Душевная летопись Ростова от Елены Козыревой. Письма ростовчан. Часть XXI. Семья Хардиковых
Замечательная и добрая художница Мария Александровна Хардикова родилась в 1981 году в Ростове-на-Дону, в 2001 окончила РХУ им. М.Б.Грекова и переехала в Петербург, поступила в Академию художеств им. И.Е.Репина. В 2012 году выпустилась по специальности художник-монументалист. Ее росписи можно увидеть … Читать далее
Замечательная и добрая художница Мария Александровна Хардикова родилась в 1981 году в Ростове-на-Дону, в 2001 окончила РХУ им. М.Б.Грекова и переехала в Петербург, поступила в Академию художеств им. И.Е.Репина. В 2012 году выпустилась по специальности художник-монументалист. Ее росписи можно увидеть в Ростове на площади имени Пятого Донского Корпуса, на спуске к Парамоновским складам, рядом с бизнес-центром «Пять морей». Она расписала стену ростовской консерватории - «Шествие муз». В 2019 г. Мария Хардикова приняла участие в фестивале уличного искусства в Москве («АРТ-платформа»), где была удостоена приза в номинации «За лучший культурный стрит-арт». Работы Марии можно увидеть в разных городах нашей страны.
Мы познакомились с Марией на экскурсии. Позднее я рассказала ей о своем проекте. И вот в моём сборнике «Письма ростовчан» появилась небольшая глава, посвящённая памяти её дедушки.
********************************************************************
«Осталась в нашей семье видеозапись…
Успели мы снять на видео беседу с нашим отцом и дедушкой.
Хардиков Эдуард Дмитриевич, 1930 года рождения.
Он вспоминал об оккупации Ростова. В 1942-43 годах ему было 12-13 лет. Дорогой, родной голос… Поэтому привожу дословно всё сказанное дедушкой. Светлая ему память!
«Наступали немцы. Наши бежали по Буденновскому. Машины, повозки, лошади, пешком чапали. Мост был через Дон за Буденновским, пешеходный. Началось отступление...
Прожили мы в оккупации без особых приключений, спокойно. Объявился у нас какой-то домоуправляющий. К тете Ане пристал, ну как пристал — ходил обедать к нам. Тетя Аня сказала: «Ладно, Таня, может, спрячемся за ним». Это была вторая оккупация, в первую нас в городе не было.
Однажды с пацанами уголь пошли воровать. Из вагончика немец выходит, солдат, - и к нам. «Ком, ком!» - идет к нам. Ну, думаю, сейчас нас за угол – и пропадём. Он открыл дверь, «Ком!» - говорит. Мы вошли, там тепло, стол дощатый. Он показал нам садиться, мы сели. Немец перед каждым поставил миску, полную супа. А суп густой, что аж ложка стоит. Мы наелись. Немец снова: «Ком!». И так выгнал нас из вагончика. Слава Богу!
С теми же пацанами вот что ещё было. Мы дружили втроём. А потом все вместе друга с его мамой провожали, помогли чемоданчик донести, а нас всех в ангаре закрыли. Там евреев собирали. Нас с другом двоих вытолкнул оттуда немец. А третий друг был еврей...
Воды не было. Мы с тетей Аней кастрюлю-выварку привязывали к санкам и ездили на Дон за водой. Лед прорубали, народу всегда много было у проруби.
А потом немец стал бежать. А перед их отступлением разнесся слух, точнее – нам сказал управляющий, который у тети Ани обжирался: мол, готовьтесь, будут выселять всех от Дона до Красноармейской, потому что будут боевые действия.
- Куда выселяться? - Да куда хотите.
Мы вещички в чемодан собрали, сидим дрожим. День, два — никто не выселяет. Немцы драпают. И настал такой день, когда тихо стало.
Да, бомбили наши город… А потом тишина. Мы с тетей Аней пошли посмотреть. Идем по Пушкинской, то там, то здесь машины стоят, подморозило. Машины некоторые по остов вмерзшие.
Машины брошены – немецкие. Такое впечатление, что в городе никого и нет. Последние бегут кто как – по Буденновскому вверх, от Дона. Вот на глазах все было. Мы пошли назад: вдруг чего...
А перед этим стреляли очень сильно в районе вокзала. Потом я узнал, что штурм вокзала был. Там армянин Гукас Мадоян со своим батальоном выбил немцев с вокзала – и был шум сильный, стрельба. И это кончилось всё!
Собрались мы по Пушкинской назад возвращаться с Буденновского – и слышим в рупор громко по-русски говорят… На Садовой, оттуда звук. Глядь – наши машины стоят и конвои с рупором. Наши уже!».
Через пять лет после описанного дедушкой освобождения Ростова он оканчивал школу и думал о своём будущем. Шёл 1948 год.
Мой дедушка был "искателем". Инженер по профессии, мечтал о путешествиях, не боялся менять места работы и учёбы. После войны и окончания школы, поступил в РИИЖТ на инженера-энергетика, но через год бросил, поступил в мореходку. Проучился два года, перевёлся в РИСХМ, окончил этот институт. А потом по своей специальности инженер электрооборудования пять лет ходил на рыболовецком судне – как сопровождающий рефрежираторов».
Фотографии из семейного архива Марии Хардиковой:
Фото 1. Эдуард Хардиков (мой дедушка крайний справа) в Анапе перед войной, 1940 год.
Фото 2. Выпуск 10-го класса мужской средней школы №49. 1948-1949 год.
Фото 3. Эдуард Хардиков в мореходке в 1951 году.
Фото 4. Мои бабушка Аза Петровна и дедушка Эдуард Дмитриевич Хардиковы в 1960 году. Дедушка привёз бабушку в Ростов-на-Дону из Рыбинска. Какой он счастливый! А бабушка красива и спокойна, чуть улыбается. Секрет этой фотографии в том, что здесь бабушка беременна моим папой.
Эту памятную фотографию дедушка собирался перерисовать, расчертил на квадратики, но не сделал этого... Я вдохновилась нарисовать их портрет!
Фото 5. Мой папа Александр Эдуардович Хардиков в центре (самый молодой), он обнимает своего дедушку (моего прадеда) Дмитрия Васильевича Хардикова, а позади них (тоже в центре) стоит мой дедушка Хардиков Эдуард Дмитриевич.
Фото 6. Я изобразила своих родителей на фреске в арке у РИНХа, г. Ростов-на-Дону.
С уважением, Козырева Елена
Подготовила