«Я сложила трупы валетом и стала прицеливаться. Убила еще шестерых»
В Риге по проекту «Культурная линия» побывал знаменательный гость, кинооператор и кинорежиссер Сергей Мокрицкий, прославившийся знаковыми операторскими работами и нашумевшим российско-украинским фильмом «Битва за Севастополь», который в кинотеатрах посмотрели более двух с половиной миллионов зрителей.
Сергей Мокрицкий работал на «Мосфильме» и Одесской киностудии, был оператором—постановщиком популярной программы «Куклы» (НТВ). Как оператор снял фильм Кирилла Серебренникова «Изображая жертву» и Рустама Хамдамова «Бриллианты. Воровство» — обе картины были удостоены многих кинематографических наград.
Мокрицкий окончил с красным дипломом операторский факультет, а перед этим мореходку — тоже с отличием. Ходил в море. А потом до 45 лет был оператором. Считался уже в возрасте, а в 2006-м омолодился, как он говорит, — стал «молодым» режиссером.
Известность Сергею Мокрицкому принесли его режиссерские работы — «Спецгруппа» (2007), «Четыре возраста любви» (2008), «День учителя» (2012 г), «Я — учитель» (2015). И, конечно, «Битва за Севастополь» (2015).
В этом году на экраны вышел новый фильм Сергея Мокрицкого — экранизация бестселлера Сергея Лукьяненко «Черновик». После успеха фильмов по «Дозорам» в отношениях знаменитого писателя с кинематографом была долгая пауза. Свою новую экранизацию он доверил именно Сергею Мокрицкому.
Тему встречи с режиссером обозначили как «За кадром: история в кино, кино в истории».
Наш гость за время двухчасового общения показался нам всепонимающим, приглашающим к размышлению, внимательным к любому мнению.
— Спасибо, что пришли, полный зал... — несколько растерялся Сергей Евгеньевич в самом начале нашей встречи. — Особенно рад видеть молодежь. Для меня это комплимент, радость — не ожидал...
— Сергей прилетел сегодня из Москвы и сразу дал мне листочек с номером телефона со словами: «Позвоните, пожалуйста, по этому номеру и пригласите к телефону Гинта», — поделилась организатор встречи, наша коллега Ольга Авдевич. — Я так и сделала, дала ему трубку. «Это мой однокурсник — мы с ним вместе учились во ВГИКе. У нас был замечательный курс, где учились люди со всего Советского Союза», — сказал он.
— Да, это Гинт Берзиньш, председатель Гильдии кинооператоров Латвии, — сообщил Сергей. — У него есть своя студия. Наш вгиковский курс поддерживает отношения. Мы — последний советский курс во ВГИКЕ, и нашим мастером был Александр Гальперин, который в 1937 году снял культовый фильм «Трактористы». А в 1939—го начал преподавать во ВГИКе. Когда мы здоровались, он обычно подолгу держал твою руку в своей, шутливо приговаривая: «Эта рука здоровалась с Эйзенштейном». Он ко мне обращался так: «Что скажет представитель цветущей Украины?»
Ольга Авдевич напомнила, что радио «Свобода» провело опрос на тему: «Есть ли правдивые фильмы российского производства о Великой Отечественной войне?». Этот вопрос вызвал бурную дискуссию, 55 % опрошенных ответили, что такие есть, а 45% — что нет. У нас такой опрос не проводился. Но мы знали, что вы к нам приедете, а у вас есть два фильма о войне...«
Чухрай и Спилберг
— Правы все. Мы не знаем фильмов, которые были сделаны к какому—то событию, празднику. Сказать, что «Проверка на дорогах» Алексея Германа или его же «20 дней без войны» — неправдивое кино — нельзя. Что Григорий Чухрай снял неправдивую «Балладу о солдате», нельзя — он, который прошел всю войну!
Спилберг сам говорил, что прежде чем снимать «Спасение рядового Райена», он посмотрел всю киноэпопею «Освобождение» Юрия Озерова по сценарию Юрия Бондарева. Он хотел понять, что в истории кино существует на эту тему. Переработал все это, и получилось такое у него кино. Получилась энергия — хороший фильм.
В зале в ответ хмыкнули.
— Почему вы так? Может, там идеологически что-то не то... Но картина хорошая.
Конечно же, наши правдивые картины о войне есть. И, конечно же, можно наковырять лживых фильмов. Сама постановка вопроса странно звучит... Даже в моей жене есть положительные и отрицательные качества. А что брать за всю историю кинематографа!
— Известный актер Александр Балуев на встрече в Риге нам говорил, что сейчас о войне снимать не умеют — раньше, мол, снимали те, кто воевал или видел войну...
— Ну это его частное мнение. Я не воевал. Разве «Битва за Севастополь» — неправдивый фильм? Я очень глубоко ковырнул эту тему. Мои коллеги тоже хотят быть правдивыми. Но правда у каждого своя.
Вестерны начала ХХ века
— Но нельзя же снимать войну как приключенческое кино...
— Почему? Можно. Вот вам картинка: 10-й класс, заходит директор, объявляет, что началась война. Все мальчишки повскакивали и закричали «ура!». Почему? Потому что есть где показать свое геройство. Для них сержантская школа была сплошным приключением.
А Гражданская война? «Неуловимые мстители»? Чем не приключенческий жанр? Все любят. «Служили два товарища» или «Бумбараш» — вестерны о Гражданской войне. А «Женя, Женечка и «катюша»?
— Как на вашей семье отразилась война?
— Во-первых, я мальчик, и мы в детстве играли в войну. Это потом уже Гойко Митич появился — играли в индейцев. Уникальной наша украинская деревня в Житомирской области была — большая часть людей воевала, мы слушали их рассказы о войне — а что в селе еще за развлечения? Воровали медали, расплющивали их и играли с этими «монетками». Нам давали по попе.
А другая часть сельчан, парней и девушек, была угнана в Германию. Кто-то остался. Наши тихонечко рассказывали, как там живут. К нашим соседям приходили письма с фотками от родственницы, где она на фоне своего дома, красной машины... А у нас в селе до 1974-го не было электричества.
Помните легендарный фильм «Ставка больше, чем жизнь». Для того чтобы смотреть этот фильм, мы бежали и просили, чтобы генератор запустили чуточку раньше — два телевизор на деревню было. «Рекорд-309» у нас и у соседей.
У меня воевал дядя — погиб в последние дни войны. Знаем, где и как, где похоронен — приехал его друг и все рассказал бабушке.
Когда я родился, моя польская бабушка решила, что я буду Юзиком — Юзеф Евгеньевич Мокрицкий. А украинская бабушка сказала, что я буду Сережа — в честь ее погибшего сына, моего дяди. И у польской бабушки не было аргументов.
Что называется «правдой о войне»? Думаю, что каждый, кто произносит это словосочетание, имеет в виду что—то свое. Если бы мой дедушка услышал вас — а он был генералом — он бы сказал, что армия основана на бесправии солдата и беспрекословном подчинении старший—младший.
Девушка—снайпер
— Моя задача как режиссера — создать художественный образ. Пушкин не говорит правду о любви, он пишет «Я помню чудное мгновенье». Каждый фильм о войне — на какую—то одну тему. Я выбираю тему, которая мне близка.
В фильме «Битва за Севастополь» я показываю, как 25-летняя девушка, которой пришла пора любить, попадает в жернова войны, в обстоятельства, которые выше ее. В 1942-м за год убить 309 человек из армии противника — это выше человеческих сил. Потому что знаменитый сталинградский снайпер Зайцев убил 211 врагов за четыре года! И она говорит потом — все, я больше не убиваю. Можете себе представить, что это было в то время? Не просто штрафбат, а ГУЛАГ.
Но она добилась того, что осталась на свободе и пошла преподавать. И победила американцев, став послом доброй воли, которые после ее выступления открыли второй фронт. Подружилась с Элеонорой Рузвельт. Об этом я хотел рассказать. 800 тысяч девочек 18—20-летних ушли на войну. Я выбрал эту тему.
Показал желание девушки надеть нарядное платье. Сначала папа не дает — поступи в университет, окончи аспирантуру, потом, на войне, надо ходить в гимнастерке. Нельзя объять необъятное — взяли один аспект. Война еще долго будет рождать темы для фильмов — ведь она унесла 28 миллионов жизней...
— Вы снимали фильм в Крыму. Есть ли у вас в связи с этим проблемы на Украине?
— Нет, конечно. Фильм начали снимать, когда мы еще дружили — это совместное кино. Сначала мы снимали в Севастополе — пока была возможность.
Мой родной язык — украинский. Как оказалось, я хорошо образован. Сам об этом не подозревал, пока не столкнулся с современными украинцами. Они меня очень уважали за это. Понимал, что останавливать кино нельзя. Шел на компромиссы. Одессу, к примеру, снимали потом под Киевом. Я прекрасно знаю одесский ландшафт и могу судить, что похоже, а что нет.
В украинской версии название картины «Незламна» — «Несокрушимая». Он, понятно, не мог выйти там под названием «Битва за Севастополь». Я радовался — в Киеве идет этот фильм и в Москве! На 1 час 58 минут мы вместе — и я тому причина.
Украина — Россия: что делать?
— У меня нет какого-то объективного отношения к происходящему между Россией и Украиной. Потому что мои дети от первого брака живут в Киеве. Два прекрасных мальчика, 32 и 34 года. Один из них в Киеве делает торты, стоит у печи, морда красная... У него своя правда.
Дети от второго брака — в Москве. Поэтому представить ситуацию, при которой мои дети будут мутузить и убивать друг друга, невозможно — это абсурд! Тут трезво посмотреть на карту, подумать, проанализировать не могу. Потому что вижу своих детей.
Понятно, все это не может быть как прежде. Должно быть по—новому. Мы же можем жить по—другому, но вместе. Вот этого я хочу.
— Еще один российско-украинский проект возможен?
— Хотелось бы, чтобы это снова был я...
— Как вы думаете, возможна ли война между Россией и Украиной?
— Не знаю, но молюсь, чтобы она никогда не началась. Думаю, она не начнется. Это все такая коммерческая возня.
Человек с ружьем
— Как вы выбирали актеров на роль главной героини, прототипом которой стала легендарный снайпер Людмила Павличенко?
— Я придумал фокус. Ведь эта роль, помимо таланта, проникновения в образ и т. п., требует огромной физической выносливости. Я взял свое ружье и принес на кастинг. И попросил всех актрис подержать его. Через минуту все бросали. А Юля Пересильд его взяла и держала минуту, две, три... Спрашиваю — не тяжело? Отвечает — нет. И между нами прошла искра, родилось осознание, что мы одного поля ягоды.
Читаю воспоминания Павличенко — книга прошла всю цензуру! «Ранним утром я вышла на позицию. Но пока темно, меня не видно, а когда начало светать, смотрю, что я вся на виду. И тут два немецких убитых бойца. Я их сложила валетом, на них оперлась и стала прицеливаться. Так и пролежала до вечера. Убила шестерых. Потом думаю — дура-баба, надо было их лица отвернуть — а то так они на меня и «смотрели»...
Подвиг кинооператоров
О будущих своих работах Мокрицкий говорит так:
— В 2019 году ВГИКу будет 100 лет. Есть абсолютно правдивая история о том, как осенью в ноябре 1941-го немцы стояли в Химках, где сейчас магазин ИКЕА, в 25 км от Кремля. И студенты-операторы ВГИКа, которые должны были по закону вместе с вузом эвакуироваться в Алма-Ату, не уехали, а попросились на фронт. Восемь человек. И добились этого. Вместе с ними воевало много кинооператоров — 258 человек. Это люди, чьи глазами мы сейчас видим войну.
Четверть из них погибли, многие были ранены. Три года назад в Таллине умер Семен Семенович Школьников. Сегодня в живых остался один оператор, Борис Александрович Соколов, он живет в Москве, ему почти 100 лет. Мы сейчас читаем записки тех людей, их, воспоминания, приказы.
Размышляем, как сложились их судьбы, как они решали не только военные задачи, но еще и творческие — к примеру, как подать материал. Что можно снимать и что нельзя — это внутренний цензор. И внешний цензор — политуправление («зачем вы это снимали?!»).
«Жизнь — это усилие»
Поинтересовавшись у Сергея, есть ли у него эти два цензора, получили неожиданный ответ:
— Во ВГИКЕ нам преподавал философ уровня Канта и Гегеля — Мамардашвили Мераб Константинович. Сейчас его лекции с помощью одного клика можно послушать в интернете.
У него есть потрясающая формулировка, что такое жизнь. Это усилие во времени. Чем вы большие усилия делаете, тем полнее ваша жизнь. Надо воспринимать цензуру с благодарностью. Из каждого свинства нужно вырезать кусок ветчины.
Надо быть профессиональнее, чтобы найти эзопов язык, который работал бы и на вас, и на рубль, и на сюжет. Цензура была всегда. Природа стремится к хаосу, а мы должны все время делать усилия по упорядочиванию жизни. Надо воспринимать жизнь как море усилий.
А о второй задуманной киноленте, о поиске сокровищ, наш гость рассказал так:
— Это моя давняя идея, романтическая мечта. Хорошо сказали в зале: «приключенческий фильм» — это определение из нашей молодости.
Я по первой профессии моряк-радист, дружил с водолазами. А здесь реальная история о том, как в 1923 году создали специальное подразделение ЭПРОН (Экспедиция подводных работ особого назначения), для того чтобы достать со дна Черного моря золото. Предполагалось, что в Русско—турецкую войну британский парусно—винтовой транспорт «Черный принц» вез его в ноябре 1854 года, но шторм разбил корабль о скалы, и у Балаклавы он затонул. Но для того, чтобы поднять его с глубины около 100 метров, не было технических средств. Все ходили, всматривались в эту синюю бездну, цокали языками, но достать не могли. Пока за дело ни взялась молодая советская власть...
Мир Солженицына
— А вообще кино тебе дает возможность встречаться с ТАКИМИ людьми!
На днях в Москве прошла премьера документального фильма режиссера Олеси Фокиной «Век Солженицына». Я тесно общался с Александром Исаевичем четыре года, пока снималась кинолента. В ее основу легла хроника семейной жизни Солженицыных, свидетелями которой нам посчастливилось быть, когда они вернулись в Россию. Это уникальный материал. Рано или поздно начнется работа над игровым фильмом о писателе, а мы зафиксировали его быт.
Интересно какое—то его авторское отношение ко всему, что окружает. Интересно наблюдать, как он пишет, — все проговаривает, ведет диалог со своими героями. Пишет стоя. На столе лежат карандаши разного цвета... Все очень пластично, это такая магия. И по снятым кадрам можно понять, что это за человек, чем он жил, чем руководствовался.
Это потрясающе трудолюбивый человек какого-то феноменального ума. Чтобы написать «Красное колесо» и свести воедино все эти разрозненные клочки, письма, воспоминания, книги, нужен целый научно—исследовательский институт. Такой массив материала у него хранился. Его надо было расположить хронологически, облечь в художественную форму и, не нарушая исторической правды, выйти в какое—то эмоциональное поле. Все это делал Александр Исаевич, которому около 80 лет, с утра до вечера, на ваших глазах...
Нам с Олесей Фокиной довелось стать свидетелем этого. Олеся меня пригласила, спасибо ей. И я снимал с его первого шага в новом московском доме. И этот кадр в фильме тоже есть.
— Он такой как будто несуетный человек, а позволяет себя снимать?
— Ой, чтобы договориться о получасе съемки, нужно было два месяца обсуждать вопрос. Вот он поехал искать могилу матери — мы с ним едем. Он запрещал снимать, как он ест. Достаточно жесткий человек.
Еще одна необыкновенная встреча у меня была с еще одним гением — Тонино Гуэррой. Я видел Микеланджело Антониони. Он выпил стопочку чего—то, а я ее стырил. Каюсь, но берегу, как святыню.
— А как вы относитесь к актеру? Вы не диктатор?
— Очень люблю актера. У меня нет специального актерского образования, я не знаю, как они находят своего героя. Как человек, который приехал на метро, вдруг становится совершенно другой личностью. Поэтому у нас нет каких-то официальных рабочих отношений — после работы посиделки и дружеские дела.
Ценю тех, кто готов работать со мной, за ту зарплату, что дают. Выдержать любого режиссера — это труд. Отбираю человека так — если он мне начинает рассказывать, мол, в январе у меня столько смен расписано, в декабре еще столько-то. В «Черновике» мне нужно было 60 смен подряд. Со многими попрощались с первой беседы...
Бывает, актер скажет какую-то фразу, и ты понимаешь, что за нее можно зацепиться. И начинаю раскручивать его. И у нас получается взаимная любовь.
Наталья ЛЕБЕДЕВА.
«Битва за Севастополь»
Украинско-росийский полнометражный военный драматический историко-биографический художественный фильм. Сценарий ленты был написан Максимом Будариным, Сергеем Мокрицким, Леонидом Кориным и Максимом Данкевичем на основе идеи Егора Олесова и по мотивам книги легендарного снайпера Людмилы Михайловны Павличенко «Героическая быль: Оборона Севастополя 1941–1942 гг.».
Съемки картины проходили в Севастополе, Балаклаве, Одессе и Каменец—Подольском и заняли почти год — с осени 2013-го по июль 2014 года.
