Ромен Дюрис: «Какие бы неприятности меня не одолевали, я всегда надеюсь на лучшее»
О чем вы думали, узнавая ближе своего Жоржа?
Что мы с ним похожи. Как у каждого из нас, в его жизни радости идут рука об руку с печалями, но он не унывает. Такое отношение к жизни мне близко. Какие бы неприятности меня не одолевали, я всегда надеюсь на лучшее. Видя, как его жена постепенно сходит с ума, Жорж старается сделать всё, чтобы она продолжала верить во что-то реальное. Он толкает её к любви, к жизни, наполняя ее весельем. Но это более тонкое и продуманное веселье, чем то, что обычно заставляет нас смеяться, – это его выбор. Я проникся.
Вы читали книгу Оливье Бурдо?
Нет. Обычно я чувствую необходимость прочесть оригинал перед съемками, мне кажется, это хорошо для фильма и помогает мне лучше вжиться в образ моего героя. Но роман «В ожидании Божанглза» я читать не захотел. И дело не в отсутствии интереса или любопытства. А в том, что изучая сценарий, я видел Жоржа свободным электроном, которому скорее присуще играть со своей природой и радостью. В романе я бы не нашел ответы на свои вопросы, а лишь загнал бы себя в рамки. Мне предстояло придумать свои собственные коды к этой роли.
Из радостного, беззаботного и болтливого парня, каким он был вначале, Жорж превращается в своего рода телохранителя Камилл.
Потому что и это тоже любовь! Ради любви мы готовы вынести себя за скобки. Это благородно, опасно и, к счастью, происходит не всегда. В случае Жоржа он жертвует собой, предлагая Камилл заведомо искусственное счастье. И стремится дать своему сыну самую красивую жизнь, сохранив его беззаботность и детские мечты. «Твоя мама не такая, как все, – сказал он ему. – Она особенная и тебя не должны пугать её выходки». Он пытается найти слова, чтобы успокоить ребенка. Этот диалог между отцом и сыном очень трогательный.
Солан Мачадо Гранер, маленький мальчик, который играет Гэри, присоединился к съемкам в последний момент.
Мы знали, что у Режиса были проблемы с поиском ребенка на роль Гэри, и мы слегка волновались. Но как только он нашел Солана, все мои опасения тут же улетучились. Режис сказал мне: «Вот увидишь, вы отлично поладите», и оказался прав. Мы с Соланом моментально сблизились. В этом есть не только заслуга режиссера, но и магия кино. Вам «выдают» возлюбленную, сестру, ребенка и тут же, волшебным образом, между вами устанавливаются особые, трепетные отношения. В идеале, конечно. С Соланом всё оказалось еще круче, потому что он особенно умен, обладает отличными актерскими данными и умением слушать. На съемочной площадке он был бесподобен.
Расскажите нам о своей партнерше Виржини Эфире.
Я всегда заранее рад всем своим партнерам, у меня нет предубеждений; я знаю, что магия кино сделает свое дело. Еще до начала съемочного процесса, Виржини и я часто виделись на репетициях танцевальных сцен с нашими замечательными хореографами Марион Мотин и Мехди Керкушем. Искра между нами пробежала сама собой. Виржини очень страстно и прилежно относится к работе. Видно, что она всегда крайне требовательна к своей игре и выкладывается по-максимуму, без каких-либо ограничений.
В фильме танец, кстати, занимает важное место. А в жизни вы танцуете?
Моя мать была танцовщицей, это у меня в крови. Танец – искусство, которое меня очаровывает и которое я очень уважаю. Я знаю, что такое отрабатывать хореографию; ребенком я отдавался этому процессу с жадностью, но по-настоящему никогда танцами не занимался. Я разучивал движения для определенных ролей, но вообще танцевать люблю и всегда делаю это с удовольствием. Помимо страсти к танцам, мне нравится возможность практиковаться для роли в чем-то новом. Эта параллельная деятельность словно подхватывает меня и переносит в другое место, укореняя в моем персонаже и отдаляя от себя самого.
Большую роль в фильме играет сцена вечеринки. Какие у вас сохранились о ней воспоминания?
Мы снимали ее несколько дней. Режис как большой любитель музыки выбрал очень заводные произведения. Мы все были в отличном настроении. Эта вечеринка должна была стать апогеем радости и счастья этой пары до того, как на них обрушится печаль. Нам нужно было выглядеть счастливыми, чуть ли не дурачками, и не бояться этого.
В фильме есть волнующий эпизод, когда Камиль абсолютно голая, в одной лишь шапке, уходит «купить устриц». Жорж, ваш персонаж, устремляется за ней, тоже голый, чтобы придать ее выходке видимость нормальности и превратить ее в акт любви. От этой сцены одновременно и радостно, и жутко.
Это очень мощная сцена. Играть в ней было невероятно, потому что она еще сильнее подчеркивает глубину чувств в этой паре. «Да, любимая, ты прекрасна, смотри, я совершенно голый перед тобой», – как бы говорит Жорж Камилл. Но глубоко внутри ему страшно: «Каким, черт возьми, будет ее следующее безумство?» Но чтобы хорошо сыграть эту сцену, нужно докопаться до ее сути, осознать ее скрытый смысл; в ней нет места фальши. И потом, как красиво герой скрывает свою тревогу, оборачивая всё в невинную шалость.
Помимо танцев, как еще вы готовились к роли?
Режис дал мне посмотреть несколько фильмов, но после сказал, что смотреть их было не обязательно, они мне не нужны, что я могу в большей степени опираться на то, что уже знаю о 60-х годах и свой собственный опыт. Играя Жоржа, я действительно черпал вдохновение в том, как мне самому удавалось обрести оптимизм и радость после выхода из сложных ситуаций. А потом Жорж очень сосредоточен на других. Иногда я приходил на съемочную площадку и включал режим созерцания: я смотрел на сына, на жену, на своего друга л'Ордюра – и делал это с любовью. Я словно поглощал их энергию и состояния, чтобы потом направить к радости.
Расскажите о л’Ордюре, которого играет Грегори Гадебуа?
Грегори – мой друг. Он великий актер. Я наслаждаюсь каждым его словом и движением. Мне сложно отделить его от л’Ордюра, столько в нем великодушия. О таком друге можно только мечтать, находясь в отношениях: он всегда рядом, и в счастье, и в беде.
Насколько вам был важен стиль одежды в этом фильме?
Всегда интересно, каким «соусом» меня приправят, но я полностью доверяю режиссеру. Я проникаюсь его идеями и атмосферой, которую он хочет создать. Я актер, важно оставаться на своем месте.
Как вам в целом работалось с Режисом Руансаром?
Он позволяет своим актерам проживать сцены и вмешивается только в том случае, если хочет добавить какую-то идею или у него другое видение последовательности. К рабочему процессу Режис подходит очень серьезно. Но каким бы дотошным и щепетильным он ни был, у него есть понимание, что мы не роботы и рано или поздно должны впустить в игру жизнь.
Вы снимались в первом полнометражном фильме Режиса «Любовь на кончиках пальцев». Это ваша вторая совместная работа. Похоже, вам нравится сниматься у дебютантов (Тони Гатлиф, Седрик Клапиш) и далее следовать по их творческому пути.
Вы правы. Мне очень повезло встретить этих людей на начальном этапе их режиссерской карьеры. Я нахожу что-то трогательное в «первых шагах». И мне нравится видеть их снова: для меня каждый раз большая честь, когда они перезванивают. Мы знаем друг друга, а когда не нужно притираться, дела идут быстрее.
Вы также наблюдаете их развитие…
Да. Я видел, что Режис полностью вложился в съемки «Любви на кончиках пальцев». Он был буквально одержим своей историей, она полностью им завладела. Он не упускал ни одной детали, это было приятно видеть.
Вы постоянно снимаетесь. Что это, совпадение графиков или жадность?
Я бы сказал, здоровый аппетит. Я везунчик: мне предлагают роли, от которых я не могу отказаться, поэтому снимаюсь. Большая роль или маленькая – совершенно неважно, принимая решение, я никогда не думаю о карьере.
«Эта безумная любовь» в кинотеатрах с 5 марта.
Ссылки по теме
Виржини Эфира и Ромен Дюрис обсуждают небылицы в эксклюзивном открывке фильма «Эта безумная любовь»
«Бэтмен», «Белфаст» и еще 13 фильмов марта