Исследование SETA: как Турция видит решение кризиса в Ливии

Команда Telegram-канала «Стамбульский волк» проанализировала вышедшую в Турции книгу исследовательского центра SETA.

 

Команда Telegram-канала «Стамбульский волк» проанализировала вышедшую в Турции книгу исследовательского центра SETA «Ливийский кризис: политика региональных и глобальных субъектов» и подготовила краткое содержание. Цель данной статьи заключается в том, чтобы ознакомить читателя с тем, как мыслят в Турции, какую роль в Анкаре отводят в Ливии для себя, и какую роль выделяют для других государств, главным образом, для России.

Справка: что такое SETA?

Для того чтобы полновесно понимать картину, нужно обратить внимание на издателя этой книги. Автор работы, которую мы разбираем — провластный турецкий Фонд политических, экономических и социальных исследований (SETA). Центральный офис находится в Анкаре — SETA имеет представительства в Стамбуле, Брюсселе, Вашингтоне и Каире. Координатор Фонда и редактор книги Бурханеттин Дуран присутствует на всех зарубежных поездках президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана, и перемещается преимущественно на президентском борту вместе с главой страны, а руководитель управления по связям с общественностью администрации президента Турции Фахреттин Алтун ранее представлял интересы SETA в стамбульском офисе.

В 2018 году исследовательский центр опубликовал имена всех иностранных корреспондентов в Турции, работающих на немецкую DW, британскую BBC, Euronews Türkiye, американский Голос Америки и российский Sputnik в Турции, указывая на их критические комментарии в соцсетях. Это вызвало большое недовольство как в кругу турецких журналистов, так и в иностранных представительствах в Турции. После этого инцидента власти ФРГ провели расследование, в результате которого выяснилось, что «неправительственный фонд» финансируется близкой к руководству страны семьей зятя Эрдогана Берата Албайрака.  

О книге

Книга, подготовленная SETA, состоит из трех частей: первая рассказывает о том, с чего все началось и сегодняшнем кризисе, вторая посвящена политике государств региона в отношении кризиса, а третья — о политике глобальных акторов и их роли в ливийском вопросе.

В первой части авторы рассказывают о революции в Ливии и о том, как развивалась ситуация после свержения Муаммара Каддафи в 2011 году. Также в ней описывается роль ООН, Берлинской конференции, политика Турции в Ливии и чего в принципе можно ожидать от ливийского кризиса.

Во второй части книги рассматривается политика соседних государств в отношении ливийского кризиса. Авторы работы описывают отношение стран ближнего зарубежья и других арабских государств к проблеме: в этой части затронуты интересы Турции, Египта, Саудовской Аравии, Объединенных Арабских Эмиратов, Катара и стран северной Африки. В первой статье этой части подробно рассматриваются исторические связи Турции и Ливии, ливийская политика, которую Анкара проводит в процессе и после ливийской революции, и сотрудничество Анкары с ПНС. Во второй статье — оценка руководителей SETA роли администраций ОАЭ и Саудовской Аравии в ливийском кризисе, и почему эти страны оказывают финансовую и военную поддержку главе Ливийской национальной армии (ЛНА) Халифе Хафтару.

В третьей и самой интересной для нас части книги описывается роль «глобальных акторов» — такое определение использовали авторы турецкого фонда для США, России, ЕС, Великобритании, ФРГ и Италии.

Каждая глава во второй и третьей части книги описывает роль иностранных государств, которую они играют в ливийском вопросе. Так в девятой главе книги отведено место для роли России в ливийском конфликте. Редакторы книги озаглавили эту часть как «Ливийская политика России: многогранные дивиденды при скромных инвестициях». Автором главы про Россию выступил сотрудник SETA Билгехан Озтюрк. Стоит отметить, что во время напряженности между Москвой и Анкарой в феврале из-за сирийского Идлиба, Озтюрк в своих публикациях утверждал, что Россию не заботят потери Турции в Сирии, а для того, чтобы в переговорах переубедить Москву и получить нужный результат, Анкаре стоит показать свою еще большую мощь в Идлибе. Его мысли о роли России в ливийском кризисе мы приведем в конце материала.

Роль Турции

Начнем с роли Турции в ливийском конфликте — о ней говорится в каждой главе книги, акцентируя внимание на том, что именно благодаря действиям Анкары стало возможно проведение мирных переговоров и установление хотя бы ненадолго режима прекращения огня.

«Цель Турции в подписанных с Правительством национального согласия (ПНС) меморандумах заключалась не в желании спровоцировать конфликт, а в том, чтобы сделать возможным политическое решение [кризиса — прим. ФАН], помогая Файезу Сарраджу. Решение Турции отправить войска в Ливию и характер сотрудничества между Анкарой и Ливией пытаются исказить. Отправка ВС Турции в Ливию в ответ на приглашение законного правительства не может быть истолкована как вмешательство третьей страны. Цель Турции — не противостоять Франции, Египту, Саудовской Аравии, ОАЭ и России, которые поддерживают путчиста Хафтара. Напротив, Анкара, отправляя войска, внесла свой вклад в создание баланса сил, который фактически заставил стороны сесть за стол переговоров. Такие страны, как Россия, ОАЭ, Саудовская Аравия и Египет, стоящие за Хафтаром, являются «третьими странами», которые препятствует миру», — описывает роль Турции координатор SETA Бурханеттин Дуран в первой статье «Ливийская инициатива Турции и меняющиеся балансы».

Роль США

По мнению Александра Чреки, автора главы о роли США в Ливии, для Соединенных Штатов североафриканское государство является спорным и в некотором смысле токсичным вопросом в последние годы. Он пишет, что после вступления в должность президента Дональда Трампа, администрация США обозначила противоречивые позиции по Ливии. Эта неоднозначность не выявила долгосрочной и всеобъемлющей ливийской политики. Состояние нерешительности и бездействия, которое США постоянно проявляют в отношении различных вопросов на Ближнем Востоке, отразилось и на ливийской политике.

По мнению Чреки, противоречия и конфликты, возникающие между Белым домом, Госдепартаментом и Пенагоном не дают возможности понять, чего именно хотят США в Ливии. В то время как Белый дом, с одной стороны, призвал силы Хафтара к прекращению огня, с другой стороны, он своими действиями еще больше повышал легитимность главы Ливийской национальной армии (ЛНА). Вместе с этим госсекретарь США оказывал дипломатическую поддержку ПНС, а целевая группа США в Африке (AFRICOM) сосредоточилась на отношении России к Хафтару. Соответственно, присутствие России в Ливии стало более опасным для интересов США, чем ИГ («Исламское государство», запрещено в РФ).

«Некоторые аналитики считают, что сложившаяся ситуация (влияние России) может привести к возможному партнерству между Турцией и США в Ливии. Присутствие Турции в регионе также может иметь положительные результаты для США, поскольку она прекратила распространение в регионе сил, поддерживаемых Россией», — пишет специалист.

Роль Европейского союза

Ливия имеет стратегическое значение для Европейского союза с точки зрения того, что страна имеет довольно богатые запасы нефти и находится на транзитном маршруте африканских беженцев к Средиземному морю.

Автор статьи Аслыхан Алканат уверена, что несмотря на важность Ливии для Европы, ЕС не может проводить конкретную и активную политику в отношении этой страны.

«ЕС, который пережил крупный миграционный кризис в результате наплыва африканских беженцев к европейским границам с появлением большой нестабильности в Ливии, не смог сделать конкретного шага для предотвращения кризиса», — пишет Алканат.

По мнению автора, неспособность достичь консенсуса между странами ЕС в рамках ливийского кризиса — единственная причина этой противоречивой и неэффективной политики. Ливийский кризис показал, что традиционная проблема неспособности ЕС выработать общую внешнюю политику сохраняется, а страны-члены Союза делают несогласованные заявления по этому вопросу.

«Брюссель не смог предпринять конкретных и эффективных шагов. Его попытки стать посредником и снизить напряженность в Ливии, создав единое правительство, которое будет представлять всю Ливию и объединить ливийские стороны провалились», — считает эксперт.

В качестве примера неэффективности политики ЕС сотрудник SETA привела пример с объявлением перемирия и эмбарго на поставки оружия, которые европейцы пытались ввести, но оказались безуспешными. В этом смысле, по мнению Алканат, у России и Турции больше влияния на стороны в Ливии, чем у ЕС.

«Прекращение огня стало возможным после призыва Турции и России, что указывает на то, что ЕС не воспринимается как влиятельный актор. В тоже время, в Берлинском процессе под руководством Германии стало очевидно, что ЕС не может успешно выполнять роль посредника в одиночку, игнорируя Турцию и Россию», — пишет она.

Роль Великобритании

В статье о роли Великобритании специалист SETA Хаджи Мехмет Бойраз пишет, что Лондон пытается вести политику баланса сил.

По мнению Бойраза, Великобритания играла активную внешнеполитическую роль в первые периоды кризиса в Ливии, однако после 2014 года ее роль сошла на нет. В результате роста кризисной среды, в Лондоне решили, что участие Лондона в событиях в Северной Африке принесет больше вреда, чем пользы, с точки зрения интересов страны.

«Среди основных причин, по которым Великобритания дистанцируется от проблемы Ливии — у нее нет колониальных связей c Ливией, страны не связывает географического положение, ливийские беженцы не стремятся в Великобританию, а также тот факт, что Ливия не занимает значительного места во внешней торговле с государством», — утверждает автор материала.

Специалист убежден, что Лондон, по сравнению с остальными, равнодушно отнесся к отправке турецких войск в Ливию. Однако, несмотря на то, что Великобритания официально признает правительство Сарраджа, она в тоже время не входит в конфронтацию с Хафтаром.

«Тот факт, что две страны в настоящее время занимают разные позиции по Ливии, затрудняет возможность того, что в краткосрочной и среднесрочной перспективе Турция и Великобритания пойдут на всестороннее сотрудничество в Ливии», — считает автор главы.

Роль Германии

Координатор SETA в Берлине Зафер Меше утверждает, что обострение гражданской войны в Ливии заставили ФРГ заняться решением этого вопроса — в сентябре 2019 года правительство Германии встретилось с ливийским представителем ООН Гасаном Саламе. В ходе этой встречи дипломаты договорились о проведении в Берлине международной конференции о разрешении ливийского кризиса.

Основная мотивация Германии вести активную политику в ливийском кризисе заключается в том, что углубление кризиса приведет к тяжелым экономическим и политически издержкам из-за притока беженцев из Африки в Европу.

По мнению автора, Германия упускает важный момент, проводя Берлинскую конференцию по Ливии.

«Немецкое правительство сосредоточилось на ООН в качестве политического решения гражданской войны в Ливии, но ООН все больше теряет свою компетентность в обеспечении мира в региональных кризисах и войнах», — пишет Меше.

Он отмечает, что Турция и Россия де-факто стали гарантами воюющих сторон в Ливии.

«Исходя из того факта, что Турция и Россия имеют общие интересы за пределами региона, они, в соответствии со своими национальными интересами, смогли убедить конфликтующие стороны в Ливии прекратить огонь. Перемирие, предусмотренное президентом Эрдоганом и президентом России Путиным в Стамбуле и Москве в январе 2020 года, было оценено международной общественностью и обеспечило выход дорожной карты, ориентированной на политическое решение ливийского кризиса на Берлинской конференции.

Анкара, которая имеет влияние на ПНС, и Москва, за рамки слов которой старается не выходить Хафтар, будучи гарантами прекращения огня, при посредничестве Германии могут начать поиски политического решения в рамках ООН», — считает эксперт.

Роль Франции

Нелегко объяснить политику, которую проводит Франция с начала гражданской войны в Ливии, пишет Леонард Файтре, сотрудник SETA. По его мнению, исходя из официальных заявлений французского государства складывается впечатление, что Франция ведет посредническую деятельность между различными сторонами конфликта в Ливии.

«С одной стороны, Париж оказывает поддержку правительству Сарраджа, а с другой — оказывает финансовую и военную поддержку силам Хафтара. Эта сложная политика Франции проистекает из множества причин, которые дополняют друг друга. Франция имеет многоплановые интересы в Ливии, и она хочет защитить эти интересы», — пишет эксперт.

По мнению Файтре, Париж надеется договориться о защите своих интересов с тем субъектом, который выйдет победителем из сложившегося конфликта в Ливии.

«Поскольку Франция еще не может предсказать, какая группа придет к власти в Ливии в будущем, она стремится защитить как текущие, так и будущие свои интересы, поддерживая разные группы одновременно», — отмечает он.

Специалист SETA уверяет, что Франция стремится обеспечить мир и стабильность в Ливии путем посредничества между основными группировками, но вместе с этим она проводит противоречивую политику на местах, которая не соответствует этой цели.

«Помимо роли посредника в урегулировании ливийского кризиса, Париж оказывает как финансовую, так и вооруженную поддержку обеим сторонам. В действительности за этой противоречивой политикой в Ливии лежит конкретная борьба внутри французского государства. Франция считает, что с приходом к власти такого сильного актора, как Хафтар, французские интересы в Ливии будут находиться в более безопасном положении», — добавляет Файтре.

По мнению эксперта, из-за эскалации конфликта между Сарраджем и Хафтаром, Франция не сможет продолжить свои действия в прежнем русле.

«Правительству Макрона придется более четко определиться, какую сторону поддержать в Ливии в ближайшие месяцы», — уверен он.

Файтре считает, что страны, занимающие четкую позицию по Ливии в последние недели, приобрели значительное влияние и авторитет на ливийском фронте — на это указывают саммиты России и Турции 9 и 13 января с последовавшими за ними соглашениями о прекращении огня.

«Другими словами, Турция и Россия нарушили игру, следуя последовательной политике как на фронтах, так и за столом переговоров и придерживаясь позиции, понятной всем сторонам конфликта. Они сформировали вопрос в том виде, как им этого хотелось», — заключил Леонард Файтре.

Роль Италии

Автор главы об интересах Рима в Ливии Огуз Гюнгормез уверен, что политика Италии в североафриканской стране основана на восстановлении порядка и ликвидации нестабильности, вызванной кризисом.

«Основная цель Италии в процессе восстановления порядка заключается в том, чтобы не потерять выгоды, которые она имеет, особенно в энергетической сфере», — пишет он.

Эксперт убежден, что Рим не стесняется сталкиваться с Парижем в ливийском вопросе, и именно поэтому переговоры Италия ведет как Сарраджем, так и с Хафтаром.

«Ливийская политика Италии после Берлинской конференции была основана на следующих принципах: поддержка решений, принятых Берлинской конференцией по Ливии, поддержка эмбарго на поставки оружия, поддержка перемирия, которое будет установлено между двумя сторонами и обеспечение его непрерывности, создание и поддержка эффективных механизмов против нарушений, обеспечение активности Европы в ливийском кризисе, дистанцирование от операции «София», в которую включена новая миссия по надзору за эмбарго на поставки оружия и продолжение результативных дипломатических усилий путем переговоров с такими субъектами, как Турция и Россия», — пишет Гюнгормез.

Роль России

Статья о позиции Российской Федерации в ливийском вопросе состоит из трех частей. Автор, сотрудник SETA Билгехан Озтюрк, оценивает действия Москвы как «возвращение» в большую политику и к отношениям с иностранными государствами, которые имели связи в эпоху СССР. Он пытается понять ее экономические интересы в Ливии и объяснить поддержку Хафтара, а также рассмотреть основные аргументы российской внешней политики, место, где Россия видит себя в международной системе, и в широком смысле видение России на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Автор материала пытается понять, как вся эта политика может отразиться на отношениях Москвы с Европой.

Специалист выделяет несколько явлений, которые, как ему кажется, служат причинами активных действий России в регионе:

• Возвращение России к активной внешней политике;

• Престиж и статус;

• Противостояние Западу.

«Россия с 2000-х годов очень заметно критикует однополярную глобальную систему, введенную после холодной войны, и подчеркивает важность многополярности. Россия рассматривала цветные революции в странах бывшего СССР и действия НАТО по расширению на Востоке как враждебные шаги, направленные на сдерживание России, и воспринимала эти процессы как заговор Запада. Исходя из соображений, что РФ находится под атакой со стороны западного альянса, страна с оборонительным рефлексом широко подчеркивала и отстаивала принципы «суверенитета» и «невмешательства во внутренние дела» в течение 2000-х годов.

Отношение России к арабским восстаниям, начавшимся в 2011 году, также было сформировано скептицизмом, подпитываемым опытом цветных революций. Соответственно, США и европейские страны разрушают законные власти, мобилизуя народные массы на Ближнем Востоке и в Северной Африке, совершая военное вмешательство и тем самым нанося ущерб интересам России. Яркий тому пример — Ливия. Кроме того, гражданские войны, которые следуют за народными восстаниями, как в Сирии и Ливии — это хаос, хаос и нестабильность, которые Запад лично создает в этих странах. Позиция, которую Россия занимает, особенно в Сирии, и политика, которую она проводит, частично формируются мотивом сопротивления западному заговору», — пишет Озтюрк.

Эксперт продолжает мысль о мотивах России. По мнению сотрудника SETA, Москва играет роль актора, пытающегося решить «хаос, который США создали» в Ливии. Вместе с этим она стремится раскрыть свою способность решать «проблемы, созданные Западом». Кроме того, при помощи Ливии Россия стремится рекламировать ценности, которые кажутся многогранными для авторитарных государств на Ближнем Востоке.

По мнению Озтюрка, наибольшая отдача России от демонстрации присутствия в Ливии или превращения ее во влиятельного актора — это геополитическое преимущество и козырь, которые она, скорее всего, получит в глазах Европы. Автор считает, что благодаря своему присутствию в Ливии Россия будет иметь право голоса в вопросах международной миграции, безопасности и энергетической политики, а также получит значительное преимущество за счет географической близости к европейскому континенту.

«Россия идет своим путем, предпринимая определенные шаги в Ливии, а не пытается сталкиваться с Западом или противостоять ему. Таким образом РФ пытается усилить свои позиции в переговорах с западными государствами, в особенности с европейскими странами», — пишет Билгехан Озтюрк.

Автор рассказывает, как, по его мнению, Москва поддерживает Хафтара в Ливии и пытается объяснить мотивацию этих дейтвий. Для этого, по мнению Озтюрка, у России есть пять причин:

• Хафтар — сильный представитель, который сможет работать с разделенным, слабым и фрагментированным правительством. Вероятнее, что такая фигура сможет выполнять обязательства, которые на нее возлагает Россия.

• Россия нуждается в человеке, который гарантирует ей доступ к источникам энергии и сможет оказать логистическую поддержку стратегическим военно-морским базам Ливии, чтобы Россия была эффективной в Южной Европе. Хафтар для этой роли подходит больше всего. 

• Скептическое отношение России к массовым протестным явлениям, а также к «арабским восстаниям» на Ближнем Востоке, сближает недовольных этими движениями с Москвой. 

• Одной из причин, по которой Россия поддерживает Хафтара, является ее цель укрепить отношения с Египтом, занимающим центральное место в арабском мире. В ливийском кризисе Египет определил четкую позицию, выбрав сторону Хафтара. Москва, поддерживая тот же лагерь, что и Каир, укрепляет свои отношения с Египтом.

• Хафтар имеет культурную связь с Россией — в 1970-е годы он проходил трехлетнее обучение в качестве иностранного офицера в военной академии СССР, и свободно говорит по-русски.

«Экономические интересы России в Ливии занимают важное место в политике Москвы по отношению к этой стране. Кроме того, Хафтар пообещал продлить важные соглашения, которые Россия подписала во время правления Каддафи на сумму от девяти до десяти миллиардов долларов. Это обязательство также послужило одной из причин в принятии Россией решения о поддержке Хафтара.

В результате Россия имеет потенциал для получения многогранной прибыли в Ливии с гораздо более скромными инвестициями, по сравнению с ее участием в Сирии», — такими словами заканчивает свою статью специалист SETA Билгехан Озтюрк.

Итог

Наряду с прочтением всей работы, которую написала главная исследовательская организация властей Турции SETA, анализируя предоставленную информацию мы сконцентрировали свое внимание на той части, которая касается роли России. В первую очередь, нам хотелось понять, что турецкие эксперты, близкие к руководству Турецкой Республики, думают о роли России в ливийском вопросе. Практически в каждой статье книги затрагивалась роль Москвы и Анкары.

Мы можем смело делать вывод, что написанное в главе про роль и ожидания России в Ливии очень похоже на то, чего на самом деле Анкара сама пытается добиться, вмешавшись в конфликт в этом государстве:

• Поддержать руководство, которое идеологически близко по взглядам президенту Турции;

• Заявить об активной внешней политике ради престижа и статусности;

• Иметь влияние на политику Европы, контролируя поток беженцев в страны ЕС через Ливию;

• Иметь возможность добывать нефть и газ у берегов Ливии;

• Контролировать газовые потоки из Восточного Средиземноморья;

• Поддержать ПНС и Сарраджа, так как другой представитель этого кризиса не согласится с интересами Анкары в Ливии.

Если говорить о роли России исходя из мнения некоторых авторов в книге, то многие из них сходятся в том, что посредством поддержки Хафтара Москва становится причиной продолжительной гражданской войны. Другие авторы отмечают последовательность российской политики и влияние на Хафтара, что, по их мнению, можно использовать в целях долгосрочного перемирия и нормализации ситуации в Ливии.