«Не по понятиям!» Почему российская оппозиция брезгует договариваться с властью

Для оппозиционеров Россия представляет из себя концлагерь, в котором президент - это директор, а силовики и чиновники - вертухаи, а потому любое сотрудничество с такой властью невозможно.

Крайне любопытный и очень убедительный пост опубликовал в своем блоге прокремлевский политолог Алексей Чадаев: «В ленте подряд попались два поста. Первый - длинная жалоба на В.С.Высоцкого, что ему мы обязаны превращением этики и ценностей урлы из маргинально-субкультурных в общенациональные - короче, вот это бесконечное «радио Шансон» из каждой маршрутки. И второй, почти сразу вслед - ссылка на дискуссию Нечаева-Новые-Люди с Вишневским-спасём-соборы-от-попов в «Новой Газете» по поводу того, на каком языке оппозиция должна разговаривать с властью - «вы заблуждаетесь, коллеги» или «сдохните, твари». И я вдруг понял, что эти два поста - про одно и то же. Почему никак не получается у нас в России «умеренной оппозиции»? В первую очередь потому, что с блатной точки зрения договариваться с «кумом» о чем бы то ни было - значит ссучиться. В ролевом сеттинге «людей с хорошими лицами», который они унаследовали от позднесоветской диссиды, Россия представляет из себя концлагерь, президент - это его директор, Администрация - это администрация, силовики и чиновники - понятное дело вертухаи, а население - фраеры и «мужики». И только они, владеющие «понятиями» - высшая каста. Отсюда такое внимание к «зашквару», под которым понимается любое «сотрудничество» как таковое. «Есть у нас сомнение, что ты, мил человек, стукачок... дурилка картонная, обмануть хотел» - с этим джигарханяновским пафосом Кац, Навальный и компания сейчас обсуждают того же Нечаева, и всей тусовкой это воспринимается как само собой разумеющееся. Черчилль в своей «Второй Мировой» с гордостью рассказывает, как он, будучи в середине 30-х в жесточайшей оппозиции к правительству Чемберлена, тем не менее согласился войти в состав комиссии, занимающейся модернизацией военного авиастроения, и приложил массу усилий к восстановлению паритета с Германией в воздухе. Отдельно оговариваясь, что в этом и состоит преимущество демократии - будучи несогласным с правительством практически во всем, можно тем не менее эффективно взаимодействовать в тех вопросах, где точки зрения совпадают. Можем ли мы представить, скажем, что Навальному поступит предложение войти, к примеру, в общественный совет при МВД по борьбе с коррупцией? И тем более - что он его примет, будет там работать и с чувством выполненного долга отчитываться об этой своей работе на своём сайте или в соцсетях? И что его аудитория воспримет это как единственно разумную и правильную линию поведения? Боюсь, что ни с одной из сторон это невозможно. Для чиновников и тем более силовиков он, можно сказать, рецидивист и преступный элемент, вдобавок наверняка еще и агент - у них ведь та же урла в головах, ибо народ и партия едины. Для самого Навального это потеря лица. Для его аудитории это скорее всего зашквар - «продался», ха. Даже когда его выставляли на московские мэрские выборы в 2013-м, я помню, как муниципальные единороссы дружно болели, брали отпуска и всячески косили от спущенной сверху задачи набрать ему подписей на муниципальный фильтр - устное указание к делу не пришьёшь, а подпись-то останется, и ведь предъявят потом (конечно, и у них все та же урла в головах). Что такое «воля» в этой картине мира? Это момент, наступающий сразу после пересечения государственной границы РФ в сторону «отсюда». Вожделенный, прекрасный и недолгий. Только там, «на воле», деньги - это деньги, собственность - это собственность, а закон - это закон. А у нас тут все условно, ибо тут лагерь, и все эти дворцы на Рублевке и миллиарды на счетах - только до тех пор, пока не пришла вохра устраивать шмон. Не верите - спросите у Фургала (Гайзера, Хорошавина, Абызова, Арашукова, Ходорковского etc.) Хабаровский движ, кстати, даже стилистически напоминает знаменитые гулаговские бунты 53-го. Все заходы пропагандистов о том, что Фургал-де, возможно, убийца, бьются о железобетонную установку, что у нас каждый и так вообще-то под статьей ходит, а уж у Сергея Ивановича бизнес такой, нельзя было никак без этого - время-то какое тогда было бла-бла-бла. Но он же не беспредельщик при этом, наоборот совсем, зачем с ним так, волки позорные? Мы вам конституцию, вы нам наручники? Вейся, чубчик, чубчик кучерявый. Об этом же - знаменитые навальновские «жулики и воры». То, что вохра в основном состоит из конченных нелюдей - тезис как бы само собой разумеющийся, но «жулики и воры» означает несколько другое: этим место тут, на шконке, а не за колючкой в здании с флагом. «Власть должна быть ближе к народу», да. Свалить все это на Высоцкого легко - он уже сорок лет как умер. Но мне кажется, не в нем тут дело. Не только царь и не только разруха, но и ГУЛАГ - он в головах. И вопрос о возможности мирной смены власти - важный, но второстепенный по сравнению с вопросом о способности научиться видеть в оппонентах людей и партнеров по диалогу. Подлинная десталинизация - в этом, а не в спорах об истории. И она, увы, похоже, еще даже и не начиналась...» *** Понятно, что столь громкое заявление не осталось без внимания читателей блога. К примеру, сетевой аналитик Дмитрий Милин пишет: «Яркий образ власти! Власть - это вертухаи, неспособные ни к какой созидательной деятельности, которым случайно (!!!) "под охрану" досталась "лавка древностей" от СССР с ядерным оружием, космосом (который сделали два сталинских зека Королев и Глушко, а окончательно добил Рогозин), оборонкой (родом из "шарашек"), инфраструктурой и добывающими предприятиями, в значительной степени построенными руками зеков из сталинского ГУЛАГа. И вся деятельность власти подчинена одной задаче - разворовыванию охраняемого и охране старья от разворовывания другими, как внутри страны, так и во вне. При этом понимания о том, что доставшиеся артефакты "лавки древностей" обслуживать и ремонтировать, чтобы они функционировали у вертухаев за 20 лет так не появилось. О развитии страны и умножении достижений речи вообще не идет. Вертухаи не знают и не понимают как и для чего это делать, при этом ненавидят тех, кто способен заниматься развитием. Это классовая вражда паразитов к созидателям. Главный конфликт России между многочисленным паразитическим классом и политически маргинальным созидательным классом. Нынешние названия партий и фамилии лидеров вторичны и тоже не про развитие, а про пути дальнейшего загнивания страны...» Другие комментаторы тоже добавили красок этому посту: - Известная история, как Сталин лично просил Утесова на концерте исполнить официально запрещенную "С одесского кичмана бежали два уркана" - Я даже сомневаюсь, что есть блатные, которые «кумам» не стучат. Был у нас в городе «вор в законе» по кличке Пан. Публично позерство, гонор перед милицией! А когда я его (я следователем работал) чуть за жабры взял по делу об обрезе, так всех сдал, и выкручивался, как угорь, на сопливых пацанов валя. Тьфу, мразь... - Доренко говорил, что "русский человек чрезвычайно изобретателен и быстр во всяком криминальном предприятии". Поражаешься удивительным бытописаниям из жизни "глубинного народа": иной раз такое сотворят, что слов нет и волосы вздыбливаются. И детская наивность в стиле "ачотакова?". Советская власть вроде и боролась с криминальным сознанием, но сажала легко и непринуждённо. А система не исправляла. Она доламывала остатки человечности. Мало кто выходит из русской тюрьмы ,не неся в голове принципы жизни "зоны". И вот уже премия "шансон года" вручается в Кремле.. - Сдается мне, что эта штука сильно догулаговская, со времён татаро-монгольского ига. Когда князь здесь по ярлыку от того врага, который вчера здесь жёг, убивал, насиловал и грабил. Так себе источник легитимности. И в этих условиях сотрудничество с князем и его людьми почти в любой общине выглядит как предательство и пахнет тем же. - Проблема в том, что у нас оппозиция не власти, а самому государству. Самой России «и вот этому всему» (то есть всевозможным скрепам, которые их обычно умиляют в других народах, делая тех оригинальными, а значит - интересными). А потому ну как им договариваться? Просто выражают ненависть (довлатовское «ей ненавистен сам звук твоего голоса») и желают зла не только власти, но и народу, за то что он не голландский, ну или хотя бы не украинский («они смогли»). Беда в том, что так было всегда: наша оппозиция не политическая, а геополитическая. Поэтому легко смыкается с любыми антироссийскими силами вовне, у которых на самом деле не фобии, а интересы тупо. Но наш условный кара-мурза будет ездить и убеждать: не ослаблять хватку! Душить! Никаких «северных потоков» и договоров и т.п. Самое опасное - пытаться с ними договариваться. Самое полезное - высмеивать и создавать условия для формирования патриотичной оппозиции. Но это отдельная история, чреватая...