Командир роты с пеной у рта принялся орать: "На кой тебя вообще прислали? Жили как-то без тебя, и немцы нас не трогали"

Меня призвали на фронт зимой 1941 года, в тот день, когда мне исполнилось ровно восемнадцать лет.

Так как я был сыном лесника и умел хорошо стрелять, то вызвался в снайперы.

 

Военный комиссар в моей просьбе не отказал и отправил меня на ускоренные курсы.

А потом я попал в стрелковую роту. С командиром роты Леонтьевым мы не поладили сразу же.

Он не очень любил мои "вылазки", потому как лишняя потеря в стане врага аукивалась и роте.

Когда я прибыл, рота стояла в обороне в небольшом селе. Наши и немцы друг на друга не нападали.

По очереди таскали воду из одного колодца, чуть ли не курили вместе.

Было своего рода небольшое негласное перемирие.

Но меня-то прислали, чтобы я не местными просторами любовался.

Вот я одного немца и подкараулил...

 

Перемирие было сорвано. Командир роты вызвал меня к себе и с пеной у рта принялся орать:

- Да на кой тебя вообще прислали? Жили как-то без тебя, и немцы нас не трогали, свободно по селу ходили, а ты все испортил.

После этого случая Леонтьев не знал, как от меня сплавить из своей роты.

Но, как говорится, было бы желание.

В общем, в итоге перевели меня в другую роту, где я мог выполнять свои обязанности снайпера, и никто не жаловался.

А потом война закончилась. Спустя десять лет мы, снайперы, те, кто встретил Победу, решили собраться вместе, вспомнить о былом.

И вот среди малознакомых лиц увидел я одного своего знакомого, Игната Савельева.

Снайпер он был никудышный, когда мы были в учебке, но вся грудь в медалях и орденах.

Такое чувство было, будто он один всю войну прошел.

Я как тогда думал, раз есть награды, значит, есть за что их давать.

Выпили немного, разговорились, ну я и поинтересовался у Игната, откуда у него столько орденов и медалей, где он и в каком бою мог так отличиться.

 

 

Игнат улыбнулся и говорит:

- Командир моей роты не любил, чтобы я нос совал куда не надо. Лишний раз привлекать к себе внимание немцев не хотел. Вот и попросил меня сидеть тихо, а за это он мне сколько нужно подмахнет засечек на прикладе. Вот я и дослужился.

- Что же ты на войне тогда делал? - удивился я.

- В карты играл, - хмыкнул Савельев, - зато цел.

- А рота чья была? Не Леонтьева случаем?

- Его!

Мне почему-то стало так обидно после его слов.

Выходит, кто-то каждый день риску подвергался и наград всего раз, два и обчелся, а кто-то играл в карты и чуть ли не Герой Советского Союза.

Портных Павел Олегович