Жители Литвы о том, как референдум о русском языке изменил их жизнь
Референдум 2012 года стал знаменательным событием. Он не оставил равнодушным почти никого в республике, вызвал заметный резонанс в соседних странах, а в конечном счете имел прямые последствия для жителей страны.
Пять лет – достаточное количество времени, чтобы подвести итоги. О том, какой же след оставил «русский плебисцит» в общественной и политической жизни Латвии, рассказал деловой газете «Взгляд» общественный деятель Александр Гапоненко.
Напомним, что подготовка к организации плебисцита прошла еще в 2011-м, когда граждане Латвии в два этапа собрали 183 тысячи подписей в поддержку его проведения вместо требовавшихся по закону 153 тысяч.
«С командой друзей в преддверии референдума мы работали в социальных сетях, готовили и распространяли листовки, снимали видеоролики, проводили символические акции, — рассказал общественный деятель Александр Гапоненко, принимавший в той эпопее активное участие. – Назову только тех из них, кто «засветился» публично и кому своими воспоминаниями не нанесу ущерба. Это Бронислав Зельцерман, Маргарита Драгиле, Елена Бачинская и Елизавета Кривцова. Было ещё несколько десятков добровольных помощников, но кто они — пусть останется тайной. Вообще, полтора года тесной работы нашей команды в ходе подготовки и проведения референдума были лучшим периодом в моей общественной жизни. Вся наша агитационная работа базировалась на добровольцах. Помню, за неделю до решающего дня мы напечатали большой тираж листовок с призывом приходить на участки для голосования — но раздать их уже не успевали. Тогда в «Фейсбуке» я написал призыв оказать помощь в распространении листовок и опубликовал номер нашего дежурного телефона. Люди стали звонить, приходить к нам в импровизированный штаб, забирать листовки и разносить их по подъездам, раздавать на работе, прямо на улице».
На оплату нотариусов, регистрировавших подписи на начальном этапе плебисцита, требовались деньги. Как рассказал сам Гапоненко, русскоязычные латвийцы активно жертвовали на референдум. Заметив это, сотрудники правоохранительных органов Латвии стали выпытывать, откуда у активиста взялись финансовые средства. Позднее полиция инициировала административное дело о неуплате налогов, рассмотрение которого длится уже пять лет.
Несмотря на то, что главного инициатора референдума Владимира Линдермана и его добровольных помощников, объединившихся в организации «Родной язык», всячески демонизировали, представив врагами латышского народа, мероприятие состоялось и с ошеломляющим успехом.
В итоге, референдум о статусе русского языка стал самым посещаемым мероприятием такого рода в современной Латвии – на участки пришли 70,73% избирателей, 1 098 593 человека. Коренное население — латыши — также проявили повышенную активность.
Изменилось ли что-то для жителей Литвы после референдума? Однозначный ответ — да. Своим мнением на этот счет поделился латвиец Владимир Линдерман.
«Дерусификация продолжается – в отношении русских школ, СМИ и русских общественных организаций. Но несколько изменилось «направление главного удара». Теперь меньше нажимают на язык, больше на «лояльность». Тут, возможно, сыграли роль рекомендации американцев. Тот же Джон Маккейн, когда недавно был в Риге, сказал примерно так: пусть русские говорят по-русски, но добейтесь, чтобы они не смотрели в сторону Москвы. И все последние законы направлены именно на это. На русских учителей, журналистов и общественников наезжают сейчас реже из-за языка, чаще обвиняют в нелояльности», – рассказал Линдерман.
Латвийский публицист Юрий Алексеев полагает, что подвижки более существенные, притом положительные: «Из риторики правящих националистов начисто исчезла идея «ассимиляции», которую в своё время сформулировала президент Вайра Вике-Фрейберга: «В Латвии должны жить только латыши. Пусть они будут русского, украинского, любого происхождения, но – латыши». Короче, последние пять лет из русских латышей уже не делают. Русские школы, которые ещё пять лет назад горячие головы предлагали закрыть, живут. От них почти отстали. Правящие националисты поняли, что если они их тронут – будет взрыв. Русские в Латвии сами почувствовали свою силу. Референдум показал, что нас много и мы едины».