Сладковский: Для меня Рахманинов - абсолютный Бог

Эта звукозаписывающая сессия состоялась по графику, без отмен и переносов?

Александр Сладковский: Да, нам очень повезло, хотя, признаюсь, я боялся, что график собьется, не был уверен, что зал успеет открыться к нужному моменту. К счастью, мы следуем спланированному расписанию.

Далеко не каждый коллектив имеет смелость записать за неделю большой блок сочинений. У вас получился настоящий марафон. Как справлялись оркестранты, учитывая, что этому предшествовала затянувшаяся пауза?

Александр Сладковский: Вы правы, это был настоящий марафон. Десять лет назад мы начинали с букваря. Оркестр в 2010 году играл 20 концертов в сезон. Тогда даже трудно было себе представить, что можно будет исполнить нечто подобное, не то что записать. Для меня главной задачей было сделать этот коллектив брендом Республики Татарстан. Важно было пошагово, как в спорте, рассчитать силы, выход на пик формы и так далее. Было много творческих прорывов, но начинали мы очень тяжело. Пройдя питерскую школу дирижерской подготовки и имея превосходных учителей, я четко представлял, как придать оркестру нужную форму, с самого начала планировал масштабные проекты, чтобы оркестр получал удовольствие от процесса, был мотивирован. Когда мы пишем циклы, у музыкантов всегда возникает колоссальный задор и азарт. Мы понимаем друг друга с полуслова. Не скрою, боялся, как мы выйдем к работе после полугодового "глюка". Но все занимались на карантине, точили мастерство. Перед записью было четыре сводных репетиции. Должен заметить, что после этого чудовищного перерыва мы взлетели вертикально, и я очень горжусь ребятами. Отдача идет 100-процентная.

Такими заявками - фактически друг за другом вы записали сначала все инструментальные концерты Шостаковича, потом симфоническое наследие Чайковского и сейчас - Рахманинова, вы стремитесь завоевать определенную репутацию коллектива?

Александр Сладковский: Мобильность - "фишка" нашего оркестра. Музыканты привыкли к таким темпам и с ними можно делать все что угодно в смысле творчества. Градус исполнительской активности всех нас очень стимулирует. Когда же оркестранты вдруг вешают нос от усталости, я говорю им, что будет что вспомнить, чтобы они не раскисали, а увлеченно работали.

Предлагая миру всего симфонического Рахманинова "в одной коробке", у вас есть намерение сказать новое слово о его музыке, его личности?

Александр Сладковский: Для меня Рахманинов с детства, с до-диез минорной прелюдии - абсолютный Бог. Вся моя жизнь прошла под светом его музыки. Одним из первых в Казани возник фестиваль "Белая сирень", посвященный Рахманинову, на который, благодаря Денису Мацуеву, приезжал однажды внук композитора Александр Борисович Рахманинов, согласившийся стать почетным президентом фестиваля. Для меня музыка Сергея Рахманинова - океан, в который мы сейчас погружаемся и пробуем, есть ли там дно. За 10 лет мы с оркестром переиграли всю его музыку, она постоянно в нашем репертуаре. В этой музыке - вся жизнь: и слезы, и радость, и печаль, и величие, и скорбь, и, конечно, Восток, что очень важно для Казани. По одной из версий фамилия Рахманинов происходит от древнего татарского рода Рахманов. Сергей Васильевич бывал в Казани, дружил с Шаляпиным - такие связи и параллели для меня основополагающие. Восток был в его генах: настолько органично ориентальные мотивы вплетены в канву его музыки.

Между тем, всегда есть соблазн исполнять Рахманинова сквозь призму Чайковского?

Александр Сладковский: Мы с пианистом Николаем Луганским много говорили о том, что музыка Рахманинова как бы вытекает из симфонизма Чайковского, расширяя его. Но в последних партитурах Рахманинова, особенно в "Симфонических танцах" и Третьей симфонии, слышится уже ХХ век с предвестием его чудовищных событий. Как все гении, Рахманинов все предвидел. В его кульминациях я слышу бой, набат, накрывший Европу, весь мир, чуть не сметенный с лица земли. В этом он абсолютный пророк. И все, что человечество пережило, есть в его музыке.

Что в планах, если уместно сегодня о них говорить?

Александр Сладковский: Планов - громадье. Впереди нас ждет бетховенский сезон. Все наши фестивали пройдут, надеюсь, в срок: в ноябре - Софии Губайдулиной, в мае следующего года - Рахманиновский. В следующем сезоне оркестру исполнится 55 лет, и я пригласил маэстро Валерия Гергиева поработать с нашим коллективом. По окончании сезона запишем всего Бетховена, потом три балета - "Жар-птицу", "Весну священную" и "Петрушку". Планирую записать и все симфонии Малера.