Как «Ваши новости» страдают за Никиту Михалкова… «Охренел», «охамел»… А мировой судья Иванов ратует за «опупел»
Предыстория такова. В мае этого года Никита Михалков выпустил в свет очередной выпуск своего цикла «Бесогон» под названием «Познер, поп Гапон и гуси-лебеди». Передача получилась ударной, широко обсуждаемой и просматриваемой (на сегодняшний момент на YouTube 4,4 миллиона просмотров).
На «Познер, поп Гапон и гуси-лебеди» откликнулся и наш постоянный автор: писатель, публицист, историк, в прошлом – руководитель телерадиокомпании «Славия» Виктор Смирнов.
В «Ваших новостях» его в чём-то ироничный отклик «на Михалкова» был опубликован 26 мая под заголовком «Кого сливает в унитаз Никита Михалков?». Одним из «сливаемых», как знают те, кто смотрел «Бесогон», стал главный редактор «Московского комсомольца» Павел Гусев. К мэтру журналистики мэтр кино обратился с вопросом, не требующим ответа: «Паша, ты …роскомнадзор…?». И эту фразу упомянул в своей публикации Виктор Смирнов.
(Чтобы уважаемым читателям хоть что-то стало понятно, поясню: под страшным словом роскомнадзор мы маскируем глагол прошедшего времени, начинающийся на гласную «о»).
В первоисточнике, коим является передача Михалкова, он пользуется звукоподавлением, поэтому непонятно, какое именно слово произносит. В полном соответствии с оригиналом и Виктор Смирнов в своей публикации полностью слово не воспроизводит, пользуясь отточием.
Поскольку о «ловле насекомых» Роскомнадзором не знает только самый ленивый из наших коллег, мы обратились к манускрипту под длинным и сложным названием «Рекомендации по применению ФЗ «О внесении изменений в ст. 4 ФЗ "О средствах массовой информации"...» (где говорится об изменениях, связанных с табуированием в СМИ нецензурной лексики), опубликованному на сайте Роскомнадзора.
А там, в частности, сказано:
А) «При рассмотрении случаев маскировки нецензурных слов необходимо установить, насколько ОДНОЗНАЧНО (выделено мной – А.К.) можно установить нецензурное слово в контексте фразы».
Б) «В некоторых случаях маскировку нецензурной брани можно рассматривать как способ соблюдения требований Федерального закона, но только в тех случаях, когда осуществляется размещение или цитирование в средствах массовой информации классических литературных произведений и КИНОДОКУМЕНТАЛЬНЫХ ПРОИЗВЕДЕНИЙ (выделено мной – А.К.) (или иных произведений, в которых использование такой лексики является неотъемлемой частью художественного замысла).
Поскольку в этом случае при заполнении пропуска могли образоваться слова хоть «охренел», хоть «охамел», хоть «охмелел», было ясно, что ОДНОЗНАЧНОСТЬ слова тут установить НЕВОЗМОЖНО.
Поскольку цитата приведена автором из КИНОДОКУМЕНТАЛЬНОГО ПРОИЗВЕДЕНИЯ, в котором использование лексики (повторюсь: нецензурное слово Михалков не произносит, какое именно слово он сказал, - непонятно) является неотъемлемой частью художественного замысла (излишне, наверное, говорить о том, что лексический багаж Никиты Михалкова – позавидовать, но из всех слов «великого-могучего» он выбрал именно это, значит, иначе сказать не мог), и в этой части были уверены, что следуем норме закона.
Материал Виктора Смирнова нашёл своего читателя.
Но один из читателей был, увы, таки из регионального Управления Роскомнадзора.
* * *
Никто из Роскомнадзора с нами не связывался. Никто с нами не разговаривал. Не царское, по-видимому, это дело. Просто в один совсем не прекрасный день нам пришло уведомление о составлении протокола об административном правонарушении, подписанное неким ведущим специалистом-экспертом С.С. Филимоновым.
Товарищи из Роскомнадзора потребовали объяснение. Я дал товарищам объяснение, в котором приводил цитаты из приведённых выше «Рекомендаций».
Более того, как только получили уведомление Роскомнадзора, дабы не возникало двусмысленности, мы тут же (ибо жаль и времени, и сил!) заменили отточие в публикации буквами. В результате получилось: «Паша, ты охренел?». В таком виде эта фраза стоит в публикации «Кого сливает в унитаз Никита Михалков?» и по сей день.
Моё объяснение ничуть не поколебало избранный курс. Протокол об административном нарушении – составили.
Дело направили в мировой суд – Константину Иванову, человеку с очень смышлёными глазами. И верилось, верилось, правда, верилось…
Потом товарищи из Роскомнадзора стали демонстрировать явное игнорирование «объекта». Я приезжал, они не приезжали. Я приезжал, они не приезжали... На рассмотрение дела не явились раз. Не явились второй…
Тем временем я выступал с ходатайствами «о приобщении». Судья Иванов, по моему ходатайству, приобщил уже цитировавшиеся «Рекомендации» о три страницы машинописного текста, копию публикации «Кого сливает в унитаз Никита Михалков?» с законопослушным «охренел», иные публикации «Ваших новостей», где мы, поскольку это совсем непринципиально, заменяем полностью нецензурное слово отточиями (…), и, наконец, заключение специалиста-лингвиста: доктора филологических наук, профессора НовГУ, эксперта Татьяны Шмелёвой.
Там, в частности, говорится:
«В тексте приводится цитата из речи героя, это значит, что ответственность за использование обсуждаемой реплики лежит на герое этого материала, а не на издании.
При этом стоит подчеркнуть, что слово с отточием не читается однозначно как нецензурное, а допускает другое прочтение, что подтверждается заменой, которую произвела редакция. Эта замена показывает, что подозрение в использовании нецензурной лексики оказывается неоправданным».
С таким багажом дело и ушло в мировой суд мировому судье Константину Иванову.
* * *
И вчера эпохальное рассмотрение таки состоялось. Миру был явлен и боец невидимого для журналистов фронта ведущий специалист-эксперт С.С. Филимонов. Ну, что сказать?..
Первое, что, конечно, не могло не интересовать, а какое образование у человека, как ни крутите, но работающего со словом?
Ведущий специалист-эксперт С.С. Филимонов долго ломался, не желая выдавать секрет. Сообщил, что у него два высших образование, и второе – академия государственной службы.
А первое? Базовое? Ну? Агроном? Филолог? Юрист?
И ведь сделал чистосердечное признание:
– Педагогическое образование.
– Какой факультет?
– Физкультуры и спорта.
Нормально! Если вопросами лингвистики занимается выпускник «физкультуры и спорта», то почему я не танцую «Лебединое озеро» в Большом театре?
Потом ведущий специалист-эксперт С.С. Филимонов пояснял суду, как «в ходе мониторинга» он выявил правонарушение. Но это сугубо протокольно и совсем неинтересно. То ли какой-то датчик среагировал, то ли и правда кроме «Физкультуры и спорта» читает «Ваши новости».
Интересовали и ещё некоторые вопросы:
– Вам известно, кто такой Никита Михалков?
Подумав:
– Режиссёр.
Знает. И это замечательно!
– Известно ли вам, что Никита Михалков привлекался к административной ответственности за употребление нецензурной брани?
– Нет.
– Известно ли вам, кто такой Виктор Смирнов?
– Нет.
Честно: последний ответ вызвал у меня культурный шок. Человек, как бы работающий со словом, как бы ведущий специалист-эксперт, надзирающий за СМИ, не знает, кто такой Виктор Смирнов? И, очевидно, их всех произведений Почётного гражданина Великого Новгорода прочёл единственное – «Кого сливает в унитаз Никита Михалков?».
Не удержался – спросил:
– Вы новгородец?
Судья вопрос снял.
Не знает, кстати, ведущий специалист-эксперт С.С. Филимонов и профессора Татьяну Шмелёву, хотя в тех же «Рекомендациях» сказано:
«В спорных ситуациях для принятия окончательного решения о привлечении к ответственности редакции СМИ за распространение материалов, содержащих нецензурную брань, необходимо проведение лингвистического исследования».
Не обращались, значит, к ведущему новгородскому лингвисту. Так, с плеча, с размаху – ж-ж-жах! И всё! Зачем учёные, если у самого образование… И "физкультура и спорт", и "госслужба". Разве ж мало?!
Но самый существенный в этой истории момент: почему ведущий специалист-эксперт С.С. Филимонов при четырёх, как минимум, возможных вариантах замены отточия, предпочёл именно нецензурный? Так вот, ведущий специалист-эксперт С.С. Филимонов полагает, что одна точка соответствует одной пропущенной букве, две – двум, три – трём… И до бесконечности.
Я попытался-таки доискаться до истины: это его предположение или на это есть указание в каких-то роскомнадзоровских инструкциях? Ведущий специалист-эксперт С.С. Филимонов, как и в случае с образованием, долго уходил от ответа. Наконец на чётко поставленный вопрос:
– У вас сказано, что одной точке соответствует одна буква?
Ответил:
– Нет.
Значит, товарищ руководствуется лишь предположениями.
* * *
И, собственно, эти предположения положены в основу вынесенного мировым судьёй Ивановым постановления о назначении административного наказания.
Да, ведущий специалист-эксперт С.С. Филимонов полностью поддержан судьёй Ивановым.
После окончания разбирательства он ушёл, сказав, что оглашение через 10 минут. И через 10 минут вернулся с отпечатанным постановлением. Чтобы его прочитать вслух (я засекал, потому как записывал на диктофон) скороговоркой судье Иванову потребовалось 13 минут 03 секунды. Только прочитать! А писание, как все мы понимаем, предполагает гораздо больше времени.
О чём это говорит? Лишь о том, что постановление было и написано, и напечатано заранее. Зачем тогда, скажите, комедия в виде «рассмотрения дела»? Зачем суд? А я ещё раздумывал, не обнаружив представителей Роскомнадзора в прошлые дни, когда "я приезжал, они не приезжали", как можно дело без них рассмотреть? Так никаких проблем! Запросто!
Сразу же после оглашения я получил и отпечатанный вариант постановления.
Ещё на один любопытный момент не мог не обратить внимание. Судья Иванов частично переписал мною же приобщённые «Рекомендации по применению». Но переписал в большом объёме: в суде я цитировал лишь два абзаца, а в постановлении воспроизведено – три. И есть ссылка ещё на один, о котором я не упоминал вообще.
Что ещё раз подтверждает вывод: постановление написано заранее.
И ни-че-го (!!!) в том постановлении о самом главном. О том, опять же, что слово с отточием не позволяет ОДНОЗНАЧНО его определить (я уже говорил: подходит и «охренел», и «охамел», и «охмелел»). В постановлении мирового судьи Иванова об этой моей позиции вообще не сказано ни слова.
Судья Иванов просто её опустил, как излишество, как помеху, и написал: «Допущено использование слова с признаками маскировки нецензурной брани, которое можно однозначно установить в контексте фразы».
Однозначно? Правда? А с «охренел»-то – как? Вопреки очевидности на иные варианты «заполнения межбуквенного пространства» судья просто закрыл глаза. Хоть бы что-нибудь для приличия написал! Нет, никакого анализа, никакого сопоставления точек зрения, никакого судейского вывода. Ноль!
…Но это ещё не всё. Вчера же мировой судья Иванов намеревался рассмотреть и дело «по аналогичному основанию», возбуждённое уже в отношении юридического лица ООО «Ваши новости».
Не случилось. Потому как сразу после инициативы я заявил отвод судье Иванову.
Он поинтересовался:
– Почему?
Я ответил:
– Потому что вы необъективны.
Судья удалился из зала всё на те же 10 минут.
Вернувшись, согласился: да, ему - нельзя (рассматривать и второе дело). И зачитал постановление о самоотводе.
На оглашение этого постановления ушло 2 минуты 16 секунд.
Постановление судьи Иванова о назначении административного наказания, конечно же, будет обжаловано в апелляционном порядке.
И хотя все мы привыкли к корпоративной солидарности представителей судейского сообщества, прошу всё же ещё раз обратить судей апелляционной инстанции внимание на то, что отточие легко заполняется вышеприведёнными вполне цензурными словами. А это НЕ-ОД-НО-ЗНАЧ-НО!!! При том что оценка всё-таки даётся не высказыванию Михалкова в передаче «Бесогон» (не программа «Бесогон» является предметом этого судебного дела), а именно его отражению в публикации. И «охренел» столь же жизнеспособно, как и нецензурный вариант, который выбрали ведущий специалист-эксперт С.С. Филимонов и мировой судья Иванов.
Каково наказание правонарушителя? 5 тысяч рублей штрафа! Но счастье – не только в деньгах. В интервью «Новой новгородской газете» я уже говорил:
«Впечатление кампнейщины, направленной на обуздание СМИ, становится всё более отчётливым. Регулярно вводимые ограничения на свободу слова (персональные данные, упоминание несовершеннолетних в негативном контексте, проблемы с публикацией фото без согласия изображённого и пр-пр-пр) – явная тенденция. Работать становится всё сложнее, даже если пишешь правду, правду и только правду. Уничижение свободы слова - оно везде, и в Великом Новгороде, в частности. Другой вопрос, как в нашем любимом Великом Новгороде представители журналистского цеха реагируют на притеснения коллег. Никак! Кому-то из коллег это интересно? Никому! Отсюда и проблемы в нашем сообществе и полная уверенность в том, что журналистов безболезненно гнобили, гнобят, гнобить будут».
Пользуясь случаем, не могу не повторить…
А при чём «опупел», вынесенное в заголовок? Так это судья Иванов выступил с предложением: мол, если возникли вопросы, написали бы «опупел», и всё, и не было бы их – вопросов. Обязательно возьму на вооружение! Хотя, с другой стороны, есть авторское право. Автор сказал именно так, а не иначе, автор написал именно так, а не иначе… А мы сделали всё, чтобы соблюсти требования закона, в том числе и об авторском праве. И вот...