ДЕТСТВО ПОД СВИСТ РОЗОГ
Продолжим сюжетную арку о противостоянии писателя Ивана Тургенева с родителями.
Остановились мы на том, что родители вступили в брак по расчету (БОГАТАЯ ЗОЛУШКА И РАЗОРЕННЫЙ ПРИНЦ: БРАК ПО РАСЧЕТУ). Богатая помещица Варвара Петровна Лутовинова попросту купила себе мужа. Сергей Николаевич Тургенев был на шесть лет младше, красив невероятно, родовит, но беден, беден, как церковная мышь.
Брак оказался внешне перспективным, на свет появилось трое детей Николай, Иван и Сергей. Крах произошел на внутреннем фронте, - Сергей Николаевич не просто не мог полюбить жену, он свое равнодушие педалировал, устраняясь из жизни семьи демонстративно, ища приключений на стороне. Если бы Варвара Петровна оказалась плохой хозяйкой имение бы вообще ждал крах, но хозяйкой она оказалась крепкой, самовластной, более того, ушла в хозяйство с головой.
О том, как она его вела, чуть ниже, пока заметим, что стараясь не думать о незадавшейся личной жизни, барыня постоянно срывалась.
Сорваться было на ком.
Например, на крепостных.
Или сыновьях.
Позже Иван Тургенев скажет:
«Мне нечем помянуть моего детства. Ни одного светлого воспоминания. Матери я боялся, как огня. Меня наказывали за всякий пустяк — одним словом, муштровали, как рекрута. Редкий день проходил без розог; когда я отваживался спросить, за что меня наказывали, мать категорически заявляла: «Тебе об этом лучше знать, догадайся».
Даже первое столкновение с литераторами оказалось связано у Тургенева с физическим насилием. Как-то его, шестилетнего, представили гостю, - баснописцу Ивану Дмитриеву. Мальчик ляпнул: «Твои басни хороши, а Ивана Андреевича Крылова гораздо лучше».
«Матушка так рассердилась, что высекла меня и этим закрепила во мне воспоминание о свидании и знакомстве, первом по времени, с русским писателем».
В случае с баснописцем мальчик хотя бы знал за что и почему. А вот как быть с «Тебе об этом лучше знать, догадайся».
В очередной китайский раз, когда его лупили, а он должен был догадываться за что, ребенок не выдержал, ибо издевательство вдруг приобрело нескончаемый характер. Ивана секли каждое утро, а мать заявляла, что будет бить его, пока он не признается в своих проступках. Отец занял позицию скучающего наблюдателя. В итоге ребенок решил бежать из дома, куда глаза глядят. Глубокой ночью его, крадущегося, задержал гувернер. После разговора с гувернером мать оставила ребенка в покое.
Оставила в покое, только розги никуда не делись. Мальчик видел не только роскошные садовые цветы, он и об участи садовников знал.
«Их секли за все и про все. Конюшня была близко — и я все слышал. Как-то раз кто-то вырвал дорогой тюльпан. После этого всех садовников пересекли».
Цветочки ценились больше людей. Одного из талантливых крепостных Варвара Петровна отправила учиться живописи в Москву, а потом обратно вернула, дабы он цветы с натуры зарисовывал.
О финале несчастной судьбы Иван вспоминал:
«Он их писал тысячами, и садовые, и лесные, писал с ненавистью, со слезами… Они опротивели и мне. Бедняга рвался, зубами скрежетал, спился и умер».
Мир, который конструировала вокруг себя всемогущая помещица Варвара Петровна был полон дурной театральности, где страдали люди.
Олимпиада Аргамакова вспоминала:
«В домашней обстановке своей она старалась подражать коронованным особам. Так, крепостные люди ее, исполнявшие ту или другую обязанность при ней, назывались не только придворными званиями, но даже фамилиями тех министров, которые занимали соответствующие должности при высочайшем дворе. Так, например, дворецкий звался министром двора и ему была придана фамилия тогдашнего шефа жандармов генерала Бенкендорфа. Мальчик лет 14, заведовавший с несколькими помощниками получением и отправкою писем и газет, назывался министром почт. ...
Приход почты возвещал большой колокол. Почтальоны с колокольчиками бегали по коридорам большого дома, а министр почт, одетый по форме, преподносил на серебряном подносе газеты и письма, адресованные на имя Варвары Петровны».
Варвара Петровна стояла в центре этой Вселенной, что там люди, (однажды явившийся с докладом становой застал ее в ванной, так она ему крикнула, чтоб не стеснялся, подходил: «Что ты для меня? Мужчина что ли?»), что там люди, она природой управляла, - голуби слетались столоваться ровно в полдень на звон колокольчика; природный гремучий источник, бьющий из каменной горы, по приказу барыни законопатили; холеру она встретила декларативной просьбой к управляющему: «Устрой для меня что-нибудь такое, чтобы я, гуляя, могла видеть все окружающие меня предметы, но не глотала бы зараженного воздуха!», после чего барыню носили на прогулку в носилках со стеклянным колпаком.
Если с природой так, то как с людьми?
Тургенев описал мать в образе самодурственной барыни в «Муму». История с натуры в реальности кажется еще более безнадежной, ибо в отличие от литературного Герасима, глухонемой дворник Андрей, утопив собачку, от барыни уйти не смог, продолжив верную службу.
Это лишь один случай, запавший в душу ребенка Ивана, а сколько их было?
Скажем лишь, что первого учителя, пробудившего у мальчика интерес к поэзии, девятнадцатилетнего Леонтия Серебрякова, барыня отдала в солдаты.
Из детства Тургенев вынес ненависть к крепостничеству, признаваясь: «Почти все, что я видел вокруг, возбуждало во мне чувство смущения, негодования, отвращения, наконец».
Но вынес он еще и один надлом, восприняв матрицу отношений родителей.
У него никогда не будет семьи в полноценном смысле этого слова.
И об этом мы еще поговорим.
НАЧАЛО ЗДЕСЬ: