Идеология современной России

Наш научный уголок, или исповедь инцела

Достаточно долгое время в России говорят о национальной идее. О ней рассуждают на круглых столах правительственных, общественных и религиозных организаций, пишут в блогах и на самых разнообразных форумах. Национальная идея видится самой разной: от столбовой дороги модернизации «по-медведевски» до возрождения некоторых элементов советского строя или даже Российской империи.

Но за ширмой споров и дискуссий, оказавшихся, по большей части, пустой говорильней национальная идея уже была сформирована и вполне себе существовала в головах и душах населения России.



Эта поистине всеобщая идея — культ индивидуального успеха. Почему так? Все очень просто: если откинуть любую словесную шелуху о том, «как жить правильно», а также внешние и наносные традиции и стереотипы, то картина открывается весьма неприглядная. В обществе идет непрерывная война всех против всех, и эта война имеет вполне четкую цель — обладание ресурсами ради доминирования (хотя бы морального) над другими людьми. Это и недавно начавшиеся «гендерные войны», «войны достатков», эпидемия разводов и банкротств, сутяжничества ради обладания имуществом и много чего другого.

Разумеется, культ успеха имеет под собой вполне реальную экономическую и политическую базу, но факт в том, что население его приняло, конформно по отношению к постулатам культа; оно не задумывается о последствиях и не видит необходимости от него избавляться.

Естественно, что культ успеха возник далеко не вчера. Изначально, он появился в США, как своеобразная форма «американской мечты» для тех, кому уже не довелось осваивать (или захватывать) огромные просторы страны или войти в число известных политиков, военных или промышленников. Окончательно, она (в виде философии, обучения, влияния и т. д.) сложилась уже в 30-е годы ХХ столетия в рамках идеологии социал-дарвинизма.

С самого начала прошлого века в США стали появляться книги для тех, кто не принадлежал к высшим слоям общества, не имел дорогого, престижного образования, но желал примкнуть к «старым деньгам» и иным «сливкам общества». В 1937 году была опубликована книга Наполеона Хилла «Думай и богатей». Автор изобрел своеобразный ритуал для «привлечения денег». Он состоял из шести шагов, которые, по замыслу Хилла, должны были «направить» адепта прямо к солидному банковскому счету. Среди них было «представление нужной суммы», ежевечерние «мантры» с деталями плана достижения богатства и тому подобное. Это ничем не отличается от пресловутого полинезийского карго-культа послевоенного времени, но факт в том, что книга Хилла стала бестселлером и «маяком» для тех, кому не достался капиталистический «кусок пирога». К 1970 году было продано около 20 миллионов ее копий. То есть, индивидуализм и стремление к личному преуспеянию прочно проникли в среду тех, кого можно было бы назвать интеллектуалами — клерков, специалистов, инженеров и прочих. Таким образом, любые идеи об освобождении труда и общества наталкивались на измененное сознание возможных носителей и образованных пропагандистов.

Разумеется, Наполеон Хилл не был единственным, кто писал такие книги. Не менее, а может и более популярными, были работы Уолтера Уоттлза, которого часто считают «отцом» тренингов личностного развития и культа успеха. Его книга «Наука быть богатым» подводила теоретико-философскую базу под необходимость удовлетворения возникающих личных потребностей, который напрямую связаны именно с деньгами:
«…Богатство не зависит от окружающих условий….
…Право человека на жизнь означает его право свободно и неограниченно пользоваться всем, что может быть необходимо для полнейшего умственного, духовного и физического развития; или, иными словами, его право быть богатым.
Вселенная желает, чтобы у вас было всё, что вы хотите иметь. Природа одобряет ваши планы. Всё от рождения для вас. Поверьте в то, что это правда».

Фактически, Уоттлз провозгласил манифест эгоизму человека, сделав из него не только культ, но и придал ему «нормальность».

То есть, формируется социальная слепота, атомизация и «магическое мышление», которое в будущем так активно станут применять на всевозможных тренингах «личностного роста». Это — зачатки позитивной психологии, которая видит человека роботом, компьютером, куда можно и должно загрузить некую программу.

В послевоенное время у Наполеона Хилла и социал-дарвинистов появились идейные последователи. Одной из них стала небезызвестная Айн Рэнд с ее книгой «Атлант расправил плечи». Эта работа явилась настоящим гимном воинствующего индивидуализма и капиталистического успеха.
«...Либо новая мораль, основанная на рациональной личной выгоде, и как следствие — свобода, справедливость, прогресс и счастье человека на земле. Либо — старая мораль альтруизма и как следствие — рабство, насилие, непрекращающийся террор и печи для жертвоприношений...»
— писала Рэнд.

Автор настолько преклонялась перед личным индивидуализмом и свободой от морали, что ее «иконой» стал известный серийный убийца У. Хикман. Зверское убийство девочки, за которую был заплачен выкуп по требованию Хикмана (несмотря на получение денег, он извращенным способом убил ребенка, прислал родителям его голову и скрылся) вызывает восторг у Рэнд:
«Хикман представляет собой удивительную картину человека, лишённого чувства ответственности перед обществом. Человек, который действительно стоит особняком от общества, как свободой своей души, так и свободой действий. Другие люди не существуют для него, и он не понимает, почему он что-то им должен».

По Рэнд, квалифицированный, опытный врач, ставящий эксперименты над людьми или высокооплачиваемый наемник-каратель куда более ценны, чем небогатый учитель-гуманист или старик, обратившийся за бесплатной медицинской помощью.

Но по иронии судьбы, «учитель не смог жить по своему учению». Когда у Рэнд был обнаружен рак легких, она ничтоже сумняшеся обратилась за помощью в столь ненавистный ей Medicare. При этом, «атлант неолиберализма» не видела противоречий в своих поступках, оправдывая их личной необходимостью[3].

Приведенные выше цитаты — лишь небольшая часть богатого «литературного» наследия и «библиографии» культа успеха.

Вместе с тем, не менее важным событием стало появление в 50-х годах прошлого века т. н. «тренингов личностного роста».

Возникла такая профессия как «коуч» (тренер). Как правило, тренеры не имели никаких достижений в бизнесе (а порой даже и образования) и, чаще всего, никак не были с ним связаны. Но нетребовательная, скверно образованная и невротизированная аудитория желала одного: удобных и красивых иллюзий о приближающемся богатстве. Фактически, при «обработке» аудитории, коучи использовали еще довоенные практики красноречия и постулаты работ Н. Хилла, Д. Карнеги, У. Уоттлза и им подобных. Вместе с тем, пропаганда постулатов «богатство и бедность рождаются в голове» и «веди себя так, как будто богат и счастлив» пополнилась в 70-е годы так называемой «позитивной психологией». Эта разработка психолога М. Селигмана стала настоящей находкой и для коучей и для самого культа успеха.

Позитивная психология базировалась на разработанной Селигманом в 1960-х годах «теории выученной беспомощности». Ставя эксперименты на собаках, а потом и на людях, Селигман пришел к выводу, что после ряда неудач в поисках выхода (собак били током, а людей раздражали навязчивым шумом) как животное, так и человек перестают пытаться изменить ситуацию. Вместе с тем, он изучал психологию счастливых и довольных жизнью людей, не имевших психологических отклонений и психических расстройств. Он пришел к выводу, что человек всегда способен влиять на свое мышление, а через него — на поведение в обществе, бизнесе, семье.

Почему же опыты Селигмана стали находкой для тренеров и культа успеха? Дело в том, что им был сделан однозначный вывод: счастливые люди стали таковыми потому, что сами этого захотели. И если человек несчастен, то причина в нем самом. То есть, неуспехи индивида связаны не с экономическим кризисом, скверным жильем, перенаселенностью, коррупцией или высокими банковскими и налоговыми ставками. Они, по мнению «позитивистов» связаны с тем, что индивид просто не хочет быть успешным и счастливым, ищет оправдания личному бездействию.

Любой культ должен иметь своих последователей. Как в США, так и в России, последователями стали в основном т. н. «средние слои», или мещанство.

Мещанская психология довольно хорошо описана как в художественной, так и в научной литературе. Она представляет собой сплав мелких частных интересов, частной собственности, ограниченных этой собственностью умственных способностей, усеченных культурных и эстетических запросов. В политическом и общественном смысле, мещанство тяготеет к собственной безопасности и сохранности своих накоплений, а потому охотно идет за теми силами, которые ее обеспечивают, или обещают это сделать.

Реакционность обывательщины задолго до появления культа успеха прекрасно видели и русские революционеры. Ленин беспощадно бичевал трусость среднего обывателя в политике и стремился выжечь такое мышление в рядах Советов. Луначарский исследовал мещанство, опубликовал довольно крупную работу под одноименным названием. И уже в начале 20-х годов развернулась настоящая борьба с этим явлением. Она считалась формой классовой борьбы, не менее важной, чем борьба с буржуазией. На широкое обозрение выносились атрибуты обывательщины, обсуждались характерные черты: семейный деспотизм, подражательность, антиобщественность, жадность.

Лидеры русской революции понимали, что закрытый быт (и, соответственно, частная жизнь) серьезно укрепляют позиции мещанства. В 1924 году Л. Троцкий в статье «Календарная кампания и вопросы быта» поставил вопрос о том, как «взорвать» обывательский быт. Он писал:
«Прямым воздействием на его составные элементы. Через Нарпит, который создает общественные столовые; через жилищную кооперацию, которая должна изменить основы быта; через организацию яслей; через клубы; через библиотеки; через добровольческие организации, которые ставят себе культурные задачи, скажем, общество друзей кино...».

В организации клубного досуга огромную роль сыграл Пролеткульт с его новаторским подходом к созданию «нового человека» и новой культуры. Клубы стали универсальным средством для дополнительного образования и развлечения: чтение, театральные постановки, кинофильмы, политические дебаты и прослушивание новостей. Провозглашалась «культурная независимость», т. е., свобода самовыражения. Возникла новая живопись, шрифтографика, кино, сценарные приемы. В домах культуры выступают «живые газеты», разыгрываются спектакли на политические и острые общественные темы.

Но, к сожалению, несмотря на самоотверженную борьбу, мещанство побеждено не было. Сказывался недостаток кадров, постоянные «отскоки» на более важные задачи, да и потери, понесенные в Гражданской войне (выбитыми оказались многие идейные коммунисты) давали о себе знать.

Не менее опасным оказалась и способность мещанства к социальной мимикрии. Фактически, сталинский Термидор стал революцией мещанства. Прикрываясь марксизмом, превращая его в религию и догму, обыватели смогли взять реванш.

Вместе с тем, появление личных автомобилей, разделение качества жилья (пресловутые «сталинки» и рабочие бараки) и доступ к благам означало очевидное социальное расслоение. Началось деление общества по вполне буржуазному принципу доступа к потреблению. Мещанство не может существовать без хотя бы формального деления иерархии потребления (иной способ отличия для мещанина мучителен, он в нем всегда проигрывает), и сталинизм более чем соответствовал сути обывательского существования.

И философия современного «успешнического» совета на все случаи жизни под названием «работать надо, а не сидеть», «жить для себя», «крутиться» имеет глубоко давние, сталинские корни.

Превращение марксизма в догму и квази-религию привели к тому, что в провозглашаемые лозунги верили все меньше и меньше. Но чем заглушить апатию и тоску по чему-то большему? Все верно: устроением внутренней, частной жизни. Тут вновь подняла голову все та же буржуазная психология, чувство мелкого собственника. Этот мелкий собственник, устроитель частной жизни находился в довольно интересном положении: как бы под куполом эгалитаристской идеологии (пусть и внешней, ярмарочной), провозглашаемой кооперации и классической культуры. Но вместе с тем, он начал прочно окапываться в своем «гнездышке», где единственной ценностью и мерилом человека становятся вещи. Соперничество вышло на уровень доступа к дающей блага иерархии. Соответственно, демонстрация (пусть официально не одобряемая) должности, зажиточности, вещей и возможности иметь малодоступное, стало той самой сверхзадачей, которую общество самостоятельно для себя установило, заполнив зияющий идеологический вакуум. Вдобавок к этому, партийные лозунги вроде «коммунизма к 1980 году», «повышения благосостояния», заточили мечту о братстве человечества в тесное пространство югославской «стенки». Фактически, туманность Андромеды заслонили чешские сапоги, а блеск звезд обывателю заменили хрустальные салатники «на праздник».

Антизападная и антиамериканская пропаганда в СССР вызывала усмешки и раздражение: очень популярной была шутка, что капитализм загнивает, но очень хорошо пахнет.

Начало 90-х, и колоссальный катаклизм демонтажа СССР серьезно изменил облик советского общества. Первые удары «доктрины шока» показали, что новым буржуазным хозяевам совершенно неинтересны советские кадры и предприятия. Более того, социальные запросы населения стали обузой для ельцинской России. Варварское «первоначальное накопление капитала» привело к беспрецедентному разрушению производственной сферы. Несмотря на достаточно приличный запас прочности, экономика быстро сползала на уровень третьего мира.

Вместе с этим, среди растерявшегося общества находились и те, кто достаточно быстро освоился в эпохе «смутного времени». Эти люди сразу поняли характер перемен и постарались встроиться в новую реальность. Будучи куда более пробивными и жестокими, чем большинство граждан, эти первые «бизнесмены» (те, кто уцелел в кровавых криминальных разборках) смогли за несколько лет сколотить состояния. Чаще всего это были «черные» схемы по продаже советского промышленного наследства или завоза импортных товаров. Но главное, что в глазах общества такие люди стали «героями своего времени». Их могли ненавидеть, считать «жуликами и проходимцами», но факт в том, что образ коммерсанта 90-х прочно утвердился в сознании общества. О них снимали кино и пели в песнях. Там, где другие рефлексировали или опускались на дно, мечтая о возрождении государственного патернализма советской эпохи, они действовали и зарабатывали. Как? Да неважно, в лихие годы многим было не до нравственных терзаний.

Рост цен на нефть и путинский «стабилизец» начала двухтысячных способствовал беспрецедентному укреплению культа успеха в общественном сознании. Причин тому несколько. Во-первых, переливание заметной части нефтяных доходов в фонды потребления помогло в некоторой степени сгладить социальную напряженность «ельцинских» лет. Бурное развитие сферы услуг, строительства, открытие новых офисов и торговых центров, а также приход в Россию многих западных компаний (приведший к созданию новых рабочих мест) были с восторгом восприняты большинством населения.

Таким образом, взлет нефтяных цен стал настоящим подарком в деле формирования общественного договора. Его основой стало быстрое становление российского общества потребления и активно применяемые американские и западноевропейские техники психологических манипуляций.

Другим фактором тотального внедрения культа успеха стал социальный расизм.

Стремительная деиндустриализация (при Путине она лишь ускорила темп) сформировала две полярности: немногочисленных олигархов (криминальным путем получивших крупные куски промышленного потенциала СССР) и их обслугу с одной стороны, и все остальное население — с другой. Как известно, именно правящий класс задает «повестку» общественного мышления, соответственно, общество на своем уровне впитывает и воспроизводит именно то, что вкладывают ему в головы «верхи».

Ущербная сырьевая экономика России не ведет страну к прогрессу, но давала и дает олигархии и бюрократ-буржуазии «зарабатывать» на вывозе полезных ископаемых. Естественно, что доходы они получают на родине. Не имея прямой возможности управлять своими предприятиями из-за рубежа, «новые богатые» тратят часть доходов на обустройство небольшой, но максимально комфортной среды обитания. Центр Москвы, расширенные вылетные магистрали примерно до 10–15 километра после МКАД, плитка, модные магазины, цифровые сервисы, «креативные кластеры», рестораны, кафе, особняки и прочее — это и есть та самая «зеленая зона» проживания имущих.

Есть и заявления, стоящие за гранью любой морали и человечности. Жена миллиардера А. Усманова (сидевшего в молодости за изнасилование), тренер по художественной гимнастике Ирина Винер также была замечена в людоедской откровенности:
«Бедность была почетна только в Советском Союзе. А сейчас, когда у человека миллион возможностей легально заработать, а он по-прежнему прозябает, то он просто мудак. Если у мужика в 40 лет нет ничего за душой, ему надо выбрасываться с десятого этажа. И даже не задумываться, берясь за оконный шпингалет. Если, дожив до таких лет, ты не сумел ничего совершить, то дальше уже точно ничего не будет».

Это даже не хамство и высокомерие нувориша. Это искренность коменданта Освенцима.

Столь вопиющие заявления показывают, что имущие, социальные расисты, могут проповедовать воинствующее неравенство и его «естественность» с самых высоких трибун. Почему? Потому что общество во многом восприняло эту идеологию и неспособно на бунт, т. е. эксплуататоры и эксплуатируемые говорят на одном языке. Достаточно открыть блоги, форумы и паблики, чтобы увидеть очень похожие заявления от представителей тех самых «мух»:
«Бедный мужчина — скучный мужчина. Такой же скучный, как вся его жизнь от дома до офиса, от зарплаты до зарплаты. Бедный мужчина — глупый мужчина. Вы встречали когда-нибудь умного необеспеченного человека? Был бы умным — был бы богатым. Бедный мужчина — непривлекательный мужчина. Сложно быть красивым с прической из парикмахерской у дома и кедах с Алиэкспресса. Такого даже подругам показать стыдно». (Яндекс Дзен, пользователь Хамелеон)

Известны случаи, когда родители выселяли детей из квартир, фактически, в «чистое поле». Об этом часто пишут в блогах, обсуждают в личных беседах а порой и подводят обоснование такому поступку: имущество — мое, и как оно получено- не имеет значения. А ребенок пусть идет и работает (как угодно, кем угодно, но лишь бы не причинял беспокойства и проблем), становится сильнее, а родитель сможет им гордиться, хвастаться. Не сможет — что делать, значит он никчемен и не заслуживает снисхождения и любви. Ужасно то, что подобная позиция «спартанских родителей» находит все больше последователей, судя по комментариям в социальных сетях, фильмах и телепередачах.

Это говорит о том, что внедрение социального расизма именно в головы основной массы населения (гегемония идеи, по Грамши[5]) в целом закончено. Общество уже самостоятельно вводит градации деления на «правильных» и «неправильных» (оценивая уровень дохода) и эти градации напрямую связаны с финансовым положением. Так социальный расизм и культ успеха достигают сразу несколько целей:

- формирование конкуренции внутри социума на микро-уровне;

- формирование чувства «потребительской» вины у индивида;

- атомизация общества на основе неравенства доходов;

- консенсус с новой «элитой» за счет стремления включиться (даже чисто внешне) в «круг избранных»;

- разрушение традиционных и устойчивых форм организации общества (трудовой коллектив, семья);

- пресечение любых попыток сопротивления реальности.

Подобными заявлениями (и интернет способствует быстрому их распространению) внедряется чувство вины, побуждая людей больше работать (хотя в условиях высокого неравенства страны третьего мира это просто глупо) не видя семью неделями, брать потребительские кредиты, создавать видимость и карго-культ богатства, скупая статусные (и не очень) вещи на заемные средства.

Формат такой «промывки мозгов» остается достаточно разнообразным. Это ток-шоу, телесериалы, выступления «звезд» и «экспертов», бизнесменов и политиков. Образ конкуренции и превосходства обеспеченных людей в современной российской литературе встречается также очень часто (как, например, в шоу «Вечерний Ургант», где буквально каждый без исключения участник богат, известен и успешен). Вместе с тем, активно насаждался и насаждается образ т. н. «гламура». Это своего рода «культ молодости», и если посмотреть на его внешнюю оболочку, то зритель видит всегда обеспеченных, не работающих и постоянно развлекающихся молодых людей. Их дорогие машины, брендовая одежда, отдых на модных курортах показывали обществу то, «как правильно жить». Наравне с этим, формировалась презрительное, отчужденное отношение к людям труда — всем тем, кто зарабатывает на жизнь руками. И даже несмотря на то, что в последние годы ряд рабочих профессий стал зарабатывать несколько больше (да и то, работая на предприятиях «нефтянки» или крупного сервиса), такое отношение все равно сохранилось. Такое же отношение транслировалось всем тем, кто не занял свою позицию на вершинах потребительской цепочки: учителям, врачам, библиотекарям, пожарным и многим, многим другим.

Весьма показательно высказывание «актрисы» и инстаграм-блогера Н. Самбурской в ответ на предложение выйти замуж за пожарного (статистику зарплат Самбурская узнала):
«У меня коммуналка 25 тысяч, парковка 20 и съемная квартира на время ремонта. Мы как жить-то будем? Или хочешь, чтобы я тебя обеспечивала? Давайте не будем наивными. Мужчина с зарплатой в полтинник в месяц возьмет в жены девушку, зарабатывающую полтинник в день».

Перефразируя великого человека — Узок круг адептов. Страшно далеки они от народа. Но страшнее то, что их мнение становится общим.

Вместе с тем, массированная пропаганда с большим успехом сумела втянуть значительную часть населения в потребительскую гонку (хоть и посредством кредитов) и культ успеха.

Можно приводить массу примеров, но факт в том, что процесс закрепления имущественного разделения на уровне сознания произошел именно в «нулевые», когда были отброшены остатки эгалитаристского сознания на уровне мышления масс. Вместе с тем, выросший в те годы потребительский рынок и система банковского кредитования позволили значительной части населения окунуться в безудержную ониоманию (разного уровня, конечно). Бесконечные кредиты на любые покупки (от тостера до квартиры), автокредиты, кредиты на свадьбу, отпуск или «на пропой души» стали основой «личного счастья» многих людей. Разумеется, основной массив общества потребления проживает в крупных городах: Москве, Петербурге, Новосибирске и им подобных.

Страшнее всего то, что социальные расисты теперь — не только «лица из телевизора», но и семьи, родители, дети. Даже по слишком позитивной статистике Росстата, в России распадается три из пяти браков. Причиной чаще всего называются измены и финансовые трудности. Если с последними все понятно (распаленные пропагандой потребления люди не имеют внутренних сил понять трудности финансового положения, чувствуя только желание удовлетворить навязанные потребности), то первое — прямое следствие разрушения нравственных норм. Соперничество и эгоизм, массово навязанное СМИ при отсутствии у реципиентов критического мышления порождают конкуренцию «за тела», делают обладание людьми такой же целью, как и владение статусными вещами.

Это подтверждает тенденция последних лет, выраженная в ярком отчуждении полов друг от друга. Малоадекватная оценка мужчин по степени достатка и навязанного эталона жизни (к сожалению, это явление массовое и корни его наглядно заметны в СМИ) порождает всевозможные «мужские движения», агрессивно настроенные к женщинам. В свою очередь, последние, активно отказываются от семьи, предпочитая либо использовать мужчин ради «ресурсов» и деторождения «для себя», либо вообще не иметь семью и сосредоточиться на карьере для удовлетворения потребительских амбиций. Сегодня даже консервативные, провластные политики, антипутинские патриоты и ультраправые публицисты заявляют о тяжелейшем кризисе семьи в России, который поддерживается именно гонкой за успехом и деньгами, ради удовлетворения личных запросов. Фактически, семья становится не союзом двух любящих людей, а производственной артелью, основанной на контракте, по которому каждый удовлетворяет сексуально-бытовые и/или материальные запросы друг друга. Случаются трудности — семья распадается, так как перестает двигаться в направлении того самого недостижимого потребительского идеала. Вместе с этим, рушится связь не только между мужьями и женами, но и между родителями и детьми. Рождение детей становится не, если угодно, актом творения нового человека, а инвестицией на будущее, чему, кстати, способствует выдача материнского капитала.
При этом, вбиваемый в головы конформизм (а культ успеха без него немыслим) делает почти невозможным сознательную, массовую политическую борьбу с теми, кто действительно виноват в бедственном положении населения.

Почему так происходит? Атомизированное общество тщательно следит друг за другом с тем, чтобы, как уже говорилось — не «выпасть из обоймы». И для многих, сознательный противник потребления или бесконечной гонки за успехом становится живым доказательством их собственной ущербности и тотальной умственной зависимости от пропаганды. Жить с таким осознанием — невыносимо. Так и начинают сыпаться обвинения в «зависти», «лени» и «безответственности». Человек становится отверженным, а это очень тяжело пережить, что и ведет многих к отказу от борьбы или уходу в интеллектуальное и психологическое гетто.

Точно также, в изоляцию попадают те, кто по разным причинам не может быть «акулой»: тихие, спокойные люди, не склонные к бурной жизни. Они не могут открыто признаться, что выступают против культа успеха, соответственно, и они становятся париями в обществе: им недоступен или малодоступен брак, их могут не принимать родственники и работодатели.

Также, растущий уровень невротизации от несбывшихся надежд приводит иногда и к трагическим развязкам, как, например в известной истории семьи предпринимателей Кабановых. В ночь со второго на третье января 2013 года, предприниматель А. Кабанов убил свою жену Ирину, после чего сообщил в полицию и разместил в социальных сетях сообщение об ее пропаже. Через некоторое время у следствия возникли сомнения в том, что Ирина Кабанов пропала. При проверке машины, взятой в аренду Алексеем Кабановым, были найдены части тела его супруги. Убийца получил 14 лет тюрьмы. Несмотря на то, что это жуткое убийство связывали со злоупотреблением алкоголем или супружеской неверностью, становится видна изнанка той жизни, в которой так или иначе присутствует «культ успеха».

История четы Кабановых очень показательна. Небогатый москвич и гражданка Украины были представителями т.н. «креативного класса», т.е., людьми, занятыми в сфере услуг, появившейся в последние десятилетия на фоне высоких нефтяных котировок. Они были движимы идеей «собственного бизнеса», свойственной своей социальной среде. Вместе с тем, их жизнь делилась на внешнюю, весьма благополучную сторону (свой ресторан, журналистика), и на то, что скрывалось на ее изнанке.

По сути, культ успеха работает на отрицательный отбор в обществе. Будут выживать только самые жестокие, вороватые, наглые. Всем остальным уготована жуткая доля социального дна, люмпенизация или самоубийство. А это — тотальная деградация социума, ведь не остается места творцам, философам, «врачевателям язв». Это война всех против всех, но тут напрашивается еще один вывод: культ успеха чрезвычайно выгоден неолиберальной власти. Почему? А куда могут пойти активные, сильные молодые люди в 20, 30, 35 лет, если бы не было культа успеха? Правильно: в криминал или протест. Но если выбравшие первый вариант будут или посажены в тюрьмы или инкорпорированы в саму власть, то приверженцы второго — намного опаснее. Именно молодые формируют то видение будущего, которое превращается в революционную идею и практику. Именно молодые переводят неизвестные в стране книги зарубежных мыслителей, ищут ответы на «проклятые» вопросы, создают альтернативную культуру.

А так… Интересуются только статусным потреблением? До хрипоты спорят о преимуществах немецких машин над японскими? Хорошо, значит, таким не будет интересен опыт 1917 или 1968 годов. Обличают «ленивых неудачников» и «попрошаек» в социальных сетях? Здорово, они не смогут объединиться против истинного врага. Пашут до ночи, зарабатывая невроз и выгорание? Отлично, не будет сил «баламутить» или читать «подрывную» литературу. От стресса и нерешенных проблем спиваются и режут близких? Прекрасно, будут работать в тюрьмах на благо администрации! Разоряются и попадают в лапы к приставам и коллекторам, отдавая все без остатка? Просто замечательно, будет наполнен бюджет!

Так и ликвидируется угроза существующему положению вещей….

Вместе с тем, ставшие популярными в последние годы (на фоне процессов кризиса семьи) тренинги «женского счастья» выдают и такие шедевры[7]:
«…С доходом до 50 000 рублей
“С этими мужчинами спать нельзя. Вообще, в принципе никому, ни одна женщина не должна с ними спать никогда. Максимум — это очень какая-то дешевая проститутка, и то которая не может себе ничего лучшего найти. У этих мужчин секса быть не должно. В принципе, в природе у них секса и нет. Если мы возьмем с вами львиный прайд или стаю обезьян, то там мужчины, которые являются низкоранговыми, сексом не занимаются, более того самки их от себя гоняют. Они не должны размножаться в принципе”.

Такие тренинги уже можно назвать «школами социальных расистов». Другие подобные «курсы» (или книги) могут быть менее эпатажными, но суть их примерно одна: как принудить мужа (жену, себя) больше зарабатывать, или как заставить мужчин дарить дорогие подарки. В последние годы еще стали популярны т.н. «тренинги попрошаек», или как заставить кого-то оплатить обед в ресторане, или счет на кассе в супермаркете. Разоблачению бизнес-тренингов и прочих торговцев воздухом посвящены целые ютуб-каналы[8].

Все это — обучение социальному паразитизму. И, что самое страшное, в эти бредни верят очень многие.

Просвещением такой культ сегодня победить невозможно, это необходимо понять. У него уже выработаны защитные механизмы и, в первую очередь, в головах адептов.

Скорее всего, для прозрения потребуется социально-экономический катаклизм (по всей видимости, он уже начинается), но проблема в том, что в своем нынешнем состоянии левые силы (некоторые представители которых, зачастую, сами не свободны от влияния культа) не будут способны, подобно большевикам, взять власть и начать строить новое общество, свободное от фашистских практик деления на «успешных» и «неудачников».

На водку принёс Альмар