Польский захват Украины. Сага о «героической» обороне Великой Яблоневки
«Еще Польша на згинула! Львов – польский город!», - в экстазе закричал механик-водитель и надавил на педаль. Мотор взревел и танк с белым орлом на башне сбил пограничный шлагбаум, покрашенный в желто-голубую полоску. Начался Великий польский поход за возвращение Восточных кресов в состав Польши.
В польском обществе существует полный консенсус по вопросу о т.н. Восточных кресах – областях, принадлежавших Польше с 1918 по 1939 год: это польские земли, которые должны быть возвращены. Решение польского президента вернуть утраченные земли силовым путем (объяви он такое) поляками будет встречено с восторгом.
Но давайте заглянем по другую сторону границы и представим, как это решение будет воспринято в западных областях Украины – объекте будущей оккупации.
Оборона «Великой» Яблоневки
В хату вошли два солдата в мазепинках, молодой мужчина и следом за ним совсем еще парнишка с пулеметом на плече, весь опутанный пулеметными лентами.
- Слава Украине!
- Героям слава! - ответил им дед Михась – На постой у нас становитесь али как?
- Али как, - ответил ему старший. – Пулеметная точка у тебя, дед, в хате будет.
- Что за беда такая?
- Вы, видно, в своих горах совсем от жизни оторвались. Пшеки войной на нас идут, хотят поработить наш гордый народ и заграбастать наши земли. Завтра должны быть здесь. Оборонять вас будем.
- А-я-яй, - огорченно покачал головой дед Михась и вдруг вскочил: - Сидайте за стол, гости дорогие! Жена, неси колбасу, сало, самогонки нашим защитникам и поскорее!
Прошел час
Дед Михась налил еще по чарке себе и бойцам:
- Ну, будьмо!
- Гей!
Огненная жидкость побежала по внутренностям.
- Так значит, кляты ляхи завоевать нас хотят, пан капрал?
- Я сержант, а он, – военный кивнул головой в сторону второго номера, - рядовой, сколько можно повторять? – и икнул: - хотят.
- Бисово племя! И значит, у нас тут вроде как Польша будет, пан хорунжий?
- Это они так хотят… - повторил военный, отправляя в рот шматок сала.
- Ах мерзавцы какие!
Дед Михась снова разлил самогонку.
- А вот скажите мне, пан сотник, ежели у нас тут вроде как Европа будет, стало быть, в Париж, Германию и всякие Бельгии можно будет свободно проехать? Как сейчас из Львова в Киев? Вообще никаких границ не будет?
- Ну, да, бери – и езжай без проблем, – с трудом ворочая языком, промычал сержант.
- У-у-у, негодяи!
Дед Михась снова наполнил стаканы до краев:
- Ну, за свободную Украину!
Все трое встали, выпили, крякнули. Рядовой упал.
- Молодой ышшо, не привык, - с огорчением констатировал дед Михась.
- Слабак, - подтвердил стоявший на ногах, но качающийся сержант и взорвался тирадой:
- Мы – сильнейшая армия в Европе! Мы ляхов били и бить будем! Они хотят поработить самый свободолюбивый народ на земле? Чтобы вольные казаки работали на польского пана?! Да никогда такого не будет! – и затянул: - Душу, тело мы положим за нашу свобоооду…
- Тихо, тихо, пан полковник, да конечно же положим, - дед Михась с трудом усадил вояку на стул.
- А вот скажите мне, пан генерал, ежели они хотят нас поработить, то платить нам в гривнах будут или… как?
- Гривны, - фыркнул сержант. – Не будет у нас ни своего государства, ни своего флага, ни герба, - по щеке военного потекла слеза. - И гривны нашей тоже не будет, евро будут проклятые.
- Евро?! Ах, сволочи!
Дед схватил бутылку, опрокинул ее над стаканом сержанта, но стакан не наполнился даже и на треть.
- Я щас, новую принесу - дед встал, сделал шаг за спину сержанта, аккуратно перехватил бутылку за горлышко и со всей силу опустил ее на голову вояки. Сержант упал головой в недоеденную яичницу.
- Ишь умники какие. Не за то я на майдане стоял, чтобы всякие недоумки в Европу меня не пускали. Мать, тащи веревки, вязать будем этих горе-защитничков. И рубаху мою праздничную на завтра приготовь, освободителей встречать пойдем.