Басист Biffy Clyro – о детском хоре, поэзии Бернса и обложках Pink Floyd

Шотландская рок-группа Biffy Clyro выпускает новый альбом Ellipsis, релиз которого намечен на 8 июля. В преддверии выхода пластинки, басист Джеймс Джонстон рассказал о работе над новым альбомом, впечатлениях от России и планах на будущее. – Вы приезжали в Россию два года назад. Какие впечатления у вас остались от тех гастролей? – Мы приезжали в Россию в 2014 году. Мы прекрасно провели время в Москве и Санкт-Петербурге. В первую очередь хочу отметить красоту архитектуры. Кругом были высокие величественные здания – я никогда раньше таких не видел. Это просто завораживает. И, конечно, поразила публика на концертах. Она была просто фантастическая: эти ребята знали слова всех наших песен, подпевали нам. И атмосфера на концертах отличалась от той, к которой мы привыкли, выступая в других странах. Из Москвы в Санкт-Петербург мы ехали на поезде, и нам немного удалось посмотреть Россию из окна. Это было очень красиво. Теперь хочется вернуться, чтобы посмотреть больше русских городов. А в Санкт-Петербург мы плавали на катере, и поэтому смогли увидеть город с реки. – И когда вы планируете вернуться? – Может быть, в следующем году. Я бы приехал даже просто так, попутешествовать. – Расскажи про ваш новый альбом. – Этот альбом стал результатом трех лет работы. Он впитал в себя все, что происходило с нами за три года. В музыке отразились все страхи, проблемы и огорчения, которые у нас были. При этом, мы пытались найти какой-то более современный подход к звуку, звукозаписи, музыкальным инструментам и вокалу. Конечно, мы рок-группа, и всегда будем оставаться рок-группой, с гитарой, ударными и вокалом, но в этот раз мы действительно экспериментировали с техникой игры. Альбом Ellipsis мы записывали на студии Sound Factory, где у нас были все технические возможности, чтобы создать что-то необычное. Мы пытались быть немного наивными, дерзкими и свободными от всего, что мы делали раньше. – Насколько важно было для вас это чувство эксперимента в работе над Ellipsis? – Оно было особенно важно в работе над отдельными композициями. Я бы даже сказал в работе над половиной песен с этого альбома. Когда мы приходили в студию, мы зачастую не знали, что именно хотим услышать, не знали каким получится тот или иной трек. Мы пробовали различные варианты: добавляли пианино, усиливали басы. Иногда Саймон (прим. ред. Саймон Нил – фронтмен группы) говорил: "Давайте я попробую сыграть это один", и потом мы вместе пытались это как-то аранжировать. Это был настоящий вызов, но при этом – новый опыт и интересная работа.

– В одной из композиций вы записали детский хор. Чья это была идея и как вы ее реализовывали? – Да, в песне Friends And Enemies. Кому-то в голову пришла эта идея. Она показалась нам занятной и мы решили попробовать. Нашли в Лос-Анджелесе детский хор и пригласили ребят в студию. Я даже не уверен, что они понимали, что именно они делают, не знали, как круто все это будет звучать! Они были такими маленькими, такими наивными, светлыми и невинными Получилось невероятно красиво. – Кто разрабатывал дизайн для обложки Ellipsis? – Идея сделать такую обложку была наша. Сначала Саймон предложил название Ellipsis. Альбом стал для нас символом перерождения, новых музыкальных идей, переосмысления музыки. Поэтому, мы на обложке обнаженные в позе эмбрионов. – В прошлом году умер Сторм Таргерсон, художник, который работал над дизайном большинства ваших альбомов. – Да, к сожалению, это так. Для нас это большая потеря. На протяжении многих мы работали вместе, и он был настоящим другом не только для нас, но и для многих музыкантов, с которыми он работал. Настоящая легенда! Ведь его называли шестым участником великих Pink Floyd. Он работал с Led Zeppelin, Scorpions, MUSE, Питером Гэбриэлем, и для нас была большая честь работать с таким иллюстратором.

– Я слышала, Саймон Нил работает над сольным альбомом. Вы сами не планируете работать над своим проектом? – Пока нет и не в ближайшем будущем не планировал. Сейчас я удовлетворен тем, что я делаю. Я получаю удовольствие от музыки, которую мы создаем в Biffy Clyro. Я начал играть в этой группе, когда мне было 14, и за все это время я ни разу не думал о том, чтобы поменять свое место. – Кто или что вас вдохновляет? Есть какие-то музыканты, художники или режиссеры, которые оказали влияние на музыку Biffy Clyro – Лично на меня огромное влияние оказала поэзия шотландского поэта Роберта Бёрнса. Он родился вблизи города Эр, где родился я сам и где появилась группа Biffy Clyro. В своих стихах он описал прошлое этих мест, собирал шотландские баллады и фольклор, оказал огромное влияние на шотландскую музыку и становление самостоятельной Шотландии вообще. Но вообще это может быть все что угодно. Наши друзья, новые знакомые, люди, с которыми мы встречаемся, которые верят в какую-то идею, те, кто достаточно силен, чтобы идти к своей цели, или кто-то необычный и странный. Конечно, другие музыканты и наши фанаты.