Александр Рамм: «Почти все виолончельные концерты — это не выпендреж»
Музыкант стал лауреатом конкурса им. Чайковского, доказав не только именитой профессуре, но и себе лично, что инструмент выбрал правильно, хотя в детстве мечтал стать скрипачом.
Виолончелисту Александру Рамму прочат славу великого Мстислава Ростроповича. Подобные эпитеты не вскружили 33-летнему артисту голову и не приостановили движения в сторону совершенствования мастерства. Музыкант с третьей попытки стал лауреатом конкурса имени Чайковского, доказав не только именитой профессуре, но и себе лично, что инструмент он выбрал правильно, хотя в детстве и мечтал стать скрипачом. Александр Рамм не только великолепный исполнитель, но и собеседник. В этом могут убедиться читатели ФАН.
— В Свердловской филармонии 3 ноября вы будете играть с вашими партнерами по проекту «Звезды XXI века» — скрипачом Павлом Милюковым и пианистом Филиппом Копачевским. Вы все из поколения «30 плюс». Фактор возраста добавляет понимания в ансамблевых концертах?
— Мы знакомы более десяти лет, свел нас проект «Звезды XXI века». Я влился в него после победы на I Всероссийском музыкальном конкурсе в Москве и участия в 2011 году в конкурсе имени Чайковского, где я выступил, как известно, не очень удачно. Тем не менее в Московской филармонии меня заметили и стали привлекать к концертам, в том числе в рамках проекта «Звезды XXI века». С тех пор и с Павлом [Милюковым], и Филиппом [Копачевским] мы не только часто выступаем вместе, но и общаемся вне сцены. Поскольку мы дружим, то нам комфортно вместе играть, находить интересные идеи, обсуждать их и приходить в итоге к общему знаменателю.
— Совсем не спорите?
— Мы абсолютно разные, каждый со своим взглядом: к окончательной трактовке сочинения приходим после бурных дискуссий. Например, с Филиппом Копачевским нередко возникают споры, причем в вопросах, связанных не только с музыкой, но и общечеловеческих, философских. Каждый из нас умеет слушать, мы способны на компромиссы. Поиски идеального звука, модели через дискуссии, споры — это значительно интереснее, чем банальное соглашательство.
— Трио №1 Брамса, заявленное в программе выступления в Екатеринбурге, вы также играли в прошлом году на Транссибе вместе с Вадимом Репиным (скрипка) и Николаем Луганским (фортепиано). Как вы ведете себя в компании с выдающимися музыкантами другого поколения?
— Выступления с такими мэтрами, как Репин и Луганский, — совсем другая история. Я чувствую себя в роли молодого коллеги, который больше слушает. Мне долго казалось, что уместнее воздержаться от озвучивания своих идей. А когда однажды спросил, можно ли присоединиться к обсуждению, то услышал в ответ одобрение. Какие-то мои рекомендации были услышаны и приняты, что-то отвергли... Но я участвовал в дискуссии на равных, что приятно и почетно. В детстве я слушал их игру и наслаждался мастерством, а теперь выхожу вместе с ними на одну сцену. Это настоящее музыкантское счастье! Приятно осознавать, что многие звезды классической музыки — Денис Мацуев, Сергей Крылов, например, с которыми я выступал неоднократно, — не догматики, а свободные люди, открытые к диалогу и готовые к новым, смелым идеям.
— В вашем репертуаре есть виолончельный концерт Николая Мясковского. Почему красивое сочинение редко исполняют?
— Классический пример стереотипного мышления. Когда-то я обсуждал вместе с моим гениальным педагогом в Московской консерватории Натальей Шаховской странную сценическую судьбу этого сочинения. Она играла его не больше десяти раз за всю свою многолетнюю карьеру. Причем на Западе этот концерт исполняла чаще, чем в СССР. И я тоже сталкивался с неприятием бесспорно гениального творения концертными организациями. Когда мне давался карт-бланш на программу выступления, я предлагал Мясковского, люди начинали морщиться, мол, это так скучно. Но те, кто соглашался с моим предложением, в итоге благодарили за мою настойчивость. Этот концерт позволяет артисту по-настоящему высказаться. Почти все виолончельные концерты — это не выпендреж и не цирковые номера. Как правило, для виолончели пишут трагическую, драматичную музыку, такова специфика инструмента. Тот же концерт для виолончели с оркестром Мясковского (до минор ор.66. — Прим. ФАН) — это квинтэссенция нашего инструмента, партитура подчеркивает певучесть его звука, глубину тембральных красок. На мой взгляд, это сочинение — личное высказывание композитора: не поэма, а реквием о войне (написан в 1944 году. — Прим. ФАН).
— Виолончель практически не замолкает. В этом главная трудность для исполнителя?
— Нет. Технические моменты — не главная проблема для артиста. Есть записи сочинения в исполнении известных виолончелистов прошлых лет. Честно говоря, все эти версии меня не трогали вообще. Вдохновил меня на изучение этого концерта, как ни странно, не русский, а норвежский виолончелист Трульс Мерк. У него прекрасная карьера на Западе, но он не очень известен у нас в стране, лишь дважды приезжал на фестиваль имени Мстислава Ростроповича. Мерк поразил меня своей органичностью в трактовке сочинения, глубиной и тонкостью прочтения партитуры. Слушая его, я понял, насколько мощный эмоциональный строй у произведения. Внешние эффекты, артистизм, это замечательно! Но я в первую очередь стремлюсь, как ни банально это звучит, задеть струны души людей в зале.
— Как продвигается ваш творческий союз с правнуком Тихона Хренникова — тоже Тихоном Хренниковым?
— Прекрасно продвигается. Во-первых, мы дружим еще с момента поступления в консерваторию в 2007 году. Тиша в 2019 году стал крестным отцом моей младшей дочери Марии. Во-вторых, я продолжаю исполнять его сочинение, написанное 15 лет назад в память о деде. А сейчас я хочу поздравить Тихона с победой в конкурсе, организованном Союзом композиторов России при финансовой поддержке Минкультуры под названием «Ноты и квоты». Это первый в современной России подобного рода проект, программа композиторских заказов от известных исполнителей и коллективов для молодых авторов. Очень нужное начинание для продвижения и открытия новых имен талантливых российских композиторов. Лучшие сочинения, отобранные жюри, будут исполнены в 2022–2023 годах не менее четырех раз на лучших концертных площадках. И Тихон Хренников-младший напишет лично для меня пьесу для виолончели соло. Это мой любимый жанр. Бриттен, Кодай и Бах показали, что виолончель может звучать одна, и это не будет скучно.
— Другие новые интересные проекты готовите?
— В следующем сезоне будет, наверно, один из самых серьезных вызовов в моей музыкальной жизни: я впервые исполню виолончельный концерт Анри Дютийе. Это не современная музыка, а классика XX века, но с очень сложной «музыкальной кухней», с нестандартной технологией. Я сыграю сочинение в марте 2022 года с Госоркестром РФ имени Е. Ф. Светланова в зале им. Чайковского.
— Увидев в детстве за пультом оркестра Мстислава Ростроповича, вы вместе с другими зрителями Вильнюсской оперы тогда отбили ладоши. Не думаете попробовать себя в роли дирижера?
— Я не думаю об этом. Мне есть что сказать публике как виолончелисту. Мне нравится рождать звук своими руками, своей душой. Дирижерское искусство, на мой взгляд, подразумевает полное погружение в профессию: без отвлечения на концерты как солиста. А если и позволяет играть на инструменте, то крайне редко. Я люблю играть на виолончели, поэтому совмещение с дирижированием невозможно: либо одно, либо другое. Может быть, со временем моя позиция изменится. Признаюсь, мнение в течение своей пока еще не очень долгой жизни я часто менял. Это вполне нормально: тот, кто не меняется, тот не развивается.
Досье
Александр Рамм родился 9 мая 1988 года во Владивостоке. Музыкальное образование получил сначала в ДМШ им. Глиэра в Калининграде, затем в Московском государственном училище музыкального исполнительства им. Ф. Шопена, в 2012 году закончил Московскую консерваторию им. Чайковского, а затем и аспирантуру (класс профессора и народной артистки СССР Наталии Шаховской). Также совершенствовал свое мастерство в Берлинской высшей школе музыки имени Эйслера под руководством Франса Хельмерсона.
Александр Рамм — обладатель серебряной медали Международного конкурса имени П. И. Чайковского (Москва, 2015), победитель многих музыкальных соревнований, в том числе Beijing International Competition и I Всероссийского музыкального конкурса. На сегодняшний день первый и пока единственный представитель России, ставший лауреатом одного из самых престижных конкурсов виолончелистов Paulo Cello Competition в Хельсинки (2013). Является солистом Московской филармонии и Дома музыки в Санкт-Петербурге, активно гастролирует по России и миру.