Путешествие по реке «Большая Ерёма» к посланцу из «Созвездия Рыб»

Константин Коханов:  На левом притоке  Ерёмы - Алтыбе, Зимóвий, где нет,  но меня всё-же ждёт, За мной прилетев, из «Созвездия Рыбы», Ещё до рожденья, меня, звездолёт.

Рекогносцировочные экспедиции Константина Коханова  в верховья реки Большая Ерёма и, особенно, в верховья реки Левый Алтыб, напоминали суборбитальные полёты первых космических кораблей с манекенами. Тяжелый старт, минимальное время пребывания на орбите и спуск где-то на просторах Советского Союза. Но Константин Коханов был одновременно и ракетой и ракетным двигателем с твёрдым или с жидким «топливом»,  и совсем не был похож на бесчувственный манекен. Манекен не волновала проблема возвращения на землю, а Константину Коханову проблема возвращения домой, было связана с большим риском, чем весь, им пройденный, путь.  Возвращаться нужно было до того, как реки обмелеют, иначе пришлось бы плыть уже, не сидя в лодке, а идти к ближайшему населенному пункту, около 300-х километров пешком, причём без оружия и с минимальным набором продуктов.

        

Большая Ерёма, Большая Ерёма,

Лишь Нижней Тунгуски, безлюдный приток.

А я здесь, как дома, всё так мне знакомо,

Где с берега машет, Синильга платком.

 

В верховья Ерёмы, на вёслах я плавал,

Потом помогал мне, мотор подвесной,

На Левом Алтыбе, я  вещи оставил,

Чтоб нé был мой дом, никогда там пустой.

 

Охотников двое, меня там заждались,

Когда я к ним, в этом году приплыву,

Прилечь, чтоб на нары, снимая усталость,

Чтоб  что-то опять, рассказать, про Москву.

 

Но чай  лишь в стакане, опять в  Кирикане,

Не пью с Óктябрином Ивáнычем  я…

Я спирт бы с ним выпил, но как ему выйти,

Потом из запоя уже без меня.

 

Дальше Геннадий, ждал, Иннокентич,

В Хóмокашево я нé был давно,

Пьёт Иннокентич, теперь уже меньше,

Не спирт питьевой, а сухое вино.

           

Я открываю коньяк пятизвёздный,

Кастрюля с чирками побольше ведра,

При превосходной, закуске походной,

Мы выпиваем по кружке до дна.

 

Нам до Алтыба, плыть не за рыбой,

Чтобы ему «купоротник» нарвать,

Ведь он полезный, от всяких болезней,

Если его на спирту настоять.

 

Пил я настойку, но вот постольку,

Запах коньячный в зимóвье кружил,

Папортник в спирте, в обычной поллитре,

Сразу на нары меня уложил.

 

Знаю, что завтра, трезвей космонавта,

Мне предалтыбский порог нужно брать,

Где «купоротник», что в скалы, как воткнут,

Мне  помогать Иннокентичу, рвать.

 

Тихо, лишь плещется рыба в Ерёме,

Кто-то прошёл у зимóвья, как слон…

Спит Иннокентич, и я в полудрёме,

В полусознаньи, похожим на сон.

 

Большая Ерёма, Большая Ерёма,

У Нижней Тунгуски, лишь левый приток…

А я здесь, как дома, всё так мне знакомо,

Где вслед  не помашет, Синильга платком.

 

На левом притоке  (Ерёмы) - Алтыбе,

Зимóвий, где нет,  но меня всё-же ждёт,

За мной прилетев, из Созвездия Рыбы,

Ещё до рожденья, меня, звездолёт.

 

Кирикан - левый приток Большой Ерёмы, недалеко от устья которого, на противоположном берегу, находилось зимовье охотника О.И.Верхотурова.

Хóмокашево, бывшее село, от которого не осталась ни одного дома, недалеко от которого была  охотничья база Г.И.Мирка.

Оба охотника жили в селе Преображенка, на левом берегу Нижней Тунгуски.

База экспедиции Коханова К.П. на Левом Алтыбе – построена в течение пяти дней в 1982 году. Последнее её посещение Кохановым К.П. было в 1986 году.

 

1984-1986, 2019

 

Подробнее: http://parfirich.kohanov.com/blog/?p=4746

Новость размещена в городах: Калининград, Челябинск, Новосибирск, Томск, Красноярск, Иркутск, Владивосток, Санкт-Петербург, Москва