Старшекласснице отказались продать сборник стихов: все из-за пометки «18+»
Семнадцатилетней школьнице из Екатеринбурга не продали в книжном магазине сборники стихов Владимира Маяковского,Сергея Есенина и Иосифа Бродского. На книгах стояла пометка «18+», что и не позволило продавцам аж трех книжных магазинов, которые накануне Дня знаний обошла школьница, продать ей издания. Девушка по имени Алиса прокомментировала местному изданию ситуацию так: «Ни в одном мне не продали. Просили предъявить документы, сказав, что «по закону детям эту литературу покупать нельзя». Для меня это было очень странно, потому что мне не 10-12 лет, а уже 17. И мне «по закону» нельзя культурно развиваться. Я проинформировала продавцов об этом, они не изменили своей позиции». Ситуация выглядит странной еще и по тому, что стихи всех трех поэтов входят в школьную программу и были в сборниках. При этом в самом книжном магазине заявили, что рядом с изданием для взрослых стояли книги тех же авторов, рекомендованные для изучения школьниками. Неужели теперь паспорт нужно будет иметь при себе как любителям крепкого алкоголя, так и крепкого словца? А юным библиофилам придется просить друзей постарше купить им томик Бродского или Пушкина, чтобы потом втихую прочитать за школой? Или сборники Есенина придется прятать за батареей, и после чтения тщательно мыть руки и жевать жвачку, чтобы мама не учуяла запах поэзии? Адвокат Оксана Михалкина объяснила «МК», что маркировка ставится на основании Федерального закона 36 от 29 декабря 2010 года «О защите детей от информации, причиняющей вред из здоровью и развитию». – Эта маркировка — 6+, 12+, 18+ — проводится на основании экспертизы, которая назначается в соответствии с законом, — разъясняет эксперт. — Как написано в тексте документа, к информации, запрещенной к распространению среди детей, в частности, относится информация, побуждающая детей к совершению действий, представляющих угрозу их жизни и здоровью в том числе к самоубийству, информация, способная вызвать у детей желание употреблять наркотические средства, психотропные или одурманивающие вещества, табачные изделия, алкогольную и спиртосодержащую продукцию, информация, обосновывающая или оправдывающая допустимость насилия или жестокости либо побуждающая осуществлять насильственные действия по отношению к людям, животным и т. д., отрицающая семейные ценности и формирующая неуважение к родителям и членам семьи, оправдывающая противоправное поведение, содержащее нецензурную брань и информацию порнографического характера. Адвокат отметила, что просто так поставить маркировку издательство не может — необходимо заключение экспертизы. И ответственность за несоблюдение маркировки несет и изготовитель продукции, и распространитель. – Продавец по идее обязан потребовать паспорт у покупателя, чтобы убедиться, что возраст позволяет ознакомиться с той или иной информацией, — говорит Оксана Михалкина. — Это как по аналогии с табачной продукцией. Но на практике я таких случаев не знаю и не разу не слышала, чтобы в книжном магазине требовали паспорт. Возможно, Оксана ходила только в адекватные книжные магазины, которые не приравняли классиков русской литературы к «Беломору» и абсенту. Вообще, если вчитаться, то формулировка позволяет вычеркнуть из школьной программы добрую половину произведений, если не больше. Анна Каренина отрицает семейные ценности, Раскольников пропагандирует жестокое отношение с людьми, Бедная Лиза — самоубийство как способ решения любовных проблем. Книги Достоевского надо запретить полностью как пропагандирующие депрессивные состояния. А Толстого исключить тогда уж за желание школьников уйти из жизни за невозможность осилить «талмуды» автора. Да, многие писатели, в том числе и Маяковский, Есенин, Бродский и даже солнце русской поэзии использовали в стихах нецензурную брань. Но что-то подсказывает, что дети, доросшие до самостоятельного чтения таких поэтов, явно знают побольше непечатных слов, чем могут встретить в их произведениях. Иначе для перестраховки надо всю русскую литературу упаковать в целлофан. — Что касается классических произведений… Столько лет мы их читали, того же Маяковского, изучали в школе, и вдруг с 2010 года почему-то появляется маркировка, — удивляется Михалкина. — Я думаю, что данный закон допускает перегибы, производители и распространители скорее перестраховываются, основываясь на заключениях экспертов. На мой взгляд это не всегда обоснованно. Источник