Светлана Светличная: Плакать можно не только от боли, но и от доброго человеческого отношения

Актриса обвинила родных в попытке ее убить и рассказала, как в свои 80 еще не разучилась восхищаться красивыми мужчинами

Звезда фильма «Бриллиантовая рука» Светлана Светличная заявила о том, что оказалась никому не нужна. По словам актрисы, родственники вспоминают о ней только тогда, когда им требуются деньги, а не так давно специально раскидали по ее квартире шарики ртути. Для чего? Чтобы отравить ее с целью завладеть квартирой на Новоясеневском проспекте! Почему она так считает, что больше всего ценит в людях и есть ли в ее жизни хоть кто-то, кто никогда не предаст?— Светлана Афанасьевна, вы говорите, что вас отравили ртутью. Что это за история и чем все закончилось?  — Не отравили, а пытались; просто мы ее вовремя обнаружили. Ко мне пришли друзья и обратили внимание на странные шарики: «Свет, а что у тебя там в углу блестит?» И это все из-за квартиры! Они (родственники) хотят, чтобы я скорее им ее оставила. При этом если я умру первой, а сын после меня, то она сразу перейдет Ивашовым (внукам) и Гумбисам. — А что если вам это показалось? Ведь градусники бьются, в этом нет ничего сверхъестественного. — Дело не в том, показалось или не показалось, а в том, какое ко мне отношение. Сын… Знаете, сын был пьющий. Поэтому он такой. Не мужик! Не мужик и не сын. А Маша — стерва. Моя внучка. Они у меня брали деньги. Допустим, скажут, что вернут через полгода-год, а сделают это только через три — и то частями. Но я же не миллионер! Это деньги, которые я копила в течение всей своей актерской жизни, получая их за концерты и творческие встречи, и для меня это существенно. — Тем более что вы теперь на пенсии... — Поэтому и говорю: это отношение. Меня всегда убивало именно оно. Я человек добрый. Это они вынудили меня стать такой грубой! А позавчера позвонил брат из Пензы. Как же он меня... не могу вспомнить слово... выносил! «Ты понимаешь, что ты сделала?!» (изображает крик) Я такая: «Что?! Я лишь защищалась!» — «Отец с матерью, наверное, в гробу переворачиваются!»  Вот это мой братец. А я разговариваю с ним и чувствую, что сейчас хлобыстнусь от того, что все равно его люблю. Мне 80 лет. И у меня тоже есть сердце. Он просто неправ. — Вы сказали, что любите брата, несмотря ни на что. А может, и внучку? — Его мне жалко! А внучку — нет. Молодежь — она теперь совсем другая. Не такая, как в советское время, и очень эгоистичная. — Скажите, с вами есть хоть кто-нибудь, кто подержал бы вас за руку или просто посидел рядом? — Бывают. Например, вчера звонила Оленька Сорокина. А еще есть кот. Сейчас он обнаружил на балконе какое-то живое существо и пытается его съесть. Посмотрю, вдруг это оса. Ну вот... съел муху. Голодный! (смеется) А вообще, вы знаете, я живу очень правильно, и мне печально и грустно, что люди не могут быть такими же. Я, наверное, особенная и с возрастом ощущаю это все сильнее. А самое главное, я никогда не торговала своей внешностью и всегда была искренней и честной. Помню, как однажды директор театра, в котором я работала, собрал нас всех в зале и начал отчитывать. А я встала и сказала: «Александр (какое же у него было отчество?) такой-то, вы знаете, что в своем возрасте вы уже должны начинать думать о кладбище?» — Смело!  — Потом я, конечно, переживала: а вдруг это слишком резко? Но в итоге поняла, что с подобными людьми так и надо. Иногда смотришь свои интервью и думаешь: «Какая ж ты, Светка, молодец!» Но вот вчера, когда стали обсуждать ртуть, я почему-то не выдержала и выключила. Думаю, мало ли они там сейчас опять этого Прохора Шаляпина начнут показывать (артист утверждает, что 10 лет назад у них со Светланой Афанасьевной были дружеские отношения. — Примеч. Daily Storm). Этого унитазного человека... — Забыла спросить, а в полицию-то вы обращались? — А полиция — она знаете какая беспомощная! Они только и делают, что любуются собой и своим мундиром. Недавно шла в магазин и увидела милиционера. Говорю: «Как же хорошо, что я вас встретила!» На что он отвечает: «Ой, а я вас сразу узнал!» Ему вот это важнее. А я хотела рассказать, что делать, когда меня уже не будет... — Светлана Афанасьевна, что вы! Про такое не говорят: вам еще рано! — Ну все равно же мы смертны. Главное, чтобы потом не валяться, став беспомощной. Но знаете, я посмотрела на себя после того как мне сделали профессиональный макияж, и порадовалась: как же я хороша! Я даже в молодости такой не была! А еще я по-прежнему реагирую на добро, красоту и приятный голос. Например, недавно я пошла в клинику и вдруг почувствовала, что мне нехорошо. Попросила вызвать скорую, а сама думаю: «Только бы не женщина!» И что вы думаете: заходит молодой человек. Садится, разговаривает. Красивый, как Жерар Филип! А я же такая... Я все чувствую. Например, что вот этот человек врет, а вот этот дешевка. Но не в том случае! Спрашиваю, как его зовут. Выясняется, что Александр. Говорю, что имя как у императора. Он смеется и предупреждает, что сейчас сделает мне укольчик. Но, мол, не бойтесь, я аккуратненько. И что бы вы думали? Посмотрев на иголку, он начинает искать другую — совсем тоненькую, чтобы не причинить мне страданий. — Господи, как трогательно!   — И я расплакалась. Думаю: «Мне же 80 лет! Это он молодой — ему 20, максимум 25». А потом он говорит: «Мы вас еще и домой довезем!» Вы поняли? Плакать можно не только от переживаний, но еще и от человеческого отношения. От добра!