неновогодняя история в ссылках и комментариях
В конце декабря в ФБ у Игоря Петрова (
labas) развернулась удивительная по яркости история. Игорь откликнулся на выступление сотрудника НИПЦ "Мемориал" Никиты Петрова, который назвал терроризмом убийство во время войны генерала вермахта Макса Ильгена (в ноябре 1943 около города Ровно подчинённые Николая Кузнецова похитили Ильгена, но не смогли переправить его через линию фронта и расстреляли).
Выступление Никиты Петрова вызвало волну обсуждений, одни из откликов стал скетч Игоря Петрова ПАРТИЗАНЫ
Темный энский лес. В землянке на топчане сидит Командир. Входит Комиссар.
КОМАНДИР: Здоров, хорошо, что пришел. Я как раз планирую, как завтра лучше по фрицам вдарить. Есть мысль похитить их генерала прямо из города. Попробуем переправить на Большую землю, ну а не выйдет, так сами хлопнем.
КОМИССАР: Постой-постой… А генерал-то в чем провинился? Честный вояка, да еще из народа, наша рабочая косточка, не фон барон какой. Да он и в городе-то ничего не делает, весь день только шнурки на сапогах завязывает и развязывает. А ты сразу похитить… хлопнуть… Без суда, без следствия… Подумай, что скажет об этом общество Мемориал? Они отметят, что это чистой воды терроризм. И будут, кстати, совершенно правы!
КОМАНДИР (трет лоб): Слушай, а ведь верно… Как-то я не подумал, хорошо, что тебя спросил. Ну ладно, другая мысль. У этого генерала казачий эскадрон в подчинении. Подберемся ночью, вдарим…
КОМИССАР: Опять двадцать пять. Почему ночью? Люди же спать будут. Ты хаагскую канвекцию читал вообще? По глазам вижу: не читал.
КОМАНДИР: Но каратели-то на нас ночью...
КОМИССАР: Э… ты себя по фашистам не равняй. Будь выше этих мелочных счетов. Неважно, кто первый начал – важно вести себя так, чтобы Леониду Гозману потом не было за тебя стыдно. И, кстати, эти казаки – душой вполне за нас, только ситуативно против. Ты ж сам рассказывал, как твоего брата в 1938 чекисты забрали. Считай, они мстят в том числе и за него!
КОМАНДИР (трет лоб): Да, диалектика…
Слышны автоматные очереди. Вбегает окровавленный Партизан.
ПАРТИЗАН: Мы окружены!
КОМАНДИР: Васек, не до тебя сейчас. Мы тут операцию планируем. Окружены, так отстреливайтесь. Что, всему учить что ли надо? (К комиссару) Ну тогда может на шуцманов? Шуцманы-то душой точно не за нас. Лютые националисты…
КОМИССАР: Даже не думай. Историческая правда на их стороне. Мы веками их угнетали, а они просто защищают свою территорию.
КОМАНДИР (недоуменно): Но мы вроде не на их территории.
КОМИССАР: Во-первых, заруби себе на носу: не НА территории, а В территории. Во-вторых, согласно планам из Берлина их рейхскомиссариат заканчивается на Волге. А в-третьих, они мирные селяне, это все особист мутит, хочет нас с ними стравить. Зачем он вчера, когда мы под их нажимом из деревни отступали, последний сортир там поджег?
КОМАНДИР (бьет себя по лбу): Придумал! Теперь не подкопаешься! В комендатуре есть жирный фриц, вся грязная работа на нем. Только на днях он троих подпольщиков повесил. Вот мы его и…
КОМИССАР: А откуда известно, что он их повесил?
КОМАНДИР: Четвертому удалось сбежать.
КОМИССАР: То есть все основано на показаниях единственного свидетеля? И он еще поди коммунист?
КОМАНДИР (растерянно): Да...
КОМИССАР: Не знаю, можно ли в столь щекотливой ситуации полагаться исключительно на показания коммуниста. Он ведь и соврет – недорого возьмет. А как отреагируют Адвокаты без границ…
КОМАНДИР: Постой-ка: но ты ведь и сам коммунист?
КОМИССАР: Э, нет. Я – коммунист ситуативный, как Даля Грибаускайте. Это совсем…
Снаружи слышен шум. Входят немецкий Офицер и Фельдфебель в сопровождении автоматчиков.
ОФИЦЕР: Ich bitte um Verzeihung, dass ich Ihre aufregende Unterhaltung so unhöflich abbrechen muss.
КОМИССАР (мечтательно): Будем пить баварское!
ФЕЛЬДФЕБЕЛЬ: О! Комиссар!
КОМИССАР: Стоп-стоп, дас ист недопонимание. Я – ситуати...
В комментах под этой записью развернулась дискуссия, в которой сначала историк Николай Митрохин, а затем сотрудник "Мемориала" Сергей Филиппов принялись приводить аргументы в защиту позиции Никиты Петрова. В основном они упирали на то, что преступления на оккупированных территориях совершал не вермахт, а СС и карательные отряды, а со стороны вермахта были лишь эксцессы.
Митрохин быстро выбыл, зато Сергей Филиппов проявил бойцовский темперамент и оставил многие десятки комментариев под этой и последующими записями Игоря Петрова. Вот развёрнутая формулировка его позиции :
"Граждане судьи!
Я, в отличие, от вас (мн. число) предпочитаю руководствоваться нормами права, а не эмоциями или понятиями. Вермахт, как организация, не был признан преступной. Именно поэтому никто никогда не судил солдат и офицеров Вермахта после войны за принадлежность к этой организации. Это, естественно, не исключает вины солдат, офицеров и генералов Вермахта за воинские преступления и преступления против человечности. Но говорить, что любой человек, служивший в Вермахте, по умолчанию преступник, нельзя. Это подтвердил и Международный трибунал в 1946 году. Есть такое понятия, господа, – презумпция невиновности. Вы об этом предпочитаете забывать. Многие вопросы, поднятые здесь народными заседателями (мстителями), как-то тактика выжженной земли, – весьма двусмысленны. Расскажите об этом потомкам жителей деревни Петрищево, чьи дома были в сорокаградусный мороз сожжены партизанами или жителям Крещатика лета 1941. Возможно, вы иначе посмотрите на эту историю. Короче, господа присяжные заседатели, если речь идет о конкретном генерале Вермахта, то вам необходимо предоставить не ваши абстрактные рассуждения, а конкретные задокументированные доказательства его воинских преступлений или преступлений против человечности. Пока таких доказательств вы не предоставили, на юридическом языке все ваши рассуждения называются домыслами. Ищите, если найдете, я первый брошу в его тень камень. Но пока не нашли, пардон."
Как показал дальнейший ход обсуждения, готовность принять в рассмотрение примеры была исключительно риторической. Были даны ссылки на монографии, собеседники Филиппова указывали на его незнакомство с затронутой темой и удивительное сходство структуры аргументации с той, что используется в построениях т.н. "ревизионистов" (см. "отрицание Холокоста", "отрицание сталинских репрессий" и т.п.). Упрёки эти историка не смутили, оппоненты получили в ответ град комментов, в т.ч. обвинения в непрофессионализме и в устройстве судилища.
Не берусь передать в кратком пересказе все извивы дискуссии. Желающие могут ознакомиться с её ходом по ссылкам (к уже указанной добавьте ещё https://www.facebook.com/photo.php?fbid=899320550471010&set=a.149177878818618&type=3 и https://www.facebook.com/igor.petrov.7792052/posts/901213423615056).
----------
Честно сказать, впечатление складывается удручающее. Хотя это не впервой, нам ведь знакомы выступления и прибалтийских историков, и украинских, читали мы публицистику Андрея Зубова, Бориса Соколова, Леонида Гозмана и т.п. Ну вот и ещё одно имя в ряду борцов "за историческую правду" против "советской версии истории".
Историческая правда у разных борцов выходит разная, но наблюдается структурное сходство. И сходство определяется не тем, ЗА что именно они выступают, а тем, что главное в этой борьбе - быть ПРОТИВ.
Именно такое объяснение дал Леонид Блехер, резюмируя фундамент позиции Филиппова: "Это прихотливый загиб распространённого рассуждения, что Абсолютное Зло существует и единственно, так сказать. И это - понятно кто и что. И любая сила, борящаяся против этого АЗ, как-то заслуживает по меньшей мере сочувствия. И, конечно, когда представитель и посланец этого АЗ убивает кого угодно, но противостоящего АЗ, это преступление."