Целебные источники Джилы-Су – теплое дыхание Эльбруса
В 2002 году в Карачаевске вышла книга Юрия Потапенко «Геологические маршруты в Приэльбрусье»,рассказал sk-news.ru издатель и краевед из Нальчика Виктор Котляров.
Крошечный тираж книги (всего 150 экземпляров); ведомственная принадлежность (издательство Карачаево-Черкесского государственного педагогического университета); тематическая направленность (учебное пособие) и что не менее важно для долговечности книги – некачественная полиграфия (одноцветная печать, мягкая обложка, дешевая бумага) сделали данный труд уже через пару лет практически недоступным,
В мои руки книга эта попала совершенно случайно. Я открыл ее и прочел на одном дыхании. И дело даже не в том, что в работе, как сообщается в аннотации, излагаются в популярной форме история исследования, геологическая летопись, магматические и метаморфические процессы территории Приэльбрусья, описаны редкие палеонтологические находки и примечательные геологические памятники». А в том, как она написана: увлекательно, со знанием дела, привлечением множества сопутствующих теме фактов и примеров.
Ю. Я. Потапенко – «профессор, доктор геолого-минералогических наук, известнейший исследователь Кавказа, автор многочисленных научных работ и монографий, творец фундаментальных концепций развития Кавказа». Это строки из статьи «Один из лучших выпускников геологической школы НПИ», напечатанной в газете Южно-Российского государственного политехнического университета (2014, № 9) и приуроченной к 80-летию Юрия Яковлевича, которое отмечалось 3 мая 2014 года.
Вот что сам Ю. Я. Потапенко сообщает о себе: «В 1956 г. я окончил Новочеркасский политехнический институт и был направлен на работу на Северный Кавказ. Центром геологической съемки на Северном Кавказе являлись Ессентуки, где в 1955 г. была создана Центральная геологосъемочная экспедиция. Оформившись на работу, уже через два дня я ехал в кузове грузовика в Архызскую партию. Палатки геологической партии стояли на полянке у берега полноводного Большого Зеленчука. На следующее утро состоялось мое «боевое крещение». После завтрака получаю кирзовые сапоги, геологический молоток, компас, рюкзак. Поднялись на водораздел с рекой Марухой, прошли по нему несколько километров; затем, казалось, бесконечный спуск в долину Зеленчука и возвращение в лагерь.... С непривычки подкашивались ноги, подумал – выдержу ли такую работу?
Втянулся, выдержал. После Зеленчука я уже сам вел геологическую съемку на Кубани, Бийчесыне, Малке. Потом изучал стратиграфию древних толщ, готовил к изданию лист геологической карты, включающий Эльбрус. С 1976 по 1993 г. работал от Кавказского института минерального сырья в колчеданоносной зоне Передового хребта и занимался экологическими исследованиями. Так получилось, что все перечисленные работы и вся моя «геологическая биография» связаны с территориями Карачаево-Черкесии, Кабардино-Балкарии и Краснодарского края, а если сказать короче – с Приэльбрусьем».
В книге Юрия Яковлевича много страниц посвящено Кабардино-Балкарии. Но одна из них – «Теплый нарзан «Джалы-су» (таково написание автора – В. К.) – представляет особый интерес. По той причине, что в ней приводится не только история изучения теплых нарзанов знаменитого ныне курорта Джилы-су, но и происходившие с ним за последнее столетия изменения.
Главе предшествует эпиграф – мнение известного русского географа Александра Герасимова (1869–1942). Того самого, что заложил основы школы кавказских геологов, открыл Малкинское месторождение железо-хромоникелевых руд. Вот эти восторженные слова: «Картина, которую представляет... источник – воплощение мощи и красоты, производит неизгладимое впечатление и, судя по описаниям, поспорит со многими источниками Йеллоустонского парка».
Напомнив, что всемирно известный Йеллоустонский национальный парк (США) знаменит многочисленными геотермическими объектами, прежде всего гейзерами, обратимся к книге Ю. Я. Потапенко.
«В 1959 г. я проводил геологическую съемку в Северном Приэльбрусье на плато Бийчесын. Это обширное плоское водораздельное пространство между реками Малкой и Кубанью с сочными летними пастбищами. После высокогорий Зеленчука и Кубани работать здесь было легко, но «настоящие» – высокие скалистые горы манили. Поэтому маршруты по южной рамке планшета, где находился Передовой хребет, а за ним сверкал снегами Эльбрус, мы воспринимали как награду за серые трудовые будни, проведенные среди зеленых холмов Бийчесына с его бесчисленными мычащими стадами и блеющими отарами.
В одном из дальних конных маршрутов я попал в самые верховья р. Малки, начинающейся на северном склоне Эльбруса. От пастухов мы знали, что где-то в этих местах находится теплый нарзан Джалы-су. Тропа к нему шла по правобережью Малки. Миновали широкую долину ее притока Уллу-Таллы-Кола, пересекли еще один крупный приток Шау-Кол. Далее на юг долина Малки прорезала Передовой хребет, склоны ее становились все выше и круче. Проехали мимо небольшого озера Айдамал- кель, расположенного на самом длинном лавовом потоке Эльбруса, когда-то заполнившем здесь долину Малки. Еще один брод и тропа круто поворачивает вправо. Склон усеян крупными остроугольными глыбами лав. Чуть выше тропы – пятна снега, всюду сочится вода, собираясь в бесчисленные кристально-чистые ручейки, цветет рододендрон.
За очередным поворотом тропы открывается узкая долина ручья Бирджалы-су, русло которого завалено крупными валунами. Под огромным камнем – ниша, завешенная папоротником. Из нее выходят пар и дым. Это лечащиеся кабардинцы, разогрев на костре камни, поливают их нарзаном и принимают паровые ванны. На склоне видны несколько шалашей из хвороста и травы.
Спутываем лошадей, оставляем их пастись на небольшой ровной площадке и спускаемся вниз к бурному ручью Бирджалы-су. Среди нагромождения камней нас шумно приветствуют несколько пастухов-карачаевцев. Широкополые шляпы, обожженные солнцем лица, крепкие белые зубы. А вот и источник. В округлом водоеме, обложенном валунами, бурлит и клокочет целебная вода. Посередине она вспучивается, образуя как бы шатер диаметром более 1 м и высотой до 30 см. Неплохо бы искупаться! Но пора в обратный путь – до лагеря не менее 25 км, да и погода не благоприятствует: Эльбрус нахмурился, скрылся в облаках, послышались раскаты грома.
…Искупались мы в Джалы-су лишь через два месяца, во второй половине сентября. Уже опустел Бийчесын – стада сгоняют с него не позже 20-го сентября, уже выпадал и растаял первый снег. По ночам начались заморозки, зато дни стояли солнечные, по-осеннему тихие и безветренные. У источника не было ни души. И хотя солнце в середине дня пригревало по-летнему, мы не сразу решились на водные процедуры. При погружении в клокочущую воду испытываешь легкий озноб, но через минуту появляется приятное ощущение тепла. Все тело покрывается серебристыми пузырьками газа. Мощные восходящие струи нарзана массируют кожу. Сила струи такова, что ноги чувствуют пляску мелких камешков, поднимаемых со дна бассейна. Кожу слегка покалывает.
Какое блаженство! Купаешься в первозданном нарзане и любуешься расположенным напротив могучим водопадом Султан, низвергающимся с лавового уступа. Пятнадцать минут, рекомендуемые для принятия ванны, пролетают незаметно, после этого тебя долго не покидает ощущение свежести и легкости. С тех пор при каждом удобном случае я старался посетить Джалы-су. Бывал я там в 1963, 1973, 1976 и 1987 гг., невольно отмечая изменения в окрестностях источника. К сожалению, происходили они не в лучшую сторону. Если в 1959 г. окрестности нарзана поражали нетронутой суровой красотой, то в 1987 г. они представляли жалкое зрелище. Соединенный в 70-х гг. грунтовыми автомобильными дорогами с городами Тырныаузом и Кисловодском, район Джалы-су был превращен лечащимися в селитебную зону трущебного типа: травяной покров вокруг был вытоптан, почвенный слой во многих местах нарушен или уничтожен, повсюду временные лачуги, навесы, бесчисленные туалеты, кучи мусора. Для таких ситуаций экологами предложены термины «экологическая бедность» и «эстетическая нищета».
Уточнив, что термин селитебная зона означает часть территории населенного пункта, занятого местами кратковременного отдыха населения, продолжим.
«Интересна история изучения и освоения теплых нарзанов. Первое упоминание в литературе об источнике Джалы-су относится к 1849 г., когда его посетил известный исследователь геологии Кавказа, действительный член Российской академии наук Герман Абих. Геологическое строение района источника обстоятельно изучил другой корифей кавказской геологии – Александр Павлович Герасимов. Им же и Э. Э. Карстенсом в 1905-1910 гг. выполнены первые определения химического состава вод. Замеры температуры, проводившиеся периодически, начиная с 1849 г., показывают постоянную температуру источника +22-22,2°С.
До 1909 г. близ устья ручья Бирджалы-су существовало три выхода теплой минеральной воды – два на правом берегу и один на левом. Г. Абозин, совершивший экскурсию к теплым нарзанам в 1908 г., писал: «По емкости каждый бассейн не уступит кисловодскому; вода в них сильно насыщена углекислым газом и клокочет так же, как некогда клокотал кисловодский нарзан, не будучи каптированным». (каптированный – значит, оборудованный каптажом, то есть, системой водозаборных сооружений – авт.).
В 1909 г. произошла природная катастрофа – 20 июля прорвалось временное ледниковое озеро, расположенное в верховьях ручья. Бывший свидетелем этого грозного события, А.П. Герасимов наблюдал, как по долине ручья пронесся вал воды и камней, достигавший высоты более 6 м. Были снесены каменный домик и палатки, расположенные около источников. Оба правобережных источника оказались погребенными под трехметровым слоем огромных валунов, а там, где находился левобережный источник, пролегло новое русло. Летом 1910 г. А.П. Герасимов провел раскопки наиболее мощного источника и достиг его дна. Этот выход представлял тогда каменную на цементе ванну сечением 3x2 м и глубиной 1,4 м с выпускным отверстием на глубине 0,5 м.
Сейчас от этого сооружения практически ничего не сохранилось, хотя конструкция и размеры ванны примерно те же. В 1973 г. на Бирджалы-су я увидел уже два источника минеральной воды. Метрах в тридцати к северу от основной ванны была устроена еще одна. Она расположена у крутого склона моренных отложений. По свидетельству завсегдатаев здешних мест новый выход образовался в 1972 г. В него минеральная вода поступает из узких щелевидных промоин. При попытке заглянуть в щель, ощущаешь затруднение дыхания из-за обилия углекислого газа. По дебиту новый источник несколько уступает основному.
Дебит главного источника Джалы-су в начале XX в. по замерам Э.Э. Карстенса и А.П. Герасимова был немного более 300 тыс. литров в сутки. После катастрофы 1909 г. дебит восстановленного источника уменьшился до 200 тыс. литров. Для сравнения – дебит знаменитого кисловодского нарзана в те годы составлял 2 млн. литров в сутки, т.е. в десять раз больше. Конечно, на поверхность выходит далеко не вся минеральная вода. Не исключено, что большая ее часть рассеивается по рыхлым мореным отложениям и поступает ниже по течению в реку Малку. Ведь до крепких «коренных», как говорят геологи, пород не менее 17 м. Это удалось установить А.П. Герасимову бурением в устье ручья Бирджалы-су. Интересно, что из скважины выходила минеральная вода с более высокой температурой +26,1°С. Значит, нарзан не только рассеивается в моренных отложениях, но и охлаждается, неизбежно смешиваясь с ледниковыми водами.
Откуда же он поступает? Геологические карты показывают, что источник Джалы-су находится в зоне крупных разломов, по которым соприкасаются два различных тектонических блока. Южный блок сложен кристаллическими сланцами и гранитами Главного хребта, а северный – более молодыми палеозойскими метаморфическими породами Передового хребта. Анализы, проводившиеся в разные годы, свидетельствуют о большом постоянстве состава минеральной воды. Можно согласиться с давним заключением А.П. Герасимова: «Весьма вероятно, что корни источников Джалы-су..., залегая в мощной толще древнепалеозойских пород, подстилающих лавы Эльбруса, связаны с тем магматическим очагом, который в былые времена питал извержения нашего вулкана, дал его лавы и туфы».
Пастухи и горские народы издавна пользовались теплыми водами Джалы-су для лечения. В 1908 г., по свидетельству Г. Абозина, источник находился в арендном содержании у полковника Конова за 300 рублей в год: «Водами заведует кабардинец, который берет с больных плату за купание в бассейне нарзана по соглашению – от 5 коп. до 20 коп. за один раз. Лечение обыкновенно заключается в пускании крови, купании в бассейне нарзана и принятии паровых ванн. Пускание крови производит туземный знахарь за особую плату; ...Паровая ванна устраивается так: в земле копают яму вроде могилы до аршина глубины, в нее набрасывают камни (булыжники), на которых разводят огонь; когда камни раскалятся, огонь заливают водой, в яму опускают больного, укутанного в войлок и, прикрывая буркою, вызывают энергичное потение. Большинство больных возвращается домой здоровыми. Для больных построен сарай из камня и покрыт досками и толем, в стенах и крыше сарая много щелей, через которые свободно гуляет ветер, содержится он грязно, тем не менее арендатор за пользование этим импровизированным помещением берет от 20 до 50 коп. за ночь».
Несмотря на суровые высокогорные условия и отсутствие до 70-х гг. XX в. автомобильной дороги, популярность источника была велика. Лечиться приезжали в основном жители окрестных ущелий – кабардинцы, карачаевцы, балкарцы. Много было и русских, среди которых имелись патриоты и завсегдатаи Джалы-су, посещавшие его ежегодно. В 1976 г. я встретил там псковитянина, а в 1987 г. – литейщика-латыша, который уже после нескольких ванн избавился от болей в суставах. Хотя природная среда окрестностей Джилы-су сильно оскудела и в первую очередь большой урон нанесен субальпийской растительности, сами источники и окружающие их экзотические ландшафты такие же, как и сотни лет назад" .
Юрий Потапенко заканчивает данную главу так: "Источники Джилы-су – одно из свидетельств теплого дыхания дремлющего вулкана Эльбруса. Они (добавим от себя и с чем все, кто побывал в Северном Приэльбрусье обязательно согласятся) - уникальное явление природы"