История фиаско: как лоббировали передел крабового рынка и что из этого вышло

1 мая 2019 года президен Путин подписал изменения в закон «О рыболовстве», предусматривающий распределение половины долей квот на вылов крабов в ходе аукционов. Отраслевые эксперты называют именно  введение «крабовых аукционов» ключевым фактором, оказавшим влияние на ситуацию в рыбной отрасли.

Иван Петровский История принципа С начала 90-х годов прошлого века по начало «нулевых» распределение квот осуществляли главным образом региональные власти. Такая схема порождала множество проблем, в том числе, коррупционного характера, и не устраивала в конечном счете ни федеральный центр, ни рыбаков. В начале нулевых систему реформировали, переведя распределение квот на ежегодные аукционы. Казалось бы, идея понятная – кто больше заплатил, тот и получил право добывать государственные ресурсы, всё честно и прозрачно. Но, как оказалось, и эта схема имеет принципиальные недостатки, главный из которых заключается в том, что участники рынка не могли строить долгосрочных планов по развитию бизнеса, поскольку не знали, будут ли у них квоты через пять-десять и более лет. Кроме того, для участия в аукционах компаниям пришлось привлечь заёмные средства, что резко повысило закредитованность отрасли. В 2004 году был принят новый закон «О рыболовстве», и доли стали распределять между участниками рынка по так называемому «историческому принципу» - государство закрепило право на добычу водных биоресурсов компаниями, осуществляющими промысел на основании приобретенных на аукционах квот, на долгосрочный период. На первом этапе этот период составлял пять лет. Рыбная отрасль отреагировала на это уверенным ростом экономических показателей. 2009 году, признав этот опыт успешным, «исторический принцип» продлили на следующие десять лет. Аукционы в этот период периодически проводились – но только на право добывать те ресурсы, которые по каким-то причинам не были закреплены за пользователями ранее. Например, тот или иной вид промысла на некой акватории был длительное время закрыт, а затем возобновлён. Но большая часть квот распределялась по «историческому принципу». Начало передела В 2018-2019 годах начался новый период закрепления долей квот. В этот раз государство продлило период до пятнадцати лет (хоть рыбаки и просили на двадцать). Казалось бы, всё идет по отработанной годами и подтвердившей свою эффективность схеме. Но осенью 2017 года ряд федеральных СМИ («Коммерсант», «Новая газета») опубликовали материалы, в которых утверждалось, что на стол Владимира Путина попали как минимум два письма, которые содержали предложения о реформе в рыбной отрасли. Речь шла о том, чтобы вернуть распределение долей квот на вылов краба – одного из наиболее валютоёмких видов ВБР. При этом, о том, кто подписал первое письмо, можно было только догадываться, но под вторым письмом журналисты нашли подпись Андрея Тетеркина, который на тот момент был генеральным директором «Русской рыбопромышленной компании». В отрасли грянул скандал. Эксперты заговорили о том, кому может такой пересмотр правил игры быть выгоден, и кто мог бы устроить такой непростой «заход на президента». Практически сразу прозвучали имена совладельцев (на тот момент) РРПК Глеба Франка и Максима Воробьёва, которые обладали серьезными связями (в том числе родственными) в органах государственной власти и крупном бизнесе. При этом нельзя сказать, что предложения лоббистов базировались на пустом месте. У них был естественный союзник в лице Федеральной антимонопольной службы, которая к тому времени уже выступала с критикой «исторического принципа». Чуть позднее, в конце 2017 года в эфире федеральных телеканалов и ряде федеральных СМИ прошла информационная компания, направленная на дискредитацию российской рыбной отрасли. Основным тезисом этой кампании было то, что рыбопромышленники, якобы, необоснованно наживаются на государственных ресурсах, особенно на крабах. Информация о состоянии дел в отрасли преподносилась весьма тенденциозно. Год противостояния 2018 год прошел в упорной борьбе между сторонниками и противниками передела рынка. Вскоре после того, как предложения лоббистов перестали быть секретом, стало известно о том, что рыбопромышленники собираются провести очередной съезд работников рыбной отрасли. И хотя в повестке съезда был целый ряд вопросов, но очевидно было, что главный вопрос – о возможном выводе крабовых квот из исторического принципа. Большинство отраслевых общественных организаций, такие, как «Всероссийская ассоциация рыбопромышленников, предпринимателей, экспортёров» (ВАРПЭ), «Ассоциация добытчиков краба», «Ассоциация рыбохозяйственных предприятий Приморского края», а также отраслевые объединения других регионов Дальнего Востока не поддержали идею введения квотных аукционов. Состоявшийся в феврале 2018 года IV Всероссийский съезд работников рыбного хозяйства поддержал «исторический принцип» распределения квот и предостерег государство от неоднозначных реформ в рыбной отрасли. Как минимум два раза – в феврале и июле рыбопромышленники писали отрытые письма президенту России с просьбой, образно говоря, «не ломать то, что уже хорошо работает». Тема поднималась практически на всех отраслевых форумах рыбной промышленности, а так же на таких площадках, как ПМЭФ и ВЭФ. Зимой 2018-2019 году рыбаки получили в свой адрес очередную информационную кампанию. На этот раз федеральные каналы старательно облили грязью не только «крабовое» направление рыбопромыслового бизнеса, но конкретных участников рынка. Всего насчитали 11 сюжетов на 7 телеканалах, общий хронометраж которых составил около двух с половиной часов. При этом аргументация авторов сюжетов, ориентированная на обывательский уровень, не выдерживала критики профессионалов отрасли. Например, в сюжетах шла речь о том, что фактический объем вылова крабов якобы превышает официальный в 2-4 раза, и весь нелегальный улов уходит, само-собой, за границу. Эксперты посчитали, что для того, чтобы теоретически освоить такие объемы (то есть 140 – 280 тысяч тонн), в районах промысла должно постоянно работать около 230 судов. Но такого количества краболовов просто нет ни Дальнем Востоке, ни в стране в целом. Более того, чтобы вывести такие объёмы краба, ежедневно границу должно нелегально пересекать не менее 10 судов. Всё это невозможно не заметить, причем не только российским пограничникам, но и зарубежным. Развязка Между тем в начале 2019 года Минсельхоз опубликовал законопроект о распределении частей квот на вылов крабов. Можно сказать, что решение было компромиссным – предлагалось половину крабовых квот оставить в «историческом принципе», а половину – распределять на аукционах. Но, по мнению некоторых экспертов, компромисс был номинальным, поскольку текущие держатели квот в любом случае частично их лишались. В марте Минэкономразвития подготовило на этот законопроект отрицательный отзыв. Тем не менее, в течение марта-апреля законопроект прошёл все чтения в Госдуме и Совете Федерации, и 1 мая изменения в закон «О рыболовстве» были подписаны президентом. Аукционы состоялись осенью 2019 года. По имеющейся информации, около трети квот, распределенных в ходе этих аукционов, получили структуры Глеба Франка. С лета того же года в отраслевой среде появились слухи, что лоббисты готовят почву для подобной же реформы в отношении долей квот на другие видов водных биологических ресурсов, распределяемых по историческому принципу. Ещё никто не знал, что глобальный экономический кризис, вызванный пандемией коронавирусной инфекции, вскоре поставит выгодополучателей этих реформ в очень неловкое положение. Теперь Глеб Франк вынужден н расставаться с частью своего бизнеса. Пока речь идет о компаниях с «рыбными» квотами, но вскоре, не исключено, что придется продать и часть с таким трудом отжатого «крабового» сектора. В связи с этим можно вспомнить комментарий одного из отраслевых экспертов, генерального директора ПАО «Дальрыба» Вячеслава Москальцова, который он дал в начале 2018 года изданию «Восток-Медиа»: «Рыболовный бизнес считается одним из самых сложных в экономике. Здесь во многом успех зависит от факторов, которые трудно спрогнозировать. Это погода, колебания курса валют и стоимости топлива, состояние запасов водных биоресурсов, человеческий фактор. Таким образом, один год может быть удачным, другой – нет. Последние два года для нас всё складывается достаточно благоприятно. Но это не значит, что эта ситуация будет продолжаться и далее».