Врангелевская авиация над Керченским проливом
Боевые действия белой и красной авиации в Крыму, Северной Таврии и на Таманском полуострове в 1920 году — малоизученная тема. История этого противостояния в небе подробно описана в двух источниках. Первый — изданная в 1967 году в СССР книга бывшего командира Правобережной авиагруппы И. К. Спатареля «Против чёрного барона». Второй — статья «Работа Белой авиации в Крыму и Северной Таврии в 1920 году», опубликованная в журнале «Вестник Воздушного Флота» № 13 за 1922 год и представляющая собой доклад, сделанный бывшим белым лётчиком-наблюдателем Сергеем Покровским, перешедшим впоследствии на службу в Красную армию.
Там есть лишь описание деятельности авиации 13-й советской армии и ряда врангелевских авиаотрядов, работавших на главных направлениях — на Херсон, Бериславль, Перекоп, Александровск и главным образом в Северной Таврии. О защите побережья Керченского пролива, воздушных налётах белых на Таманский полуостров, а также активном использовании авиации 9-й Кубанской армии красных почти ничего неизвестно.
В начале мая 1920 года начались налёты красной авиации на Керченское побережье. Воздушный флот 9-й Кубанской армии состоял из 4-го, 34-го, 35-го и 37-го разведывательных отрядов, которые базировались в Екатеринодаре. Из них было выделено Сводное боевое отделение, перелетевшее в составе нескольких самолётов на аэродром под Темрюком. Эта часть имела на вооружении «Сопвичи», «Ньюпор-17» и трофейные «Де Хэвилленды».
Аэропланы сводного боевого отделения авиации 9-й Кубанской
армии. Аэродром под Темрюком, лето 1920 года.
Но лётчику повезло, и спуск прошёл благополучно. После этого случая красные не опускались ниже 2000 метров. 5 мая воздушная разведка «западнее Ляховки обнаружила крейсер, имеющий на борту гидросамолёты». Это был английский гидрокрейсер «Пегас» (HMS Pegasys), имевший на своём борту гидроаэропланы «Шорт 184».
Гидрокрейсер «Пегас» с высоты 1000 футов.
Таким образом, весь май 1920 года налетам красных противодействовали один английский гидрокрейсер и немногочисленные береговые и корабельные орудия белых.
Среди основных целей у красных пилотов были Брянский завод, его железнодорожные пути и замеченные в море и проливе суда белых. На них с большой высоты (1800-2000 метров) сбрасывались бомбы, в основном 25-фунтовые (10 кг) и 10-фунтовые (4 кг). Цели также обстреливались пулемётным огнём с самолётов.
В этой связи возникла острая необходимость в истребителях для охраны Керчи от налётов красных. Выбор пал на 3-й авиаотряд под командованием капитана Стройновского.
После прибытия в Крым отряд восстанавливал свою материальную часть в 1-м авиапарке в Симферополе. Для полетов на Перекопском участке было выделено артиллерийское отделение 3-го авиаотряда, которое действовало из Армянска.
Один истребитель «Ньюпор-23» был подготовлен для 3-го отряда в сборочной мастерской Военно-авиационной школы на Каче, под Севастополем. На нём 27 мая штабс-капитан Денисенко перелетел в селение Катерлез под Керчью. Его аппарат прибыл первым из истребительного отделения 3-го авиаотряда. Уже 30 мая пилот вылетал для преследования самолёта противника. В тот же день Денисенко атаковал привязной аэростат красных на станции Запорожская. В донесении он сообщил, что «обстрелянный аэростат большой величины и с двумя корзинками снизился. Неприятельским обстрелом из пулемёта перебит правый нижний трос руля высоты самолёта».
Командир 3-го воздухотряда доносил об этом нападении: «На ст. Запорожская был атакован аэростат с воздухоплавателем Кулинченко и наблюдателем 1-й тяж. батареи Емельяновым. По аэростату самолётом противника с 1/2 версты был открыт пулемётный огонь. Кулинченко из корзины открыл огонь из «Льюиса», который принудил самолёт быстро повернуться от аэростата и полететь в тыл. Аэростат получил 14 пробоин, ввиду чего его снизили и газ перелили в газгольдеры, оболочка была исправлена через 6-7 часов. Лётчик противника, предполагаю, ранен, ввиду его нервного и неуверенного крутого поворота от аэростата».
Сборка «Де Хэвилленда» красвоенлёта Моисеева. Эти машины находились
также на вооружении 1-го авиаотряда имени генерала Алексеева.
«Сопвич» из 35-го разведавиаотряда (красвоенлёт Каминский и лётнаб Земулен) не имели задания бомбить мирные кварталы. Они просто сбросили четыре 25-фунтовые бомбы в гавань Керчи.
Через неделю в газете вновь появилась заметка, сообщавшая, что «красный пират, производящий свои налёты на город, до сегодняшнего дня успел разрушить бомбами частные квартиры и причинил ранения следующим лицам (перечислены 6 человек. — М. X.). Двумя бомбами причинены разрушения в двух квартирах беженцев по Мелек-Чесме против мельницы Шарогородского. Одной бомбой, разорвавшейся во дворе еврейской синагоги, выбиты вдребезги все стекла и стены испещрены осколками».
Красные самолёты обнаружили в Керченском проливе против мыса Ак-Бурун «броненосец, который при появлении самолёта повертывался к нему бортом при помощи буксирного парохода. Броненосец всё время развёртывался и стрелял из дальнобойных орудий по самолёту, разрывы замечались на высоте 2000-3000 метров». Бомбы весом в 10 кг не могли причинить вреда линейному кораблю «Ростислав».
3 июня 1920 года состоялся первый воздушный бой. Утром три «Сопвича» красных бомбили керченскую гавань, где «стояли три парохода и до 30 мелких судов». На перехват вылетел на своём «Ньюпоре» штабс-капитан Денисенко. Красвоенлёт Чулков позднее писал в своём донесении: «Южнее мыса Ак-Бурун... заметили неприятельский Ньюпор, который был на одной высоте с самолётом и шёл прямо на наш самолёт, всё время атаковывая и стреляя пулемётным огнём. После обстрела нашими лётчиками в районе косы Тузлы неприятельского самолёта он повернул и пошёл на снижение. После встречи и обстрела неприятельским самолётом в нашем самолёте испортился маслопровод и нам пришлось планировать с остановившимся мотором в хут. Васюринский, где и опустились благополучно. После исправления перелетели в Темрюк».
В июне налёты на Брянский завод, суда в гавани и в Керченском проливе продолжились. Им противостояло всего два «Ньюпора», один из которых 11 июня вышел из строя при неудачной посадке. Есаул Просвирин целую неделю летал на «отражение неприятельских самолётов» и охрану города Керчи. 18 июня в 3-й авиаотряд прилетел поручик Барковский на «Ньюпоре-23».
Рисунок, выполненный 21 июня 1920 года алексеевцем Борисом Павловым.
На нём показаны четыре самолёта 3-го авиаотряда на аэродроме в селении
Катерлез. Есаул Просвирин готовится вылететь на своём «отважном Ньюпоре № 5».
На следующий день начал работать «Ньюпор» подпоручика Шевчука, подломанный десятью днями ранее при перелёте из Симферополя в отряд. Таким образом, к 1 июля в 3-м авиаотряде находилось три истребителя и два разведчика. Все машины были собраны из старых частей в мастерской военно-авиационной школы на Каче и в 1-м авиапарке в Симферополе.
Борис Павлов, чей Алексеевский полк находился в селении Катерлез, вспоминал: «Спокойное течение жизни лишь иногда нарушалось налётами красных самолётов или, как тогда говорили, аэропланов: Тамань, занятая большевиками, была через пролив. Иногда, как предупреждение о приближающемся неприятельском самолёте, раздавались выстрелы с «Ростислава» — броненосца, стоящего на якорях при входе в Керченский пролив.
Слева на право : "Ростиславъ", "Синопъ", транспорт "Херсонъ".
На 2-м плане ЛК "Воля". Севастополь, Южная бухта, 1918г.
Разрушений и жертв от этих бомб, которые по сравнению с теперешними были просто игрушечными, почти не было; только поднималась паника, особенно среди торговок на базаре, которые, бросая свои лотки на произвол судьбы, разбегались в разные стороны.
Иногда эти самолёты разбрасывали листовки. Как-то раз разбрасывались листовки, подписанные генералом Брусиловым, бывшим главнокомандующим русской армией, пошедшим на службу к большевикам».
Налёт красных на Керчь 29 июня (12 июля) 1920 года, в праздник Петра и Павла, вызвал возмущение и гнев жителей города, был широко использован белой пропагандой, хотя ущерб от бомбардировки, сопровождавшейся разбрасыванием листовок, был минимальным. Газеты пестрели сообщениями о воздушных разбойниках, которые для налёта «выбрали праздничный день и время, когда улицы переполнены гуляющими. Красный дьявол, паривший в голубой выси, мог быть вполне доволен: одним лёгким движением, спускавшим бомбу, он уничтожал матерей с детьми, девушек, молодые цветущие жизни, от которых была бесконечно далека тень смерти. Благодаря случаю, этот дьявольский план не вполне удался, — снаряды упали во дворах и на крышах домов».
По мнению белой печати, «когда аэропланы противника летают над городом и начинают сбрасывать бомбы — это совершенно ненужное для целей борьбы варварство, чистый бандитизм. С огромной высоты, самым примитивным способом (ибо точных метательных аппаратов ещё нет) сбрасываются бомбы, попадающие куда угодно, только не туда, куда летел лётчик... С такой высоты, какой держатся советские аэропланы, надеяться попасть нельзя, разве только случайно... Можно заранее сказать, что сброшенная бомба попадёт в самых мирных граждан, в их жилища, в их детей, в больных или раненых, то совершится лишний акт варварства, которыми и так уже переполнилась чаша гражданской войны... Героизм наших лётчиков на фронте граничит с легендой. Героизм советских лётчиков, бомбардирующих мирную Керчь и её население, граничит только с нравами каменного века».
30 июня состоялись похороны жертв налёта 29 июня. За гробами шли колоссальные толпы народа. Многие магазины были закрыты.
В тот день, 29 июня, красные вылетали дважды — утром и вечером по три самолёта. Судя по вечерним донесениям советских пилотов, бомбы сбрасывались «на станцию Керчь — 50 фунтов, на Брянский завод, на полотно железной дороги, — 50 фунтов, в порт Керчь, где стояли крейсер и два больших парохода и две больших баржи, чем-то гружённые, и в расположение построек пристани — 8 х 25-фунтовых». Поручик Барковский три раза поднимался на перехват, но помешать налётам не смог.
За июнь 1920 года 3-й авиаотряд совершил 40 боевых вылетов продолжительностью 49 часов 25 минут по охране Керчи, тогда как сводное боевое отделение красных за июнь (по новому стилю) имело уже 155 боевых часов налёта.
В июле противостоять налётам пытались несколько истребителей 3-го авиаотряда. Первую потерю отряд понёс 19 июля. В тот день с боевого вылета не вернулся штабс-капитан Денисенко. Его самолёт видел поручик Шевчук: «В море у неприятельского берега в Керченском проливе опустился самолёт типа «Ньюпор». Судьба Денисенко не известна». Очевидно, Денисенко опустился в море из-за неисправности мотора и погиб при посадке. В советских документах о пропавшем лётчике и самолёте упоминаний не найдено.
Интересен факт, что ротмистр Горчанинов в июле летал в 3-м авиаотряде белых, а по другую сторону фронта в 34-м авиаотряде красных воевал его недавний подчинённый по фронту Первой мировой войны поручик Краснощёков.
20 июля из Джанкоя в Катерлез перелетел в полном составе 1-й авиаотряд имени генерала Алексеева под командованием штабс-капитана Кованько. Один из шести «Де Хэвиллендов» был повреждён при посадке. Отряд прибыл для участия в будущем десанте генерала Улагая на Тамань.
В оперативных сводках 9-й армии стали отмечаться случаи появления самолётов противника, производивших разведку и сбрасывающих бомбы в районе косы Чушка и станции Варениковской, «очевидно, имевшие задание для начала подготовки к операции высадки десанта войск в районе посёлка Ахтарский».
После 25 июля они стали появляться ежедневно по несколько раз в день — одним, двумя аппаратами над Таманским полуостровом, в районе Темрюк, Крымская, Анапа и Варениковская.
Утром 29 июля красные произвели очередной групповой налёт на Керченскую гавань в составе шести самолётов. Было сброшено 45 бомб общим весом 28 пудов. Поручик Барковский атаковал «Фарман-30». После 20-минутного боя пилот «Ньюпора» из-за неисправности мотора совершил вынужденную посадку.
В своём донесении красвоенлёт Иванов писал: «В районе Катерлез встретили неприятельский самолёт истребительного типа «Ньюпор», который начал нас обстреливать и не давая идти на свою территорию, заставив снизиться до 1500 м, благодаря нерастерянности и находчивости наблюдателя мл. механика Олехновича, встретившего из пулемёта «Ньюпор» и не допуская его на близкое расстояние. Истребитель, преследуя нас до Ени-Калей, пошёл обратно, очевидно, у него вышли все патроны. У нашего самолёта оказался пробит руль поворота, крылья верхних планов и бензиновый бак. Ввиду чего бензин весь вытек и мотор остановился. Пройдя Ахтанизовскую и не дойдя до аэродрома, были вынуждены спуститься в подсолнухи, от чего при посадке аппарат разбит».
Истребитель «Ньюпор-23», вооружённый несинхронным пулемётом «Льюис». На
машинах данного типа воевали лётчики 3-го авиаотряда Русской армии в 1920 году.
Утром 31 июля вновь был совершён налёт на аэродром, в котором участвовали все исправные четыре машины алексеевского авиаотряда. Противником было сброшено 30 бомб. Из трёх самолётов был выведен из строя «Сопвич», у которого «осколками бомб пробиты масляные и бензиновые баки, лонжероны и стойки плоскостей, части шасси и местами порвано полотно и пробиты стойки фюзеляжа».
Эти события были отмечены в керченской газете «Русское дело»: «Нашими лихими лётчиками с 29 по 31 сего июля (11 и 12 августа н. ст.) уничтожены и выведены из строя 7 аэропланов красных... Утром 29 июля (11 авг.) 5 красных аппаратов совершили свой последний налёт, катастрофически закончившийся для всех их эскадрилий. Головной самолёт противника, встреченный в р-не Аджимушкая нашим самолётом, получил в бою повреждения и разбился на Таманском полуострове, остальные 4 неприятельских самолёта, преследуемые 2 нашими аэропланами, скрылисьу Темрюка, причём наши лётчики, обнаружив место спуска аппаратов противника, решили их атаковать и вечером того же дня 2 наших аппарата, вылетев в Темрюк с запасами бомб, увидели у г. Гнилой б аппаратов, готовившихся к полёту. Спустившись до 700 м, забросали бомбами и обстреливали из пулемётов. Можно считать, что противнику были нанесены серьёзные повреждения, т. к. 30 июля (12 авг.) наш разведывательный самолёт обнаружил на аэродроме противника всего 3 машины. 31 июля (13 авг.) наши лётчики в 7 ч. 31 мин. утра, взяв с собой бомб, направились на аэродром и обнаружили 3 самолёта противника. Сбросили бомбы. Одна бомба разбила хвост одного аппарата, другая же 3-пудовая взорвавшись вблизи 2 аппаратов, обволокла их дымом».
Красные аэропланы прекратили налёты на керченское побережье и переключились на уничтожение десанта генерала Улагая, высадившегося в начале августа в районе станицы Ахтарской.
За июль 3-й авиаотряд белых совершил 89 полётов общей продолжительностью 134 часа 50 минут. 4 августа 1920 года отряд приказом Врангеля был награждён «в воздаяние особо доблестной и весьма успешной работы, беспримерных подвигов, храбрости, мужества и самоотвержения, проявленных в боях за освобождение Родины от врагов с 25 мая... авиационным флагом с лентами и знаком ордена Св. Николая Чудотворца»...
(С.) Марат ХАЙРУЛИН
ТАКЖЕ: Из истории пассажирских авиасообщений УНР с Европой, в разгар гражданской войны.