Убийство полковника Романова
Из императора в полковника
Начать надо с законов:
Власть управленія во всемъ ея объемѣ принадлежитъ Государю Императору въ предѣлахъ всего Государства Россійскаго. Въ управленіи верховномъ власть Его дѣйствуетъ непосредственно; въ дѣлахъ же управленія подчиненнаго опредѣленная степень власти ввѣряется отъ Него, согласно закону, подлежащимъ мѣстамъ и лицамъ, дѣйствующимъ Его Именемъ и по Его повелѣніямъ.
Итак, императоры Всероссийские были верховной властью Российской империи. Это огромная власть, налагающая на ее носителя гигантскую же ответственность, причем ответственность даже не перед людьми, а перед Богом. Сейчас это звучит смешно и наивно, тогда в это верили.
Более того, вот присяга подданных:
Я, нижеименованный, обѣщаюсь и клянусь Всемогущимъ Богомъ, предъ святымъ Его Евангеліемъ, въ томъ, что хощу и долженъ Его Императорскому Величеству, своему истинному и природному Всемилостивѣйшему Великому Государю Императору NN, Самодержцу Всероссійскому, и законному Его Императорскаго Величества Всероссійскаго Престола Наслѣднику, вѣрно и нелицемѣрно служить и во всемъ повиноваться, не щадя живота своего до послѣдней капли крови, и всѣ къ высокому Его Императорскаго Величества самодержавству, силѣ и власти принадлежащія права и преимущества, узаконенныя и впредь узаконяемыя, по крайнему разумѣнію, силѣ и возможности предостерегать и оборонять, и притомъ по крайней мѣрѣ старатися споспѣшествовать все, что къ Его Императорскаго Величества вѣрной службѣ и пользѣ государственной во всякихъ случаяхъ касаться можетъ...
Присяга тоже не допускала толкований – вся империя была завязана на личность императора.
Присягали тоже лично императору, и отречение императора без назначения наследников означало только одно – крах государственной машины. С момента такого отречения все подданные были свободны и вольны идти куда угодно и творить что угодно, империя отменялась.
Именно это и проделал последний император, превратив себя одной подписью в полковника Романова, свою семью – в заложников, а страну – в атомизированную толпу.
И именно это, по моему глубочайшему убеждению, и является его преступлением перед Россией. Он, как император, мог себе позволить многое, но и отвечать должен был жизнью.
Все рассказы же, что шантажировали, принудили, про заговор военных и политиков – это не более чем слова, не тот случай. Николай мог застрелиться, мог пристрелить Гучкова и Шульгина, мог бежать и поднимать восстание, но отречься – не мог. Не имел права. Присяга налагает не только обязанности на подданных, но и на сюзерена. Их Николай Александрович, на мой взгляд, нарушил.
А дальше...
Убийство семьи полковника
А дальше надо разделить произошедшее на две части. Убийство семьи полковника Романова со слугами и убийство самого полковника. Первое – несомненное преступление и зверство, никому дети не угрожали, более того, смертельно больной инвалид Алексей и носители гемофилии дочери не имели шансов ни на полноценную семейную жизнь, ни на престол. Убили их, видится мне, потому как – могли, и потому как – иллюзорная власть пьянит.
Другое дело – император и его жена. Без суда – это тоже преступление, но... Преступление, порожденное именно отречением, проспанным заговором, то есть профнепригодностью. Разные вещи на самом деле: водитель врубился в столб и погиб, потому как – плюнул на ПДД, он – виновник. Дети его – жертвы.
А теперь – кто убил?
Большевики в то время – понятие обширное и расплывчатое. Скажем, Ленин, блестящий юрист, убивать не хотел:
«Взять под свою охрану всю царскую семью и не допустить каких бы то ни было насилий над ней, отвечая в данном случае своей собственной жизнью».
Он хотел суда и смертной казни по его результатам.
А вот радикалы в партии, из которых и состоял Уральский совет, очень даже хотели, точно так же, как и анархисты, и левые эсеры. Именно они и правили бал в местном совете, именно они и приняли и осуществили решение о казни.
Сейчас это звучит дико, но центральная власть не только не контролировала регионы, но и наказать толком никого не могла. Сил не было, особенно в условиях бунта чехов и Гражданской войны. Так что Москве пришлось сделать вид, что ничего такого не произошло, хотя удар по новорожденной РСФСР и лично большевикам был серьезный, а имиджевые потери – огромными.
А позже и вовсе стало не до того, Гражданская война полыхала, люди гибли миллионами. А если считать всех невинноубиенных в те годы мучениками – календаря не хватит, да и имен большинства мы не знаем, они Романовыми не были.
Убивали белые, убивали красные, убивали зеленые, убивали вовсе непонятные бандиты всех мастей... Гражданская война – это кровь и ужас, и правых с чистыми руками в ней нет и быть, в принципе, не может. Остальное – политика, когда сейчас одни именем жертв и убийц власть нынешнюю хотят пошатать, другие – укрепить, забывая, что нельзя будить призраков прошлого.
Прошло больше ста лет, и пора бы уже и примириться. Нет уже империи и не будет. А, глядя на современных Романовых, вояжирующих из Европ в наши Палестины, задаешься одним вопросом – какое отношение они имеют к России?
Нет и СССР, а возрождение советского социализма невозможно, эпоха ушла, ушли люди, мир стал другим. А вот некоторые политики не унимаются. И делают все, дабы поковыряться как можно глубже в едва зажившей ране, что, помимо разогрева страстей нынешних, ни к чему не ведет.
Не надо повторять и переигрывать прошлое, одно соседнее государство соврать не даст. А Николай Александрович...
Он сделал свой выбор в момент подписания Манифеста об отречении, и судья ему теперь та сила, к которой люди не имеют ни малейшего отношения, точно так же, как и к его убийцам.
- Автор:
- Роман Иванов