Антонин Раменский ищет свои "болгарские корни"
… рассказывал своим друзьям и даже показывал примерный размер рыбы (немного прибавив), которую ты ловил пятьдесят лет назад.
Антонин Раменский. Голубая Русь (рукопись)
На свои болгарские корни и связи семьи Раменских с Болгарией, А.А. намекал с самого начала своего проекта, хотя первые публикации М.С. Маковеева и А.Г. Никитина этих намеков не воспроизводят. Однако уже с Н.А. Дилигенской и Т.Г. Цявловской Раменский поделился «семейными преданиями» о своем болгарском происхождении.
Цявловская писала по этому поводу в своей известной работе: «А. А. Раменский … не раз записывал рассказы деда с его слов. Он разыскал свои старые записные книжки с этими записями (мы видели их) и любезно предоставил нам копии воспоминаний Н. П. Раменского. {Воспоминания бывшего учителя с. Мологина Ржевского района Калининской области Н. П. Раменского. Записаны в 1930, 1934 и 1935 гг. внуком его А. А. Раменским. Мы пользуемся первой и третьей редакциями.}
«Село Мологино — древнее, торговое, дороги на Новгород, Ржев, Торжок, Москву. Раменские здесь живут без малого лет двести. По преданиям и книгам старинным, первым учителем был Алексий. Как говорят, из болгар». «Первоначально фамилия Раменских была Рамяновы». Если понимать цитированный текст буквально, можно предположить, что Раменский, на тот момент, готов был записать в болгары ближайших предков мифического Алексея Даниловича, если не его самого.
Дилигенская, в своем письме Цявловской, в августе 1963 г. доносит до нас энергичные усилия, которые предпринял А.А., чтобы обосновать свою болгарскость: «некий полковник в отставке – уроженец Мологина – и ученик Антонинова деда позвонил ему и подтвердил, что, по его сведениям, Раменские действительно из Болгарии и будто бы это было всем в Мологине известно и что, якобы, не зря один из внуков Алексия Пушкинского пошел добровольцем во время войны 1877 г. защищать болгар (Это – Александр Раменский , получивший медаль за храбрость – медаль хранится в Калинине). Документов и тут нет пока, никаких о болгарском происхождении Раменских, но чудодей Антонин развил в этом направлении бешеную деятельность. Оказалось, что за время моей поездки он сдружился с активистом Комитета ветеранов Великой Отеч. войны. Этому активисту – Берлину – (после моего выступления в музее, где была дама из этого комитета) было поручено опекать Антонина. У Берлина знакомства международные и особенно в Болгарии. И вот уже второй секретарь Болгарского посольства заинтересован Раменскими и обещал помочь искать их предков в Болгарии. И какой-то болгарской журналистке в Софию послано Берлином письмо, а от меня ждут, что я тоже, если поеду в Болгарию, свяжусь с этой журналисткой и т.д. Все это чуть-чуть смешно, но мне интересно».
Яков Ефимович Берлин (1902-1983) известен как один из организаторов пионерского движения в Советском Союзе, с одной стороны, и как авторитетный специалист по лечебной физкультуре, с другой. В первой своей ипостаси он стоял у истоков первых пионерских отрядов, лагеря «Артек», 1-го детского дома для детей революционеров на Красной Пресне (1-й Пионер-дом). Как физиотерапевт, он в 1941-1954 гг. занимался реабилитацией многих известных военных в домах отдыха и санаториях НКО (МО), в том числе А.П. Мересьева, ставшего другом его семьи.
Как воспитатель детского дома для детей революционеров, Берлин оказался связан с семьями нескольких видных болгарских коммунистов, что значительно позднее привело к довольно интенсивным контактам его с социалистической Болгарией, где оказался востребован его опыт организации внешкольной работы с детьми. Особенно тесные и близкие отношения установились у Я.Е. Лилией Карастояновой, постоянным корреспондентом и близким другом которой он оставался до конца ее короткой жизни.
Лилия была старшей дочерью яркой и красивой болгарки Георгицы Карастояновой (1897-1944), коммунистки, сотрудницы Коминтерна, резидента советской разведки в Китае и Болгарии (1932-1938). С 1927 г., вместе с сестрой и братом, Лиля жила в Москве, воспитывалась в названном выше Пионер-доме, затем в семье Емельяна Ярославского и Клавдии Кирсановой, которая была близкой подругой Георгицы. С Георгицей дочь последний раз виделась в 1934 г., когда та короткое время руководила сектором болгарских женщин в Коминтерне.
Жизнь в семье Ярославских, так или иначе принадлежавшей к советской элите и со всем вниманием опекавшей девушку, способствовала ее благополучному становлению, как личности. Ранний сумбурный роман с ровесником, закончившийся рождением сына Лени, не помешал ей начать карьеру в редакции «Молодой гвардии», затем «Правды», куда ее устроил Е.М. Ярославский. С 1937 г. она работала в редакции «Комсомолки», где постепенно выросла из технического работника в журналиста. В 1940 г. Лилия вышла замуж за своего коллегу и ровесника, Александра Слепянова. В сущности, сирота, она, судя по письмам, экзальтированно горячо относилась к Александру и его родителям, вероятно, как всякий человек, долгие годы лишенный своей семьи.
Война резко сломала сложившуюся идиллию ...