Старпом с «Донского» – самое яркое впечатление в Северодвинске

Телеведущий, гендиректор информационного агентства «Россия сегодня» Дмитрий Киселёв побывал с частным визитом в Архангельской области

Ху из мистер Путин?

В Архангельске Дмитрий Константинович в неформальной обстановке встретился с коллегами, редакторами и журналистами ведущих средств массовой информации региона. Разговор был долгим (Киселёвы готовились к путешествию на Соловки) и емким. И не только о работе. Предлагаем вам краткую версию этой встречи. Присутствовал на ней и главный редактор «Вечерки» Вячеслав Белоусов.

- Вчера мы съездили в Холмогоры, а сегодня побывали в Северодвинске, посмотрели подводную лодку. Я никогда еще не был на подлодке. Дети в восторге. Вам повезло жить на этой роскошной земле Русского Севера. Здесь, собственно, во многом началась новая русская государственность при Петре. Уникальное место. А завтра мы летим на Соловки.

- Вы читали роман Захара Прилепина «Обитель»? Он как раз о жизни обитателей Соловецкого лагеря особого назначения. Отзывы о нем, конечно, самые разные...

- Роман не читал. Но вообще, Захар  мощный писатель. В России ни у кого нет монополии на культуру. У нас нет самиздата, у нас нет ни одной неизданной книги, непоставленного спектакля, неснятого фильма. Прилепин – один из наших писателей. Имеет право писать так, как видит.

- Можно профессиональный вопрос? Раньше новостная сетка федеральных госканалов на две трети состояла из региональных сюжетов. Сейчас это только какие-то самые крупные события, как правило трагические. Почему такая политика и в «Вестях»?

- Ответ не будет быстрым. Во-первых, я против каких-либо обобщений и категоричности. В России 85 регионов, и мы показываем все. «Вести» занимаются региональной аналитикой, чего не делают другие наши коллеги. Но вы правы в том, что региональные новости освещаются не в должной мере.

Есть события, которые мы не может не освещать. Сейчас это, разумеется, Украина, европейские, американские, азиатские события, инициативы Кремля и Государственной Думы. Если мы это не показываем, значит, мы не знаем, ху из мистер Путин и на чем сегодня зиждется мировая политика. То есть ситуация непрозрачна, и к нам будут предъявлены определенные справедливые претензии. «Вести» стараются держать пропорции. Если сюжетов о власти чрезмерно – это тоже искажение. И это уже не журналистика, а отсвечивание или, если хотите, обычный пиар.

- Понятно, не хватает времени в новостях. Это единственная причина?

- В регионах не хватает журналистов, которые могут делать репортажи о себе должного качества. Мы с удовольствием покажем и Татарстан, и Якутию Архангельску. Поверьте, если есть хороший сюжет, он всегда пойдет в эфир. К сожалению, региональная журналистика пока еще, как мне кажется, путается с пиаром, а это разные форматы. Некоторые губернаторы часто подминают под себя журналистику. Им нужно, чтобы была видна их работа, а это искаженная журналистика. Всегда стоит вопрос дозы – сколько показывать власть? В каких пропорциях? Это нужно понимать и тонко чувствовать. Так что частота появления региона на федеральных каналах зависит и от качества вашей журналистики. Но я уже увидел здесь несколько тем для будущих сюжетов и постараюсь отправить к вам съемочную группу. Архангельская область этого заслуживает. Это мотор нашей страны.

- Что вас зацепило здесь, Дмитрий Константинович?

- Мы обсудили с руководителями вашего региона новый проект. В агент-стве «Россия сегодня», директором которого я являюсь, очень сильная фотослужба. Мы, наверное, сделаем спецпроект, посвященный подлодкам Северодвинска. Россия должна знать об этом больше, и мир тоже. А Америка должна опомниться и понять, с кем она играет.

- В прошлом году вы попали в западный санкционный список. Тяжело под санкциями?

- Мне кажется, это самое лучше, что могло с Россией произойти. Мы получили такие возможности! Тяжело ли лично мне? Отнюдь. Мне запретили въезд в Канаду, Молдавию, на Украину. Ради бога. Мы с семьей стали больше путешествовать по нашей стране и странам, в которых не бывали раньше. У меня целая личная программа детских путешествий по России. К тому же меня давно разочаровала Европа, период романтического отношения к которой был довольно длительным. Кажется, что Европа и Россия поменялись местами. У нас больше свободы, в том числе свободы слова. Мы можем сказать: «Я люблю Путина». Или: «Я не люблю Путина». Журналист Ларина на «Эхе» заявляет о том, что от слова «патриотизм» ее тошнит червяками с вишневыми косточками. И все спокойно живут дальше. Там это невозможно. Ну и мы видим, что нашу свободу, к примеру передвижения по миру, ограничивает «свободный» Запад.

Помните, в СССР были выездные визы? На Западе нас за это ругали. И что сейчас? А ведь свобода – это ценность, которой нельзя жертвовать.

- Мы много говорим о России сегодня, но никто не знает, что будет с нами завтра…

- Есть тревога за будущее, поскольку Россия - молодое, недостроенное государство с несовершенной политической системой. Но это же вопрос не к Путину, не к губернатору. Один человек не может сделать все. Это вопрос в том числе и к журналистике, задача которой – воспроизводить ценности.

В России частная собственность не ценность. У нас старики и дети не ценность. У нас водители за рулем не пристегиваются, потому что их собственная жизнь для них не ценность. С 90-х годов мы живем в ценностном вакууме. Но сейчас система ценностей начинает формироваться.

- Такое ощущение, что наши новые ценности – сила, мощь, способность к обороне. Но это уже было когда-то. Точнее, это было всегда.

- Мы не можем опираться только на силу, только на подводные лодки. Мы должны опираться и на дух. Именно журналистика должна произвести новые духовные ценности. Мы должны говорить, что такое хорошо и что такое плохо. Мы должны рисовать четкую модель собственного будущего. Российскую национальную модель, а не европейскую, китайскую или японскую. И мы, как журналисты, можем написать на себя жалобу, что слабо в этом продвинулись. В этом смысле Россия находится в самом начале пути, но запрос на это есть. Мы идем в нормальном ритме, происходящие в нашем обществе процессы - здоровые. Поэтому я без паники отношусь к тому, что происходит.

- А почему журналистику вы ставите во главу общественных процессов?

- Потому что это площадка для общенациональной рефлексии. Здесь циркулирует мысль, происходит формулирование, здесь мы отвечаем на главные вопросы. Это отрасль на передовой позиции. Я отдам все достижения демократии за одну свободу слова.

- Не секрет, что печатным СМИ давно прочат верную гибель. В первую очередь в связи с распространением всевозможных интернет-технологий. Что вы, Дмитрий Константинович, можете сказать по этому поводу?

- Мы помним: театру предвещали смерть при появлении кино, а кинематографу – когда появилось телевидение. Печатным изданиям я отвожу огромную роль, особенно на региональном уровне. Попробую объяснить. Да, с одной стороны, Интернет - это удобно. Все эти игрушки – блоги, чаты, комментарии – это несложно. Но здесь, на мой взгляд, происходит дробление сознания. Информации море, читаются одни заголовки. Люди не успевают и уже не желают читать большие серьезные тексты, а журналисты уже не хотят и не могут писать их. Поэтому Интернет становится пространством для слабых. Так называемые троллинги, вбросы, воинствующие киберкоманды и другие манипуляции здесь – святое дело! Любой ваш шаг контролируется и направляется. Думаю, что основательные провинциальные люди на это не согласны. И вот на этом фоне региональная пресса оказывается более информативной, направленной на читателя, на его интересы. Это так же безопасно и прилично, как защищенный секс. Понятно, что печатные издания испытывают большой нажим, перед ними стоят вызовы. Просто нужно найти свой формат, своего читателя.

- Дмитрий Константинович, а вы смотрите альтернативный телеканал «Дождь»?

- Да, профессионально, а не как зритель. Прошу иногда подготовить сотрудников наиболее яркие и показательные фрагменты. Интересно, как работают коллеги, как устроена студия, свет. Эмоционально не трогает, интеллектуально не поглощает. Делается «Дождь» достаточно кустарно, на коленке так сказать. Я за то, чтобы он существовал, но без государственной поддержки. Сейчас же канал, к удивлению многих, получает ее в виде символической арендной платы офиса в центре Москвы и льготного распространения в системе «Триколор». Ни один подобный западный канал так существовать не может.

- Все-таки расскажите, пожалуйста, о своих самых ярких впечатлениях от Архангельской области. Что зацепило?

- Спасибо за доверие, которое оказали мне руководители оборонного предприятия в Северодвинске. Как журналисту, мне важно было побывать на подводной лодке. Я вообще стараюсь расширять круг своего общения за счет людей дела и труда из самых разных регионов России. А дети? Они под моим контролем, ведут себя прилично!

Меня лично очень тронул старпом атомной подлодки «Дмитрий Донской». Парню 38 лет, у него нет семьи, он полностью отдан своей службе и знает лодку до самого болта. Он со слезой говорил о том, что в Крыму все правильно случилось. Человек очень деликатный, корректный, воспитанный. Такая в нем морская косточка чувствуется. Незабываемый человек.

*      *      *

Конечно, разговор с Дмитрием Киселёвым мог бы продолжаться до бесконечности. Но право поговорить за чашечкой кофе с интересным собеседником никто не отнимал и у врио губернатора Архангельской области Игоря Орлова. Надеюсь, что их часовая беседа была приятной и для региона нашего полезной.

Подготовила