Причал майора Салтыкова
О том, как мальчишка из небольшого города на Вятской земле «заболел» мечтой о море, о буднях на военном корабле и мимолетной морской романтике, а также о том, как в середине жизни майор Вооруженных сил пришел к вере и, завершив военную службу, приступил к церковному служению, рассказывает бывший офицер, а ныне настоятель Свято-Троицкого храма в городе Слободской Кировской области иерей Николай Салтыков.
О том, как мальчишка из небольшого города на Вятской земле «заболел» мечтой о море, и почему для исполнения мечты ему предстояло заняться авиатехникой, о буднях на военном корабле и мимолетной морской романтике, а также о том, как в середине жизни майор Вооруженных сил пришел к вере и, завершив военную службу, приступил к церковному служению, рассказывает бывший офицер, а ныне настоятель Свято-Троицкого храма в городе Слободской Кировской области иерей Николай Салтыков.
Моя главная мечта детства – стать моряком. Два моих дяди проходили срочную службу на Тихоокеанском флоте. Один из них в годы Великой Отечественной войны пропал без вести под Сталинградом, и бабушка в память о своем супруге хранила в сундуке его белую флотскую робу, которую мальчишкой я всё время пытался примерить на себя.
Наш город Слободской далёк от морей, и впервые я увидел настоящее море восьмиклассником, когда меня наградили путёвкой во Всесоюзный пионерский лагерь «Орлёнок» под Туапсе. Впечатления от той поездки остались очень яркие. Навсегда запомнились наша дружина «Штормовая» на берегу Чёрного моря и выходы на небольшом катере «Романтик» в море. Для меня это было верхом мечтаний, морская романтика меня увлекла.
В старших классах мою мечту поддержал военрук школы № 7 Борис Николаевич Бородин, и после окончания школы я поехал поступать в Калининградское мореходное училище. Правда, не прошёл по конкурсу – не хватило одного балла. Эта ситуация оказалась до того неприятной, что с тех пор всем молодым ребятам советую: «Учитесь старательнее, а то не хватит балла до мечты, и будете себе локти кусать».
Вернулся домой, устроился на меховую фабрику «Белка», где работал до осени, а в ноябре меня призвали в армию. Служил полгода в Свердловске в учебном батальоне связи. После «учебки» попал в Чехословакию. Девять месяцев прослужил, сдал вступительные экзамены и был зачислен в Кировское военное авиационное техническое училище (КВАТУ).
После этого продолжил солдатскую службу в г. Кирове в качестве курсанта. В КВАТУ я выбрал группу, где готовили специалистов палубной авиации, и изучали вертолёт «Ка-25». В июле 1983 года состоялся выпуск из училища. Нам выдали морскую форму, вручили кортики, дипломы по специальности «Военный техник-механик по вертолётам и двигателям» и отправили на Дальний Восток. Это был второй выпуск КВАТУ после его открытия, и многие ребята, которые изучали другие боевые вертолёты, позднее попали в Афганистан.
В то время я уже был семейным человеком. В 1981 году у нас с супругой Еленой Александровной родилась дочка Юля. Мы оставили ребёнка с родителями в Слободском, а сами сели в поезд и на восьмые сутки прибыли во Владивосток. В штабе меня распределили в 710-й отдельный корабельный противолодочный вертолётный полк в Новонежино, что в 90 километрах от Владивостока. Обслуживал вертолёты на больших противолодочных кораблях, в задачу которых входило обнаружение и уничтожение подводных лодок противника.
На дальневосточной границе было неспокойно – времена «холодной войны», и всегда приходилось быть начеку. Проводились различные учения, мы отправлялись в походы на тяжёлых авианесущих крейсерах. Флот у нас тогда был очень сильный, и за счёт этого достигался военный паритет с США. В первый раз мне довелось побывать в длительном военном походе на авианесущем корабле «Минск». Мы ходили во Вьетнам, где находилась наша база Камрань. В походе были месяц, и каждый день работы хватало. Всё время в напряжении: нас постоянно контролировали американские корабли и самолёты НАТО.
Тут уж не до морской романтики, хотя из того похода всё же запомнились летающие рыбки, которые попадали даже на палубу. Тот, кто видел их впервые, принимал их за странных птичек, которые летят-летят стайкой и вдруг ныряют в воду. Не обошлось и без акул. И в шторма попадали, когда наш большой корабль раскачивало, как щепку.
Пять лет я прослужил в боевом полку, а в 1988 году перевёлся в учебную воинскую часть – школу младших авиационных специалистов, где готовили механиков-срочников. С 1994 году служил в штабе Тихоокеанского флота. Проехал по всему бывшему Советскому Союзу: от Севастополя, Североморска и до Камчатки. К сожалению, не удалось побывать на Сахалине: к тому времени наши части там были уже расформированы, вся техника ликвидирована и распродана.
На эту разруху больно было смотреть. Но флот выстоял, в первую очередь, благодаря неравнодушным офицерам и мичманам.
Тяжёлые воспоминания связаны и с отправкой ребят на первую чеченскую войну в 1995 году. Мы провожали полк морской пехоты, совсем молодых пацанов, которые и оружия-то ещё толком не видали…
В 1997 году я закончил военную службу в звании майора и вернулся с семьёй в Вятку. Началась новая страница моей жизни. Это было очень непростое время. Жена стала часто посещать храм новомучеников и исповедников Церкви Русской. Она и меня привела в Церковь. Я стал помогать в храме, прислуживать в алтаре.
Так началось моё служение Богу. Пришлось менять жизненные привычки, учиться послушанию, церковнославянскому языку.
В 2013 году настоятелем храма был назначен игумен Корнилий (Ефимов). Он приехал из Калининграда, в своё время окончил высшее мореходное училище, ходил капелланом на паруснике «Товарищ». Батюшка предложил мне заочно учиться в Вятском духовном училище. Затем я окончил Нижегородскую духовную семинарию, и в августе 2016 года митрополит Вятский и Слободской Марк рукоположил меня во диакона.
Два года я служил в Екатерининском храме при Вятской православной гимназии. Поддержка настоятеля этой церкви протоиерея Сергия Гомаюнова очень помогла мне на новом поприще. Затем служил в Никольском храме в микрорайоне Домостроитель областного центра, а в декабре 2018 года был переведён в город Слободской.
Удивительный Промысл Божий: спустя 40 лет оказался в родном городе, служу в Троицкой церкви, рядом с которой на Старом кладбище находится могила комендора (матроса-артиллериста) легендарного крейсера «Варяг» С.И. Катаева. Все моряки чтут подвиг «Варяга». Когда наш корабль подходил к точке гибели крейсера, вся команда выстроилась на палубе, и на воду был спущен венок. Помню, как торжественно было в тот миг на душе. Мало кто знает, что корабль с таким же названием в составе Тихоокеанского флота бороздит просторы мирового океана.
У слободских моряков стало традицией в День ВМФ приходить на могилу С.И. Катаева. В этот день в Троицком храме мы совершаем молебен с акафистом праведному воину Феодору Ушакову. Русский флотоводец, ревностный служитель Отечества и народа Божия, он одержал победу в 43 морских сражениях и является великим примером воинской доблести и христианского благочестия.
Отец Николай, вся Ваша жизнь связана со службой: сначала в армии, потом на флоте, теперь в Церкви. Есть ли что-то общее в служении военного и священника?
– Есть, конечно. Например, строгая иерархия, которая приучает выполнять одно важное правило: необходимо послушание, даже если ты сам привык командовать и отдавать приказы. Но гораздо важнее – готовность к самопожертвованию ради других.
Поддерживаете ли Вы отношения с бывшими друзьями-моряками?
– Только через «Одноклассники», хотя многое друг о друге знаем. Мои однополчане разъехались по разным городам и весям. Часто вспоминаю сокурсников из КВАТУ: кто-то погиб, кто-то от службы получил болезни, а у кого-то – «грудь в крестах». Три человека из нашего выпуска всё ещё летают. Многие однополчане и сокурсники знают, что я стал священником. Сейчас это никого не удивляет: в наше время достаточно примеров, когда офицеры становятся священнослужителями.
Беседовала Надежда МОКЕРОВА
Публикация газеты «Вятский епархиальный вестник»