Савченко: Я еще полетаю в России
Украинская летчица Надежда Савченко, которая содержится под стражей в российском СИЗО, рассказала о своем прошлом.
В частности, Савченко рассказала, как поступила на службу в армию, как затем попала в ВДВ, а оттуда - в Ирак, а также поведала историю отчисления из Харьковского университета летных сил. Кроме того, Савченко выразила уверенность, что еще «полетает в России».
- Как вас вообще занесло в армию?
- Я сейчас понимаю, что бредила небом всегда. Помню, как в первый раз летала на самолете с родителями в Крым в 4 года. А потом друг подарил мне мечту стать летчицей. Мне было 17, ему 19. Мы тогда вместе катались на мотоциклах, лазили по крышам, по мостам. Я любила высоту и скорость. А он говорил, что быть летчиком это мечта. Но он был уверен, что поступить в летное практически не возможное, и так и не решился попробовать. А я решилась. Пришла в Харьковский университет летных сил, а мне говорят: «Девушка, у вас только одна проблема, что вы - девушка». И меня даже на территорию не хотели пускать. И так несколько лет. Но я добилась наконец на прием к начальнику, генералу. Говорю – где написано, что девушки летать не могут?! Он мне на это, мол, ты не готова, надо сначала послужить в армии. Вот я и пришла в военкомат. Там меня спросили: «Здорова ли на голову?». Не могли поверить, что я служить хочу. Послали за справкой к психиатру. Принесла. Пришлось им меня брать.
- Вам тогда сколько лет было?
- 22. Послали служить в железнодорожные войска, в связь. Служу я уже пять месяцев и даже саперной лопатки в глаза не видела. Ну что это за армия? Попросилась в десант. Приезжаю в Житомир. В пальто из ламы, волосы длинные.. – вся такая стильная («в свободное от поступления в летчицы время» я выучилась на модельера). Командир смотрит на меня с усмешкой и говорит: «Сможешь 15 км в полной амуниции и рюкзаком весом в 15 кг пробежать и от солдат не отстать – возьму». Он думал, что я затею оставлю. Я переоделась и побежала. Несла при этом гранатомет, который обычно переносят трое солдат. Все думали, что я сдамся. В самом конце командир дал еще задание. Снова надо было бежать, но уже без груза. У меня рот пересох, а дождь только прошел – вот я зачерпнула ладонями воду из лужи, попила и побежала дальше. Догнала роту. Больше никто вопросов мне никаких не задавал после этого. Меня за женщину там перестали считать.
- В Ирак попали из ВДВ?
- Да, когда в десантниках была. И вот вернулась я после службы в университет, говорю там – все, я готова! Дайте мне поступить на учебу! А они мне на это: «Поздно, теперь ты старая. Тебе уже 24, а прием до 23 лет». И поехала я тогда к Министру обороны. Отстояла долгую очередь на прием. Зашла, рассказала все, как я летать хочу. Он мне на это сказал одно слово: «Летай!». И на учебу меня взяли. Все в тот же Харьковский летный (они один такой на Украине).
- Вас потом оттуда отчислили из-за профнепригодности?
- Я ведь только-только вспомнила, как это было! Так что рассказываю вам первой. Все произошло из-за грязных тарелок. Я тогда училась отлично, шла на «золото», все было супер. И вот выпала моя очередь дежурства по столовой на аэродроме (на практике там была). У нас было так заведено, что все за собой тарелки убирают. На аэродроме все равны, все летчики. Там даже офицеры без погонов ходили. И вот пришли на завтрак двое – майор и полковник. И я им весело так говорю: «Товарищи офицеры, вас обслуживает элитный экипаж. Уберите за собой тарелки!». Они не убрали. И я не стала. В тот же день, в обед они снова пришли. И я им борщ налила прямо в те грязные от каши тарелки. Ни слова не говоря, они съели. А я тогда подумал – все, мне трындец. Тарелки они снова не убрали. И я их не тронула. На ужин пришли – в те же тарелки наложила. И снова они молча съели. А я поняла, что теперь то точно трындец, мне этого не простят.
И с этого момента у меня резко стало «не получаться» летать! Мои инструктор меня уговаривал: «Иди, попроси прощения!». Я не пошла извиняться. И с каждым днем мои полеты становились все «веселее» и «веселее». Однажды мне специально вырубили радиостанцию. Я в борт рукой ударила и сказала проверяющему, что если еще подобное случиться, я во время полета такую петлю сделаю, что он не выживет. И он мне дал характеристику, что я неуправляемая. Я им на это: «Это вы на земле мной управлять не умеете. А в воздухе я самолетом управлять могу». Мне так и говорили, мол, я никогда в небе над Украиной летать не буду, не дадут мне. А русские летчики, которые были на аэродроме и всю эту историю, меня поддерживали: «Ты можешь летать в России!»
- Ничего себе!. Могли бы летать у нас, а теперь у нас сидите…
- Да уж. Но я еще полетаю у вас. Может, прилечу на какое-нибудь авиашоу. Я верю, что я буду летать. Знаю.