Ходил с коллегами на ужин
В субботу чуть более недели назад, я ходил со своим спортивным клубом на ужин. Сначала пошли в паб в центре города и напились, потом пошли в итальянский ресторанчик и нажрались и опять-таки напились. (Один из коллег работает в винарне, и подогнал штабель бутылок).
Потом мои коллеги, кои в основном женщины под 50, собрались в ночной клуб, и меня уговорили пойти с ними. Когда пришли туда (клуб под названием "М.П.", если кому это что говорит), одна из коллег-лесбиянок сказала мне извиняющимся тоном на ухо, что это клуб для геев и драгов, и нет ли у меня возражений. Я её заверил, что всё -- клёво, и пускай не беспокоится. При этом я внутренне потёр руки в предвкушении. Предвкушение долго себя ждать не заставило. Я подкатил к своему коллеге-южноафриканцу, и предложил вместе потанцевать, в качестве прикола. Он быстренько подхватил меня за руку и талию, и мы закружились в танце, вращая бёдрами. Потом он мне сказал, чтоб я никаких видеоклипов не Фейсбук постил, ибо у него мать -- консервативного толка, и её хватит удар. Я сказал, что "ви ар он зе сейм пэйдж", и он быстро успокоился.
В клубе было приятненько. Забежала толпа молоденьких девок. Они глушили вино и коктейли, сидели стайкой вокруг столика, и бегали по нескольку человек на танцевальный пол. Парочка из них постоянно поглядывала на меня. Мне вспомнился анекдот про кавказца и обезьяну-самца. ("Обезьян -- не мужчина, а самец, поскольку у него нет дэнэг"). Когда мне было за 20, я ходил в ночные клубы. Бабы смотрели на меня, но мимолётно, ибо сразу же просекали, что я был безденежный иммигрант. Я страдал. Потом, с возрастом, перестал ходить в ночные клубы, и страдать тоже перестал. А вот сейчас, через перерыв в десять лет, зашёл в ночной клуб, и девки сразу увидели по моим повадкам, взгляду и виду, что я -- "не самец, а мужчина". Ну и интерес у них разгорелся. Мелочь, а приятно. И в какой-то степени оправдывает мою иммигрантскую жизнь, дескать, "не так мучительно больно за бесцельно прожитые годы". Моему уверенному самоощущению помогло то, что за месяц до того я купил новый Лексус. Одна из них стала клеится ко мне, но так ненавязчиво. Я проигнорировал её, ибо, во-первых, неизвестно, что там можно намотать. А во-вторых, я сконцентрировался на женщинах-коллегах из клуба. Им под пятидесятник -- там уже нечего смотреть, но и уровень тестостерона у меня понизился, так что я с ними общался из-за настоящего интереса как с коллегами, а не потому, что они были женщины.
Впрочем, все были напившиеся, и как-то так получилось, что моя рука по касательной прошла по груди коллеги-лесбиянки (по роли она была "он"), и сжала ладонью её грудь. Грудка была маленькая и жестковатая. Она не протестовала. Я недоумевал, как расценить событие. Кому должно быть приятно и почему ? (На следующей тренировке, партнёрша лесбиянки ("она") спросила у меня, понравилось ли мне в ночном клубе, и пойду ли я ещё раз. Иными словами, партнёрша ей ничего не сказала. Всем всё понравилось).
Одна из коллег сильно напилась. Ей было уже за 60 лет, но фигура у неё была такая, что многие 20-летние ей позавидуют. По завершению вечера, мои коллеги упросили меня отвезти её домой, ибо мы живём в одной стороне. Коллеги вытащили у неё из кошелька водительские права, и дали мне в руки, чтоб я знал, куда везти. Я согласился, и повёл её к автомобилю. Коллега причитала, что напилась по-ацки как свинья, но при этом шла бодро без качаний. Я для себя сделал умственную отметку, что понятие "напиться вдрызг" у австралийцев означает несколько иное, чем в России. Я посадил её в свой новый автомобиль, и поехал. У неё начался рвотный позыв, и одним плавным движением она открыла дверь, и высунулась. Через десять минут, мы смогли тронуться. На красном свете светофора, она опять открыла дверь и высунулась. Красный свет сменился зелёным, но Штирлица продолжало рвать на родину. Речи о продолжении движения не могло идти. Я довольно быстро нашёл кнопку сигнала аварийной остановки. Мы постояли минут пять. Впрочем, народ в автомобилях позади меня не сигналил и вёл благопристойно, ибо, наверное, видели сами себя в данной ситуации.
Привёз я старую тёлку в её дом. (Она продала свой бизнес финансового эдвайзера, вышла на пенсию, и купила этот дом). У двери она опять стала звать Ихтиандра. Я спросил разрешения, и поискал у неё в сумке ключи от дома. Открыл дверь в коридор. Коридор был перегорожен калиткой под-типа детской. "Вот как они живут, странные австралийцы", подумал я, но сильно удивляться не стал. Может, у неё есть собака. Впрочем, собаки дома не было. Я подумал, что пьяная не преодолеет калитку, и провёл её через калитку вглубь дома. Там оставил её дизориентированную в центре гостиной, подумав, что до спальни она доберётся сама. И ушёл, захлопнув за собой входную дверь. У машины блевотиной был запачкан порог, но немного, который я быстро оттёр салфетками, закопав оные под кучей листьев перед её домом.
Вот так закончился мой выход на ужин. Всё-таки сейчас у меня случается более приключений, чем было 20 лет назад.
Потом мои коллеги, кои в основном женщины под 50, собрались в ночной клуб, и меня уговорили пойти с ними. Когда пришли туда (клуб под названием "М.П.", если кому это что говорит), одна из коллег-лесбиянок сказала мне извиняющимся тоном на ухо, что это клуб для геев и драгов, и нет ли у меня возражений. Я её заверил, что всё -- клёво, и пускай не беспокоится. При этом я внутренне потёр руки в предвкушении. Предвкушение долго себя ждать не заставило. Я подкатил к своему коллеге-южноафриканцу, и предложил вместе потанцевать, в качестве прикола. Он быстренько подхватил меня за руку и талию, и мы закружились в танце, вращая бёдрами. Потом он мне сказал, чтоб я никаких видеоклипов не Фейсбук постил, ибо у него мать -- консервативного толка, и её хватит удар. Я сказал, что "ви ар он зе сейм пэйдж", и он быстро успокоился.
В клубе было приятненько. Забежала толпа молоденьких девок. Они глушили вино и коктейли, сидели стайкой вокруг столика, и бегали по нескольку человек на танцевальный пол. Парочка из них постоянно поглядывала на меня. Мне вспомнился анекдот про кавказца и обезьяну-самца. ("Обезьян -- не мужчина, а самец, поскольку у него нет дэнэг"). Когда мне было за 20, я ходил в ночные клубы. Бабы смотрели на меня, но мимолётно, ибо сразу же просекали, что я был безденежный иммигрант. Я страдал. Потом, с возрастом, перестал ходить в ночные клубы, и страдать тоже перестал. А вот сейчас, через перерыв в десять лет, зашёл в ночной клуб, и девки сразу увидели по моим повадкам, взгляду и виду, что я -- "не самец, а мужчина". Ну и интерес у них разгорелся. Мелочь, а приятно. И в какой-то степени оправдывает мою иммигрантскую жизнь, дескать, "не так мучительно больно за бесцельно прожитые годы". Моему уверенному самоощущению помогло то, что за месяц до того я купил новый Лексус. Одна из них стала клеится ко мне, но так ненавязчиво. Я проигнорировал её, ибо, во-первых, неизвестно, что там можно намотать. А во-вторых, я сконцентрировался на женщинах-коллегах из клуба. Им под пятидесятник -- там уже нечего смотреть, но и уровень тестостерона у меня понизился, так что я с ними общался из-за настоящего интереса как с коллегами, а не потому, что они были женщины.
Впрочем, все были напившиеся, и как-то так получилось, что моя рука по касательной прошла по груди коллеги-лесбиянки (по роли она была "он"), и сжала ладонью её грудь. Грудка была маленькая и жестковатая. Она не протестовала. Я недоумевал, как расценить событие. Кому должно быть приятно и почему ? (На следующей тренировке, партнёрша лесбиянки ("она") спросила у меня, понравилось ли мне в ночном клубе, и пойду ли я ещё раз. Иными словами, партнёрша ей ничего не сказала. Всем всё понравилось).
Одна из коллег сильно напилась. Ей было уже за 60 лет, но фигура у неё была такая, что многие 20-летние ей позавидуют. По завершению вечера, мои коллеги упросили меня отвезти её домой, ибо мы живём в одной стороне. Коллеги вытащили у неё из кошелька водительские права, и дали мне в руки, чтоб я знал, куда везти. Я согласился, и повёл её к автомобилю. Коллега причитала, что напилась по-ацки как свинья, но при этом шла бодро без качаний. Я для себя сделал умственную отметку, что понятие "напиться вдрызг" у австралийцев означает несколько иное, чем в России. Я посадил её в свой новый автомобиль, и поехал. У неё начался рвотный позыв, и одним плавным движением она открыла дверь, и высунулась. Через десять минут, мы смогли тронуться. На красном свете светофора, она опять открыла дверь и высунулась. Красный свет сменился зелёным, но Штирлица продолжало рвать на родину. Речи о продолжении движения не могло идти. Я довольно быстро нашёл кнопку сигнала аварийной остановки. Мы постояли минут пять. Впрочем, народ в автомобилях позади меня не сигналил и вёл благопристойно, ибо, наверное, видели сами себя в данной ситуации.
Привёз я старую тёлку в её дом. (Она продала свой бизнес финансового эдвайзера, вышла на пенсию, и купила этот дом). У двери она опять стала звать Ихтиандра. Я спросил разрешения, и поискал у неё в сумке ключи от дома. Открыл дверь в коридор. Коридор был перегорожен калиткой под-типа детской. "Вот как они живут, странные австралийцы", подумал я, но сильно удивляться не стал. Может, у неё есть собака. Впрочем, собаки дома не было. Я подумал, что пьяная не преодолеет калитку, и провёл её через калитку вглубь дома. Там оставил её дизориентированную в центре гостиной, подумав, что до спальни она доберётся сама. И ушёл, захлопнув за собой входную дверь. У машины блевотиной был запачкан порог, но немного, который я быстро оттёр салфетками, закопав оные под кучей листьев перед её домом.
Вот так закончился мой выход на ужин. Всё-таки сейчас у меня случается более приключений, чем было 20 лет назад.