"Часть своей жизни не помню вообще". Дочь Кафельникова - о семье, Pharaoh и зависимости

Дочь легендарного теннисиста Евгения Кафельникова, бывшая девушка рэпера Pharaoh, модель Алеся Кафельникова вернулась в Москву, несмотря на данное обещание «остаться на сказочном острове», и сгоняла на ютуб-шоу «Нежный редактор». Кафельникова рассказала о куче событий в своей жизни — разрыве с Pharaoh, ссорах с отцом, наркозависимости и гонорарах в Китае. «Никогда не вернусь в Россию». Дочь Кафельникова убежала от Фараона и наркотиков на сказочный остров О моделинге Моделинг это очень тяжело. Это не просто встал и попозировал, это минимум 9 часов на каблуках. Пальцы ног уже в ужасном состоянии, постоянные вспышки камер — ослепаешь. Самая популярная ситуация в моделинге — приходится носить туфли, которые постоянно носят разные люди, то есть это не суперновые туфли, их уже кто-то надевал. И тебе приходится их носить без носков. Были истории, когда девочки дробили стекло в тональник. И на утро у тебя лицо просто расходится. У меня даже на лице шрам есть. Про деньги В Китае моделям платят 2000 юаней в час (около 20 тыс. рублей), модель проводит на съемках почти целый день — около 165 тыс. рублей в день. Да, деньги огромные, но 40% уходят агентствам. В Москве раньше за пост в инстаграм давали около 90 тыс. рублей. Но Юля (Шаврина, агент Кафельниковой) уже давно не разрешает мне ничего выставлять, максимум — сториз. Вся основная работа — заграницей. Об изменениях во внешности Когда у меня были конфликты с Глебом (рэпер Pharaoh, бывший парень Кафельниковой), он начинал общаться с моими подругами. У них были сделаны губы, еще что-то. Я думала: «Блин, может, во мне что-то не так?» Решила тоже накачать себе губы, долго ходила с ними, мне даже нравилось. Но потом, когда начала работать, Юля сказала мне: «Лесь, я не хочу, мне не нравится. Посмотри, у девушек со сделанными губами модельного будущего нет». И мне все выводили рассасывающим гелем, сейчас у меня свои. О биполярке и психозе Бывает, я собираюсь, говорю-говорю, а потом у меня в мыслях шоколадки, конфетки, туда-сюда, о чем я вообще думаю? Вроде отвечаю на вопросы, и тут «о, лошади, поехали на конный спорт, можно там в кино сходить», у меня уже план когда поедем, куда сходим. Мой самоанализ — это моя биполярка, она меня качает, и я ее сама себе в голове анализирую. Я очень часто отлетаю. Даже сейчас, я говорю, и мне кажется, что я постепенно ухожу куда-то в воду. У меня в голове какой-то отельный механизм работает. Мне поставили психоз, у меня были полные крики. Он был, не могу сказать, что это может происходить постоянно. Это когда ты просто отключаешься, black out. Я какой-то период своей жизни не помню вообще. И мне рассказывали, что в тот момент у меня была палата 66. Я дорисовала там еще одну шестерку, заходила в палату и говорила «я в аду», выходила со словами «я вышла из ада». Вот такие вот странные вещи, я не контролировала ничего, что со мной происходило, полная чернота. Что было там, я не могу отвечать, я перед всеми извиняюсь, кому нагрубила, делала больно. «Раз я такая плохая, я сделаю себя еще хуже» Тебе говорят, что «ты ужасна, хуже тебя нет». И ты ведь ничего с этим сделать не можешь, понимаешь и осознаешь это. Моя биполярка в тот момент работала так, если я понимала, что я хуже всех, было два варианта: либо я наказывала саму себя, либо я делала себя еще хуже — «раз я такая плохая, я сделаю себя еще хуже и посмотрю, будете ли вы тогда меня любить, или нет». Так всегда было и с папой, и с Глебом в отношениях: я доказывала, что могу быть максимально плохой. О боли Я резать себя начала в 13 лет. Я не чувствую физической боли, меня разрывает изнутри. У меня на теле куча синяков, вмятин, постоянно ноги или руки в бычках. Мне не бывает больно, мне больно внутри. Бывает, что я хочу, чтобы мне было реально больно, я начинаю пытаться принести себе боль, но мне все равно не больно. И куча моих шрамов из-за того, что я просто ее не чувствую. Я сижу и думаю, когда же мне наконец-то будет больно, почему мое тело не хочет никак умирать? О своем теле Только на Бали я поняла, что тело — мой храм, оно мне нужно, за ним нужно ухаживать. Раньше я не хотела находиться в этом теле, мне не было интересно. Я была где-то внутри и понимала, что тело мне только мешает, я впадаю в какие-то препятствия, ударяюсь обо что-то, нужно контактировать. У меня все было какое-то внутреннее. И все, что происходило у меня внутри: мне хотелось лежать, смотреть в потолок, витать внутри себя и осознавать, какой у меня смысл жизни, зачем мне это тело? Зачем все это дано? Чтобы кого-то вдохновлять? Я постоянно улетала в такое состояние и просто херила все то, что окружает меня. Потому что зачем мне все это нужно? Я была и на дне, и в притонах, я и резалась, была на самых охрененных пати, я все видела. И думала, а что я могу еще увидеть? Сейчас начинается тот процесс, когда мне интересно работать самой с собой, с этим телом. Прокачать его в одном месте, что-то сделать в другом, какие-то препятствия, бросить курить, максимально сфокусироваться на том-то. Тяжело, но это уже наша совместная работа. Потому что внутри меня сидит демон, внешне я прекрасный ангел. И тут соединились инь и янь, им нужно найти одно единое. Что мне помогло это понять, йога? Наверное, это аяуска (отвар шаманов индийских племен для «общения с духами»). Это растение, которое растет в Перу. Знаю, что многие звезды его пробовали. Ты пьешь этот напиток, и в течение месяца ты, например, делаешь поступок, и тебе сразу приходит осознание в голову, как ты могла поступить иначе. Ты засыпаешь, и у тебя идет анализ всего твоего дня. Это растение считается молекулой духа, меняющее сознание. Я после Бали была абсолютно чистой, как будто бог меня только создал. В детстве же как: родители вколачивают в тебя принципы жизни. А здесь я как бы все, у меня никого нет: папа отказался от меня, мы не общались, с мамой не общались, Глеба нет, никого нет, я тут одна, понимаю, что у меня только появился создать себя такой, какой я хочу быть. О Pharaoh Я безумно люблю этого человека, всегда по нему скучаю. Я даю ему шанс реализовываться, делать то, что он хочет, вести свою жизнь. Я никогда не отказываюсь от своих слов, даже когда я говорю, что не люблю его, я все равно его люблю. Это какие-то теплые отношения. Вот я люблю папу, что бы ни случилось, каким бы он ужасным ни был отцом или еще что-то, я все равно его люблю и принимаю таким, какой он есть. Глеба примерно так же, только как с молодым человеком. Нас сейчас ничего не связывает, мы оба свободны. Я очень хочу, чтобы он дальше шел и делал то, что ему хочется. Почему мы не вместе? Мы не можем быть вместе. Он хочет работать, я хочу работать, мне надо летать, ему надо летать. И это не совмещается. Сейчас мы развиваемся и делаем то, что мы хотели всегда, какие-то мечты в плане карьеры. Если оно — твое, оно ведь наверняка никуда не денется. Мы живем в таком времени, ясно и так, что свои животные инстинкты людям надо удовлетворять. Нечего на это обижаться. Мне 20 лет, я должна повеситься, что он там с какими-то телочками чпокается? Пожалуйста, делай это. Я же офигенная, я знаю, что тут без вариантов. Поэтому у меня есть какое-то смирение и принятие. Главное, чтобы он знал себе цену. Сейчас мы иногда общаемся, потом резко не общаемся. У нас с ним такие отношения. Ходила история о том, что Алеся нюхала кокс с полового органа Вы что, серьезно? Не было такого. В эфире я обсуждала одну историю, что есть такая девочка Тупур — бывшая Лил Пипа. И она прямо в инстаграм залила такой видос, его удалили только спустя два часа. И я вела эфир типа «да ладно, вы видели?» И кто-то навырезал оттуда куски, склеил фразы, типа это я делала. Нет. Но с фараоновского, мне кажется, я могла бы все. Lol. Что стало стимулом, после которого перестала употреблять Наверное, когда у папы начался кризис. Я понимаю, что ему в силу своего возраста нужно помогать. В какой-то момент я поняла, что хочу, чтобы мой папа жил шикарной жизнью, чтобы моя тетя, бабушка, брат летали в Париж, Милан и т. д. Сейчас весь мой фокус настроен на том, чтобы моя семья ни в чем не нуждалась. Я просто этого захотела, поняла, что пора ехать заграницу, работать, максимально выжимать из себя все. Я их всех очень люблю и хочу, чтобы они гордились мной. Потому что так стыдно становится, сколько нервов я папе потрепала, он у меня уже седой. Не хочу, чтобы так было. Сейчас мы с ним общаемся. Поэтому я настроена, чтобы поднять свою семью к олимпу. Я хочу, чтобы все было супер. У меня брат играет в теннис, я хочу, чтобы он тоже максимально всего добился. О наркотиках Трава является трамплином к тяжелым наркотикам. Ты словно попадаешь в другую реальность, а с другими наркотиками ты можешь попасть в несколько разных реальностях, а их тысячи. Мне было интересно проживать какие-то моменты своей жизни в этих состояниях. Сейчас я поняла, что реально счастливая без этого, что-то становится смешно, мило, какие-то чувства испытываешь. А там ты в двух состояниях, либо это работает как антидепрессант, либо ты постоянно ты сначала в какой-то эйфории, потом падаешь резко вниз. А без наркотика моя жизнь как синусоида, от плохого будет хорошее. Легалайз? Я считаю, что у нас в стране это просто нельзя. Если хочешь — езжай в Америку, кури там. У них климат, атмосфера это позволяют. У нас другая жизнь, другой воздух, другой ритм, здесь это в другую сторону идет, не в счастливую. Я уверена, что люди, которые работают в государстве, это прекрасно понимают, смотрят наперед. Просто у нас национальность, характер, восприятие, ценности, по нашему образу жизни это нам не подходит. Если хочешь — едь в Амстердам. О зависимости Из зависимости очень тяжело выйти. Я клялась и божилась Глебу, мы сходились на договоренностях, что я не буду употреблять. Но потом ты остаешься один… Я помню многие разы, когда я обещала, что больше не буду. Но потом я сидела, и моя зависимость говорила: «Тебе никто не нужен, тебе нужна я». В том состоянии было клево. Но я пока не хочу туда обратно. Почему пока? Я же не знаю, что буду завтра делать. Я не хочу больше обещать. Прямо сейчас я не употребляю, слежу за своим питанием, карьерой. Но я не могу сказать, что будет завтра, у меня биполярка. Почему не общалась с отцом Папа все время пытался огородить меня и не показывать, какой ужасной может быть жизнь. В Москве у меня был создан такой круг, что я не видела бомжей, не вижу бедность, я не знаю, как они работают. У меня был высоко поднятый нос, гордость, что я живу красиво. Я не знала реальность этого мира. На Бали я это увидела. Когда я туда прилетела, папа удалил меня везде, добавил в черный список, «мы не общаемся, делай что хочешь». Он так решил, что если он не может по-хорошему объяснить, что мне будет тяжело, то пусть будет по-плохому, жизнь — смотри, ищи сама. Он сказал: «ты либо сдохнешь, либо поймешь, чего ты хочешь». Я просто поняла все. Нашла на Бали агентство, позвонила агенту, стала работать. Потом сама нашла способ, и спустя несколько сама позвонила папе. У меня первое сообщение было: «Папа, я очень тебе благодарна, я очень горжусь тобой, тем, куда ты мою семью привез, что я смогла родиться в таком обществе. Я всю жизнь это не ценила». Он же сам из бедной семьи, но всего добился сам. И сейчас мне хочется, чтобы он не переживал, что его дочь сейчас все похерит. Потому что я уже много чего похерила. О будущем и смерти Как я умру? Слишком много способов, прямо мозг разрывается. Я хочу умереть для соцсетей. И жить свою жизнь до конца где-то в горах, собирать цветы. И спокойно уйти вверх, к богу. Чтобы никто не вспоминал, не обсуждал. Хочу, чтобы меня кремировали, а пепел развеяли в Альпах. Но это в старости. Сейчас я хочу сделать какой-нибудь бизнес клевый. Хочу дожить до 50-60. Мне интересно наблюдать, как взрослеет мое тело, мои близкие. Ты не возвысишься вверх к богу, если ты не проживешь ее до конца. Если это моя последняя жизнь, мне хочется, чтобы она была полностью завершенной, чтобы я могла в старости сказать, что горжусь своей клевой и интересной жизнью. Подписывайтесь на канал Sport24 в Яндекс.Дзене