Забытый командарм Филипп Миронов

Покончив с белыми, он собирался бить красных

 

 

«Мы красные кавалеристы, и о нас былинники речистые ведут рассказ...» Эта культовая песня времен СССР посвящена Буденному и его 1-й Конной армии. А вот о существовании 2-й Конной и о ее командарме Филиппе Миронове пропагандисты-былинники умалчивали вплоть до перестройки...

Филипп Миронов был третьим по счету кавалером ордена Красного Знамени. Получил его в 1918 году. В 1919-м приговорен к смертной казни. В 1920-м награжден вторым орденом Красного Знамени. В начале 1921-го снова приговорен к смерти... Удивительная судьба. Но для казака времен революции и Гражданской войны — типичная.

Колотись, бейся!..

Филипп Миронов — уроженец станицы Усть-Медведицкой, что отчасти предопределило его судьбу. Усть-Медведицкий округ был одним из самых бедных в Донской области наряду с соседним Хоперским. В полном соответствии с формулой Маркса «Бытие определяет сознание» казаки этих двух (из девяти) донских округов в Гражданскую войну в основной массе выступят за красных.

Филипп был грамотным (закончил юнкерское училище в Новочеркасске), храбрым (за несколько месяцев участия в Русско-японской войне получил 4 боевых ордена), а еще правдорубом и правдоискателем. Во время первой русской революции в 1906 году он устроил в Усть-Медве­дицкой сход с требованием освободить казаков от полицейских функций по разгону демонстраций. Его лишили звания подъесаула и отчислили из состава Войска Донского. Бывший офицер временно стал водовозом.

В казачьи ряды его вернула Первая мировая. Потеряв на этой войне сына, Миронов, командуя разведывательной сотней, по его словам, искал смерти, а нашел еще два ордена и Георгиевское оружие. Февральскую революцию встретил дома — в отпуске по ранению. И сразу же окунулся в политическую борьбу. Форми­ровал красные отряды, позже свел их в бригаду. На флаге Миронова красовались череп с костями и фраза: «Колотись, бейся, а все надейся!». Она стала для Филиппа девизом всей жизни.

Дерзкое письмо Ленину

Летом 1918-го белые казаки сильно потрепали бригаду Миронова. Но его популярность среди них была не меньше, чем среди красных. Миронов не разорял хуторов и станиц. Не допускал расправ над мирным населением. А пленных казаков после воспитательных бесед отпускал вместе с конями и оружием. Это вызывало возмущение Сталина. 4 августа 1918 года в письме к Ленину он объяснял неудачи красных под Царицыном «казачьим составом войск Миронова», которые не могут, не хотят вести решительную борьбу с казачьей контрреволюцией». Белые казаки якобы целыми полками переходили на сторону «дедушки Филиппа», получали там оружие, выведывали расположение красных частей и уходили назад, да еще мироновцев с собой уводили. «Миронов трижды был окружен казаками, ибо они знали всю подноготную мироновского участка и, естественно, разбили его наголову», — негодовал Сталин. Однако уже 9 августа Миронов его «посрамил», одержав крупную победу. И, как всегда, отпустил пленных, еще и выделив им подводы для убитых и раненых.

Такая тактика принесла плоды. 7 января 1919 года побывавшие в плену у Миронова и распропагандированные им казаки 28-го полка белоказачьей армии восстали и заключили перемирие с красными. Миронов наступал, почти не встречая сопротивления. Белые казаки охотно ему сдавались. Однако советская власть повела себя в покорившихся станицах мстительно и жестоко. Начались убийства людей, поджоги домов, реквизиции, конфискации, массовые переселения на казачьи земли и в казачьи дома бедноты из соседних российских губерний. Миронов протестовал, писал большевистским вождям гневные письма. Но те решили, что Гражданская война на юге почти выиграна, и с его мнением можно уже не считаться. Мавр сделал свое дело и теперь только мешал начавшемуся расказачиванию. Миронова отправили в резерв.

Но большевики просчитались. У них в тылу вспыхнуло Вешенское восстание, хорошо описанное Шолоховым в «Тихом Доне». И подняли его те же казаки, что перед этим открыли Миронову фронт. Им хватило двух месяцев, чтобы жестоко разочароваться в советской власти. Это восстание повернуло Гражданскую войну вспять. Армия Деникина перехватила инициативу и начала поход на Москву. Большевики срочно возвратили Миронова из почетной ссылки и поручили ему сформировать в Саранске конный казачий корпус. Однако это был уже другой Миронов. Он узнал о секретной резолюции о терроре против казаков и резко изменил свое отношение к большевикам. «Только теперь стал понятен мне дьявольский план коммунистов, и я проклинаю минуты, когда по наивности укреплял их позицию... Не могу дальше молчать, ибо нет сил выносить народные страдания», — писал он Ленину. Приводил примеры большевистских зверств, когда комиссары грабили и убивали казаков просто за то, что те были в хороших сапогах и штанах или, например, не дали им прикурить...

К концу письма Миронов совсем разошелся: «Вся деятельность коммунистической партии, Вами возглавляемой, направлена на истребление казачества, на истребление человечества вообще...»

Он требовал созыва народного представительства по типу Учредительного собрания или Земского собора. Угрожал, что если террор будет продолжаться, то, покончив с белыми, возьмется за коммунистов.

 

Всем любителям и знатокам казачьей истории советуем посетить интернет-магазин нагаек и сувениров Нагайка.рф

Приручить «бешеную собаку»

22 августа Миронов без приказа увел свой недоформированный корпус на юг в сторону фронта. Это совпало по времени со знаменитым рейдом белой конницы Мамонтова по красным тылам. Сам Миронов говорил, что идет спасать фронт. Но его подозревали в сговоре с белыми.

В приказе председателя Реввоенсовета Троцкого говорилось: «Каждый честный гражданин обязан пристрелить Миронова как бешеную собаку». Тот как мог укло­нялся от боя с преследовавшими его красными частями. Но стычки происходили. Деморали­зованные бойцы целыми подразделениями отпадали от конного корпуса. Остатки — 600 человек — 13 сентября были окружены Буденным. Миронов построил своих солдат, хотел провести совместный митинг с буденновцами. Но был арестован. И вместе с несколькими ближайшими соратниками приговорен к смертной казни. На суде держался спокойно, хотя и не обошелся без покаянных слов.

Смертники провели ночь в ожидании расстрела. А наутро узнали, что помилованы. Так советская власть сломала героя-рубаку.

«За ночь Миронов сильно постарел. Когда я ему заявил, что буду ходатайствовать о помиловании, старик не выдержал и зарыдал», — вспоминал гособвинитель на судебном процессе латыш Смилга.

Но это не было актом гуманности. За свое помилование Миронов должен благодарить... белых. Их наступление перепугало большевиков, а поскольку казаки составляли большую часть деникинских войск, коммунистическая верхушка, еще недавно развернувшая против казачества террор, резко одумалась.

Через три дня после приговора мироновцам Троцкий послал Смилге телеграмму: «Я ставлю в Политбюро Цека на обсуждение вопрос об изменении политики [к] донскому казачеству. Мы даем Дону, Кубани полную "автономию", наши войска очищают Дон. Казаки целиком порывают с Деникиным. Должны быть созданы соответственные гарантии. Посредниками могли бы выступить Миронов и его товарищи, коим надлежало бы отправиться вглубь Дона».

 

 

Взлет и падение

Но как только ситуация на фронтах улучшилась, большевики о казачьей «автономии» сразу забыли. А о Миронове вспомнили летом 1920-го. Вдруг активизировался загнанный в Крым Врангель. И большевики срочно стали создавать 2-ю Конную армию. На базе того самого, мятежного, мироновского корпуса. Этому соединению не везло с командирами. В мае за убийство комиссара и подготовку мятежа был расстрелян комкор Думенко. В июле с новым командиром Жлобой корпус попал в окружение и понес большие потери...

Миронов принял 2-ю Конную в сентябре. В октябре Врангель начал наступление — шел на соединение с поляками, которые, разбили 1-ю Конную Буденного. Именно Миронов отбросил врангелевцев и не допустил фатального для красных поворота в Гражданской войне. А вскоре 2-я Конная вместе с армией батьки Махно (кстати, брат Миронова был начальником штаба в одном из махновских корпусов) сыграла ключевую роль в освобождении Крыма. Спасла всю группировку красных, которая вскоре после штурма Перекопа почти попала в окружение. В решающем бою с белой конницей, когда две лавы всадников мчались друг на друга, мироновцы вдруг рассыпались в стороны, и врангелевцы попали под убийственный пулеметный огонь 300 махновских тачанок...

А потом, после освобождения Крыма, Миронов выполнил еще одно ответственное задание — разгромил вчерашнего союзника Нестора Махно.

А на Дону тем временем началась продразверстка, сопровождавшаяся новой волной репрессий. Сердце Миронова продолжало обливаться кровью за казаков. Следуя в отпуск в Москву, он заехал в родную станицу. Его пригласили выступить на митинге — дать отповедь «белобандитам». В Усть-Медведицком округе поднял восстание коммунист, кавалер ордена Красного Знамени Вакулин, который раньше у Миронова был комполка. Как же надо было проводить продразверстку, чтобы заставить такого честного революционера, как Вакулин, восстать против несправедливости! Примерно так высказался Миронов на партконференции. Местные коммунисты тут же об этом сообщили наверх.

И командарма арестовали. Доставили в Москву, где он 1 апреля был убит часовым во время прогулки в Бутырской тюрьме. К тому времени советская власть одолела уже всех врагов. И Миронов окончательно стал не нужен.

Филипп Миронов был реабилитирован в 1960 году после настойчивых просьб его детей от первого брака

 

Автор текста: Владлен Чертинов