Журналист: сирийцам не нужна глупая и деградированная Латвия

В этом году 13,9 миллионов человек были вынуждены покинуть свои дома, чтобы спастись от войны или голода. Правда, большая часть из них – 11 миллионов – далеко не ушли, оставшись в пределах своей родины. У большинства их них нынешнее место жительства – жалкие палаточные города, бараки, тень под деревом или навес, пишет в NRA Марис Краутманис.

В результате различных политических и экономических коллизий чаще всего беженцами становятся граждане Афганистана, Сирии, Ирака, арабской Северной Африки и «черной Африки». Бегут и из Вьетнама, Мьянмы, Бангладеш. Больше всего беженцев из Сирии – свыше половины от всего числа. В одной только Турции сейчас 1,59 миллиона сирийцев. Считается, что всего из Сирии бежали почти 4 миллиона человек. 

Причиной стал самый страшный на данный момент конфликт в мире, где многие воюют против многих, а самая жуткая сила из всех участников бойни – Исламское государство, которое отрезает головы пленникам и рушит памятники древней культуры. В сирийской кровавой каше повинны в том числе страны США и ЕС, которые подстрекательством и финансированием пытались свергнуть режим главы страны Башара Асада. Для американского «экспорта демократии» характерно, что почти в любой стране, куда они являются, не происходит никакого перехода к более красивому, правовому и демократическому устройству, а наоборот – начинаются бунты, гражданские войны, крах экономики. К власти приходят еще более недемократичные режимы, религиозные фанатики. 

Латвия – страна ЕС и НАТО, и латвийские государственные мужи ни разу не подняли голоса, чтобы как-то протестовать, возразить против пугающе безответственной политики ЕС, США, НАТО. Теперь нечего голосить, что Латвии придется вложить свою часть денег и работы в решение проблемы беженцев. Конечно, принятие 250 беженецев – только пилотный проект, тренировка. На них латвийские чиновники выучатся, как размещать беженцев, как их интервьюировать, как присваивать соответствующий статус, как депортировать, если в убежище отказано. 

Потренируются и интегрировать – обучать латышскому языку и не забираться на унитаз ногами. Тут могут выйти разные смешные ситуации, когда оборванный нищий беженец на самом деле несравнимо образованнее и интеллигентнее интегрирующего его чиновника. Такое порой бывает. Может случиться и так, что, отказав в убежище и депортировав беженца, чиновники совершат страшный грех – отправят человека на смерть, как шведские власти в 1946 году, когда они выдали СССР 146 балтийских солдат, в том числе 132 латыша. Те шведы, которые знают историю своей страны, испытывают мучительный стыд за эту страницу прошлого. Но и так бывает. 

Еще случается, что латвийские политики и политические наблюдатели соревнуются, кто скажет что-то еще более глупое на тему беженцев. В том числе и фразы, граничащие с расизмом, а то и являющиеся неприкрытым расизмом. Латвийцев пугают, что черные распространят всяческую заразу. Беженцы из Сирии еще не приехали, а их уже называют мигрантами – теми, кто ищет лучшую жизнь и наши блага. Сирийские, иракские и афганские беженцы плавают в полудырявых лодчонках и лезут через колючую проволоку не ради спорта, а спасаясь от смерти. В поисках лучшей жизни из Латвии бегут латыши. 

Еще политики вещают, что введут какие-то критерии, каких беженцев принимать, каких – нет, например, христиан или семейных людей. Это уже будет нечто вроде рабского рынка, где покупке осматривают зубы и ощупывают мускулы. 

Не надо беспокоиться, что сюда заявятся миллионы арабов и негров, чтобы стереть с лица земли наши янтарные язык и культуру. Будут разве что отдельные, особые случаи, когда какой-то африканец или азиат решит остаться здесь. Возможно, что из-за любви. Но большинство африканцев и азиатов меньше всего захотят оставаться в Латвии. Уже через пару месяцев в Муцениеках они поймут, что это просто уникальная страна, которая уже 24 года никак не может использовать замечательные возможности стать экономически динамичной, правовой и социально благополучной. К сожалению, Латвия до сих пор «страна дураков» (Вилис Криштопанс), в которой живут «говнюки» (Дайнис Иванс). Беженцы вряд ли захотят навеки остаться вместе с «маленькими людьми» (Валдис Биркавс) и «едоками салаки» (Александр Кирштейнс). Здесь нет никакой «истории успеха» (Валдис Домбровскис), здесь дегенерация зашла так глубоко, что политики больше не говорят по-человечески, а дразнятся как обезьяны – «Ууу! Ууу!» (Солвита Аболтиня). Поэтому можем спать спокойно – отсюда беженцы убегут, не оглядываясь.