Товарищ капитан…
29 марта в Москве на 97-году жизни скончался писатель-фронтовик Юрий Бондарев.
Широкую известность ему принесли произведения, посвященные темам войны и послевоенной жизни: повесть «Батальоны просят огня» (1957), романы «Тишина» (1962) и «Двое» (1964). В 1970 году вышел роман Бондарева «Горячий снег» о событиях Сталинградской битвы.
Бондарев — Герой Социалистического Труда (1984), награжден орденами Ленина, «Знак Почета», Трудового Красного Знамени, Октябрьской Революции, Отечественной войны I степени, медалями «За оборону Сталинграда», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.». Лауреат Ленинской и Государственной премий.
Наш земляк, председатель Союза писателей России Николай Иванов, прислал в нашу газету свои воспоминания и размышления о судьбе капитана «лейтенантской прозы» Юрия Бондарева.
Товарищ капитан…
Я вспоминаю сейчас его воинское звание — капитан. Капитан Юрий Бондарев.
Звание, имеющееся во всех армиях мира.
Звание, уже предполагающее боевой опыт, но ещё и первую шеренгу, поднимающуюся в атаку.
Он был капитан-артиллерист, ни разу не спрятавшийся в бомбоубежище. Их и не имелось у находившихся в окопах, на направлении главного удара бойцов. О таких, как Юрий Бондарев, тупились стрелы на фашистских картах. О таких, как писатель Юрий Бондарев, тупились затем перья графоманов и лже-историков, потому что достичь литературных и нравственных высот даже им, с их пронырливостью и мощнейшей поддержкой как внутренних врагов Отечества, так и их кураторов с Запада, не получалось. И не могло получиться. Потому что Бондарев был командиром артиллерийской батареи переднего края, прямого выстрела по врагу, а его идеологические противники и антиподы — командирами тоже пусть и батарей, но всего лишь шумовых, то есть располагавшихся за 20 км от линии фронта. В этом и есть разница правды жизни, которой свято следовал Бондарев.
О таких, как преданнейший сын своего Отечества Юрий Васильевич Бондарев, рассыпались в прах и указы президентов, пытавшихся за ордена усмирить, приручить тех, кто отстаивал интересы народа и не улыбался заискивающе, не кивал головой согласительно на их антинародные решения. И орден с красивым и светлым названием «Дружба народов» он не принял из рук главного разрушителя этой дружбы — Б.Ельцина. Имел право, но ещё больше — имел мужество это сделать, потому что слишком непогрешим и непотопляем казался первый президент России для других, эти ордена принимавшие.
Он — капитан «лейтенантской прозы». Его батальоны просили огня, потому что был горячим снег. Горячим не только и не столько от огня — от солдатской крови. Он был там, среди пуль и снарядов — сначала школьником на рытье оборонительных рубежей под Смоленском, потом курсантом — командиром миномётного расчёта в Сталинградской битве. Раненый, обмороженный, кочующий по госпиталям, он вновь и вновь возвращался на фронт. Две медали «За отвагу» — они из окопов, они в передышках между атаками и обстрелами между форсированием Днепра и освобождением Киева. Ау, соседи. Неужели и это имя, святое имя освободителя вашей столицы вам ничего не скажет, не прочистит мозги? Оренбургский пацан вошёл в Киев освободителем от фашистской чумы, а не ваш Бандера захватчиком в Москву. Одумайтесь, вернитесь к понятиям чести и благородства. Сегодня, в день кончины правофлангового Бессмертного писательского фронтового полка, мы имеем право и обязаны говорить и об этом.
Он долгие годы был рядом с нами, совсем близко. Многие из нас напрямую общались с ним, и потому утрата воспринимается в Союзе писателей очень остро. Лично мои последние с ним точки соприкосновения оказались крайне знаковыми. В марте 2014 года, в самый канун референдума в Крыму я попросил В.Н. Ганичева отправить меня в Севастополь для моральной поддержки русских писателей. Тогда Юрий Васильевич и другие писатели-фронтовики написали обращение к писателям Крыма — Россия вас не оставит, мы рядом и вместе. Будем откровенны, полной уверенности у крымчан не было, что Россия пойдёт до конца, что Путин не сломится под сильнейшим давлением Запада. Но мы зачитали с Александром Бобровым это письмо, поднялись с писателями Крыма на Сапун-гору и подняли копию Знамени Победы.
А потом было письменное приветствие Юрия Васильевича 15 съезду писателей России в 2018 году — пожелание следовать в литературе принципам нравственности и патриотизма при высочайшем литературном профессионализме. И тогда же, на съезде, приняв решение начать обмен членских билетов, мы успели вручить новый билет за номером 0001 ему, нашему председателю Союза писателей России, возглавлявшему творческий союз в самые тяжёлые годы — с 1990 по1994-й.
Мы успели учредить с белорусскими коллегами к 75-летию Победы литературную награду-медаль за лучшие книги о Великой Отечественной с символичным и гордым названием «Горячий снег». Награду, как и боевой медали «За отвагу», не требующей дополнительных пояснений её статута…
Юрий Бондарев — это пример нравственного подвига. Недосягаемой высоты для проходимцев, искавших кисельные берега и кормушки из корыта Госдепа. Не о пропаганде говорю — о временах буквально вчерашних. Гнусных, изворотливых, продажных. А он остался со своей батареей на своём рубеже. И на шахматной доске литературы играл только белыми, не признавая оборонительную тактику: литература должна только наступать!
Все, кто мало-мальски болел за Отечество, помнят его выступление на Всесоюзной партконференции в июле 1988 года. Страна пела частушки: «По России мчится тройка — Мишка, Райка, перестройка». И только он, первый и по сути единственный, по-артиллерийски выверенно сравнил перестройку с самолётом, который взлетел без компаса, маршрутного листа и аэродрома приземления. Как же им были недовольны за это в Кремле! Казалось, больше нигде и никогда не всплывёт это имя в общественной жизни страны. А писатели России взяли и избрали его своим председателем! Для нас уже тогда были ясны ориентиры и духовные лидеры.
Два года назад я добрался до посёлка Ижма в Республике Коми, до заброшенного аэродрома в тайге, на который в сентябре 2010 года аварийно приземлился потерявший управление Ту-154 с пассажирами. Обречённый на гибель, он обязан был рухнуть в безбрежной тайге. Этот лайнер стал своеобразным символом той самой перестроечной России, которая поднялась в небо без подготовленного аэродрома посадки.
Именно там я услышал весть и о кончине Валерия Николаевича Ганичева, ещё одного нашего писательского капитана. Но ведь так сложилось, что жил рядом с заброшенным аэродромом Сергей Сотников, который 12 лет по собственной инициативе расчищал снег, вырывал бурьян и кустарник, держал без приказов и зарплаты в надлежащем состоянии местный заброшенный аэродром. За неделю до аварийной посадки заставил местного бизнесмена убрать с аэродрома сваленные на бетонку бревна.
И экипаж воспользовался этой микроскопической долей спасения машины и людей, посадив гибнущую «Тушку» на крохотный пятачок, отвоеванный у тайги и продажного времени русским мужиком, просто имевшим совесть.
Союз писателей России под руководством своих капитанов тоже стал для России своеобразным духовным аэродромом, с которого, как и Ижме, сможет всё же взлететь и исправленный самолет, и Россия.
Прощайте, дорогой Юрий Васильевич!
Укрываем Вас в последние минуты пребывания на земле копией Знамени Победы.
Честь имеем, товарищ капитан!
Николай ИВАНОВ
председатель Союза писателей России.