Сын Джигарханяна, не общавшийся с отцом почти 20 лет, восстановил с ним отношения

Степан ДЖИГАРХАНЯН после ссоры с отцом уехал жить в Америку. С Арменом Борисовичем он не общался почти 20 лет. Недавно 52-летний Степан прилетел в Москву, чтобы увидеться с мамой Татьяной Власовой и поговорить с отцом. О том, как прошла встреча, а также о том, что он думает о скандальном разводе Джигарханяна с Виталиной Цымбалюк-Романовской, Степан рассказал в интервью «Комсомольской правде». «Словно не расставались» — Я долго в голове прокручивал, какими словами начать встречу с папой, но когда пришел в театр и открыл дверь в его кабинет, он сразу первым сказал: «Сынок, проходи-проходи…» И все. Будто и не было стольких лет… Да, папа немножко постарел, речь стала более скрипящая, но ясность мысли, все интонации сохранены абсолютно. Не ожидал увидеть его в такой хорошей форме. Он молодец. Из этой трагикомической ситуации выходит достойно и не теряет ни юмора, ни остроты ума, ни здоровья. (Мы беседовали еще до того, как Армена Джигарханяна увезли в больницу из-за обострившихся хронических болезней. — Ред.) — Вы в молодости снялись с отцом в фильме, играли в Театре Джигарханяна. Это ведь Армен Борисович вас пригласил в свою труппу? — Да. Я играл в четырех или пяти музыкальных постановках, потому что у меня есть вокальная подготовка. Потом театр в моей жизни закончился. — Почему вы прекратили общаться с отцом? — У нас несколько раз возникали трения на гастролях. Театр тогда много гастролировал, все время были банкеты. Не обходилось без алкогольных эксцессов. Я в них играл не последнюю роль. А папа считал, что вся труппа смотрит на меня, с меня берут пример. Тут он, может, прав был в чем-то. У нас начались серьезные конфликты. А в Москве я почувствовал, что уже наигрался в эту «игрушку». В театре пошли более серьезные драматические постановки, в которых я не мог участвовать. Ведь я не актер, у меня нет актерского образования (Степан окончил журфак МГУ. — Ред.). Почему-то многие считают, что можно просто выйти на сцену и играть серьезные роли, но это не так. Я пришел к Армену Борисовичу. Сказал, что ухожу. Он был на взводе. Он слово, я ему слово… Так и разругались. А он из тех, кто, отторгнув от себя, не любит давать задний ход. Может, потом мы и помирились бы. Но я уже уехал в Америку. Не было случая встретиться и поговорить. Жили в разных странах. — Армен Борисович был недоволен вашими азартными играми. Вы в казино начали играть еще в Москве? — Да. А в Америке продолжил. Заполняя декларацию в Америке, так и пишу: профессиональный игрок в покер. — Вы не оправдали надежд отца, не вписались в ту жизнь, которую он для вас представлял? — Он никогда не навязывал своего образа жизни. Просто, видимо, мы действительно с ним разные люди. С разной нервной системой. Это его слова, и я готов под ними подписаться. В конце концов, я же не родной его сын. “С родным папой виделся постоянно” — А вы знали, что вы ему не родной? — Прямо мне об этом никто никогда не говорил, но существуют какие-то вещи, когда «то там, то сям». Не знаю, как получилось, но в школе я уже знал, что Армен Борисович мне не родной отец. — Для вас это было болезненно? — Трудно сказать. Даже в четвертом классе в школе классная руководительница спрашивала меня, мол, почему в свидетельстве о рождении отчество Александрович исправлено на Арменович (Джигарханян официально усыновил Степу. — Ред.). А потом я познакомился с кровным отцом. Полгода назад его, к сожалению, не стало. — Кто ваш родной отец? — Александр Самсонович Григорян, режиссер Ереванского театра (у мамы Степана, Татьяны Власовой, был роман с женатым Григоряном, но он не захотел разводиться. — Ред.). С перерывом в год-два мы с ним виделись на протяжении всей жизни. То я в Ереване бывал, то он в Москве. — Армен Борисович воспитывал вас чуть ли не с пеленок… — С полуторагодовалого возраста. Он не из тех, кто сюсюкается, конструктор собирает с маленьким сыном, водит по музеям. Он всегда занимался своей жизнью. Я бы сказал, у нас были нормальные, мужские отношения. От дочери «остались только джинсы» — У Армена Борисовича была родная дочь от первого брака (с актрисой Ереванского театра Аллой Ванновской. Лена жила в Москве с отцом и погибла в 23 года, отравившись выхлопными газами в декабре 1987-го. — Ред.). Не ревновали, что он любит ее больше? — Нет. Он одинаково к нам относился. Ко мне на родительские собрания в школу не ходил. И к Лене — точно так же. С Леной у нас были хорошие отношения. — Помните реакцию Армена Борисовича на известие о гибели его дочери? — Помню, что я позвонил отцу и стал что-то весело говорить, а он молчал, а потом выдавил из себя: «Степа!» Сказал это так, что я понял: произошло что-то ужасное. Он сказал: «Мы потеряли нашу Лену, она погибла». Как сказал друг семьи режиссер Юрий Шерлинг, он «мычал» — реакция человека, пережившего сильное потрясение. Сказать, что он переживал, — ничего не сказать… Он сходил в милицию, потом пришел, положил на стол ее джинсы: «Вот, только это от нее осталось». — Подруга Виталины как-то упрекнула вашу маму в неприятии родной дочки Армена Борисовича… — Это бред. Мама прекрасно относилась к Лене. Представитель Виталины Элина Мазур говорила, что якобы моя мама выгнала с порога Лену, когда она привела молодого человека, не пустила их ночевать в квартиру на Арбате, где они жили. И из-за этого, мол, Лена с парнем покончили с собой в гараже, надышавшись выхлопными газами. Но Лена уже жила отдельно, у нее была своя квартира. И ей незачем было вести молодого человека к родителям. А главное, что мамы в момент смерти Лены не было в стране — она находилась в Норвегии. И узнала о трагедии только спустя два дня. Смерть Лены и ее парня — это нелепая «гаражная» смерть, люди оставили работающей машину, чтобы согреваться… Парень Лены умер за рулем машины, а Лену нашли у выхода, видимо, она пыталась спастись, но не успела, задохнулась. «Сбил бы человека — сидел бы в тюрьме» — Вы помирились с Арменом Борисовичем. Продолжите общение? — Безусловно. Мы созванивались с ним на Новый год, на Рождество. Не видимся пока, потому что я живу в Лас-Вегасе. А так в ближайший визит в Москву обязательно встретимся. — Вы долго оставались в тени и молчали, хотя сторона Цымбалюк нелицеприятно о вас отзывалась. Виталина увидела в вас конкурента в борьбе на наследство? — Да какое там наследство! После Виталины ничего не осталось. Я и не думал о наследстве никогда. Обо мне вспомнили на пике информационной войны, когда в ход пошел весь компромат, который можно было нарыть или придумать. Но я не собирался в этом участвовать. Я давно живу своей жизнью и достаточно хорошо устроен. Поэтому, когда начались их вещания обо мне, мол, он напился и его выгнали из театра 20 лет назад, я махнул рукой на домыслы. Не лететь же в Москву разборки устраивать. Затем пошло, что я якобы пытаюсь отжать театр… Но я никакого отношения не имею к актерству. Я опять промолчал. А потом Виталина сказала, что я насмерть сбил человека в Америке и якобы Армен Борисович потратил огромные деньги, чтобы меня откупить. Да в Америке так не бывает, чтобы «откупиться»! Если бы насмерть сбил, сидел был лет 20. И вот когда пошли такие серьезные обвинения, я больше не смог молчать. Вышел из тени, сказал: «Ребята, а ну-ка, повторите!» И всё — глазки в пол и молчок. То, что они утверждали, — ложь. Зачем только они это делали? Я никого не трогал. А они добились, что я прилетел в Москву да еще и помирился с Арменом Борисовичем. То есть по большому счету я им должен спасибо сказать. «Перла как танкетка» — Армен Борисович говорил, что ему не столь важно вернуть потерянное имущество и деньги, сколько наказать Виталину. Вы разделяете мнение отца? — Мне трудно судить со стороны, что между ними произошло. Но поверьте: если из уст Армена Борисовича вылетели слова, что она «воровка», причем не в частной беседе, а на всю страну, значит, есть очень серьезный повод. Такой человек просто так не будет раскидываться словами и мелко мстить. Мелко мстить — не его амплуа по жизни. — Что он вам сказал про Виталину? — Он не хочет про нее говорить. У нас с ним были более важные разговоры. На самом деле я удивляюсь, что эта история получила такой масштаб. — Публичная шумиха пошла Виталине на пользу? — Разумеется. Ее обвиняют, что она три квартиры украла. Да она уже на четвертую заработала на одних только ток-шоу! И продолжает зарабатывать на пятую. Она оказалась в нужное время в нужном месте. Плюс ее характер. Она действительно пробивная, этого у нее не отнять. Я знаю из первоисточников: когда все было на стадии, разводиться Армену Борисовичу с Татьяной Сергеевной (моей мамой) или нет, именно Виталина настаивала на разводе. Она на отца очень сильно давила. Причем главным ее аргументом — вы не поверите! — было то, что, мол, приближается 80-летие Джигарханяна, это будет большой праздник, банкет с освещением во всех СМИ. «Разумеется, я буду на этом празднике рядом с ним, а кто я по статусу? Я должна быть женой!» — это было главное. Какая там любовь, о чем речь вообще! Человек целенаправленно шел, ломая все на своем пути. Перла как танкетка. — Но Виталина говорит, что отдала 16 лет жизни любимому Армену Борисовичу! — Она выстраивала свою жизнь так. Это тактически очень непростая операция, отнимающая очень много сил, времени, энергии. Ну да, на это 16 лет у нее ушло. Такая операция может быть реально целью жизнью. — Вы женаты? Не планируете порадовать Армена Борисовича внуками? — Жены нет. Может, и порадую. Все возможно. Сейчас я больше езжу, путешествую. Мой образ жизни — в моем Инстаграме @s_jigro, посмотрите. Там все про меня есть — где я и с кем. “Отказался от доли за американский дом” — Во время нашей встречи папа вручил мне документ, в котором он отказывается от доли за продажу американского дома (этот дом в США продала бывшая жена актера Татьяна Власова. — Ред.), — продолжает Степан Джигарханян. — Когда пошли сведения, что Армен Борисович передал мне важный документ, многие решили, что речь идет о наследстве. Нет. Это отказ от доли, чему очень порадовалась мама. Там дом-то был — цена 132 тысячи долларов, это стоимость квартиры, а не дома. Чего там делить. Но Виталина решила, мол, нельзя разбрасываться нажитым добром, надо все делить по закону. И разделили по суду, который вынес решение, что Татьяна Сергеевна должна выплатить половину. — Ваша мама переживала, что ей надо выплачивать половину стоимости от продажи? — Да. Но теперь ситуация решилась. — А вообще для чего Армену Борисовичу нужен был дом в США? — Армен Борисович любил Америку давно по многим причинам — и по климату, и по обустройству быта. У него была такая — называйте как хотите — голубая мечта хоть ненадолго почувствовать себя частью этого общества. Об эмиграции речи не шло. Он приезжал в Америку на месяц-два в год. А Татьяна Сергеевна, живя там и обслуживая дом, приезжала в Россию каждый год точно так же. Но когда его мечта осуществилась, выяснилось, что в американское общество войти чрезвычайно тяжело. А у него возраст и языковой барьер, да еще отсутствие каких-либо перспектив реализовать себя в своей профессии. И постепенно вся эта радужная картина насчет Америки, написанная в его воображении, начала рушиться. Он прилетел раз, два, четыре, пять — и чего? Да, климат хороший, но общаться не с кем, за исключением людей из эмигрантской среды. И в итоге все вернулось на круги своя. Анна ВЕЛИГЖАНИНА