Хитрец.

Не верю и не доверяю людям, которые называют себя охотниками и недооценивают животных, рассказывая про глупых «коров» и доверчивых «котов».

Был в моей практике один запоминающийся случай. Есть у меня солонец, на него редко, но все, же заходят лосики. Понёс я на него полмешка соли, смотрю, а там всё истоптано, судя по следам, ходит бычок, чуть ли не каждый день. Естественно, решил я его покараулить. Сделал бутерброд, взял термос, думаю вечерком, до выпадения росы, зайду на лабаз и до утра посижу. Зашёл – сижу.

Птички перед сном остаток энергии за день в песнях выплёскивают,  в ушах звенит от этого оркестра. Чем ниже уходило солнце, тем всё меньше становилось музыкантов. Такое ощущение, что полностью выложившись, они падали без сил в свои гнёздышки. Сумерки становились всё гуще, звуков всё меньше, уже практически в полной темноте прокричала последние аккорды какая-то стойкая птичка, и наступила полная тишина. Стало хорошо слышно короедов, которые периодически точили изнутри ёлки и наплевали на смену дня и ночи. Далеко простонал детёныш кабарги, требуя ужина, и всё смолкло. Тихо. Высыпали яркие звёзды, медленно из-за сопки поднималась полная луна, освещая мне прострелы вокруг солонца. Голубые кончики елей стали седыми, придавая лесу мудрый и суровый вид. Сижу, любуюсь этим сказочным зрелищем.

 Вдруг позади меня резкий удар  по сушине и громкий треск. Сердце замерло, инстинктивно разворачиваюсь, поднимая карабин и не обращая внимания на собственное шуршание. Опять тишина, где-то далеко легко хрустнула веточка – испугал. С досадой анализирую ситуацию. Вероятней всего лосик спускался на солонец со старых просек на сопке и неожиданно наткнулся на мой запах, в двадцати метрах от меня, и в ужасе рванул обратно. На часах час ночи, светать начинает в четыре, думаю, досижу  до утра и с первыми птичьими песнями потихоньку уйду на зимовьё. Съел бутерброд, запил чаем, прилёг на доски и погрузился в сон. Через час в том же месте резкий громкий треск. От неожиданности я подскочил, схватил карабин, пытаясь сориентироваться, что происходит. Сердце, переполненное адреналином, бешено колотилось. И опять тишина. Сижу час, другой, конкретно настроенный на это место. Уже светать начало, из темноты проявился небольшой островок из густых трёхметровых ёлочек, откуда этот умник меня и пугал. Опять запели птицы, зашелестел ветер, ещё через час мне стало скучно и, решив, что он больше не придет, решил потихоньку уйти. Закинул карабин на спину и начал спускаться, спустился всего на пару ступенек и опять такой же треск… Быстро возвращаюсь на прежнюю позицию и занимаю оборону, последнее, что увидел, как качнулись макушки ёлочек. Ближе к обеду он опять, бесшумно и незаметно прокрался на прежнее место и снова зашумел. Я был на чеку, но выстрелить так и не удалось, кроме колыхающихся макушек,  ни чего не увидел. Решаю сидеть до победного конца, уже просто спортивный интерес возник – кто кого. Сижу…

 Никогда с такой любовью и желанием не вспоминал о еде, как в тот раз о съеденном прошлой ночью бутерброде. Конечно, были и совсем противоположные желания, с большими проблемами организм справлялся сам, пуская всё на вторичную переработку, а вот с малой нуждой помогала пятилитровая канистра, закрепленная за этим лабазом. Хотя я слышал, что очень опытные охотники справляются с пластиковой бутылкой, но у меня такой снайперской сноровки пока нет. Сижу.… До вечера он дважды подходил и ни разу мне не показался. В конце концов, плюнул на всё это и по темноте ушёл на зимовьё.

Взял я его через неделю. Приехал, подготовленный к его сюрпризам. Заходил рано утром, только начал подниматься по лестнице, смотрю, стоит на солонце, замер и не шевелится – не думал, что я его врасплох застану.… И всего- то четыре годика этому бычку было, а сколько нервов попортил…