Самомедвеженцы, Зимбабве и Любовь на диване / Как московские протесты обогатили русский язык :: Общество

Нынешние события в Москве пополнили нашу речь рядом новых слов и выражений. По-новому зазвучали и многие старые, хорошо известные всем слова. Ксения Туркова составила словарь московского протеста.

Выбирай!. Этот московский протест в языковом плане — особенный. В нем не так много языкового креатива и игры слов, но зато много слов-действий, которые к чему-то побуждают, чего-то требуют, что-то защищают. «Выбирай!» — один из таких лозунгов. Вообще в протестном словаре этого года много повелительных наклонений. Эти простые формы, напрямую обращенные то к московским чиновникам, то к самим протестующим, говорят о том, что разговор оппозиции и их сторонников с властью ведется на серьезном уровне. Гриша. «Фраза “эх, Гриша, Гриша” может вполне претендовать на мем года», — считает одна из участниц группы «Словарь перемен» в фейсбуке. Гриша — это имя полицейского, который участвовал в разгоне протестов и вел в автозак незарегистрированного кандидата Илью Яшина. На своей странице в фейсбуке Яшин пересказал их разговор: — Не понимаю, чего они вас не пускают на выборы? Достал этот беспредел, честно. — Гриша, ты обалдел, что ли? Вы же сами меня сюда притащили. — Ну ты не обессудь, друг. Я ж так-то вояка, в Чечне служил. Ранение есть... Служба — это моё, понимаешь? «Эх, Гриша, Гриша!» — написал в конце поста Яшин. Имя Гриша после этой истории действительно вполне может стать нарицательным. Гриша — это человек, который выполняет недостойную работу, объясняя это жизненными обстоятельствами и бессилием перед системой. Допускай!. Главная кричалка нынешних митингов. Снова строгое повелительное наклонение, краткость, требование, призыв. Вероятно, лозунг «Допускай!» стал главным потому, что оказался глубже, чем остальные. Ведь «Допускай!» — это не только о самом выборном процессе, это еще и о допуске людей, не согласных с властью, на улицы. Зимбабве. Во время массовых акций протеста под горячую руку московских властей попали не только протестующие, но и ничего не подозревающая страна Зимбабве. Ее, комментируя протесты, упомянул Сергей Собянин. «Причина не в регистрации [кандидатов в депутаты Мосгордумы], а в желании нелегитимным путем присвоить эту власть. Кто громче крикнет, тот и власть? Мы же не в Зимбабве живем!» — сказал мэр Москвы. Фраза вполне претендует на то, чтобы стать мемом — универсальной реакцией на акции протеста: «Вы зачем на улицы вышли? Не в Зимбабве живем!» Географические названия в подобных высказываниях фигурируют не впервые. Не так давно президент Владимир Путин, комментируя протесты «желтых жилетов» во Франции, произнес знаменитое: «Вы что, хотите как в Париже?» Космонавты. Космонавтами уже давно называют омоновцев — из-за огромных шлемов, которые скрывают лицо. Рэпер Noize MC даже записал трек — отклик на московские протесты, — посвященный «космонавтам в камуфляжных скафандрах»: Лёха в детском саду мечтал стать космонавтом В камуфляжном скафандре — со щитом, автоматом, Дубинкой — и бить гуманоидов. Ненавидел мультфильм про кота Леопольда: Гуманоиды — враги, гуманоидам не больно. Гуманоид может выглядеть, как девушка или школьник, Но это *** — и только. Лёха подрос. У Лёхи — щетина и бас. Лёха плечист. Лёха рукаст. У Лёхи — приказ, Что на собачий язык переводится: «Фас!». Любовь на диване. Одним из главных визуальных мемов этого протеста стал вынос незарегистрированного кандидата Любови Соболь из здания Мосгоризбиркома прямо на диване. После того как отказ Соболь в регистрации оставили в силе, она решила остаться в здании комиссии и добиваться встречи с главой Центризбиркома Эллой Памфиловой. После этого сотрудники полиции вынесли диван из здания прямо вместе с сидевшей на нем Соболь. Член комиссии Мосгоризбиркома Дмитрий Реут пояснил журналистам, что диван вынесли, потому что в нем были клопы. «Распространение паразитов представляет существенную угрозу здоровью», — написал в обращении в Роспотребнадзор адвокат Павел Чиков. После этого пользователи соцсетей прозвали Мосгоризбирком Клопгоризбиркомом. Примечательна здесь не только перекличка с Маяковским и его «Клопом», но и дополнительные ассоциации, которыми невольно наделяют слова «клопы» и «паразиты» московские чиновники: протестующие для них не более чем «паразиты, представляющие угрозу». Массовые беспорядки. Дело 27 июля в основном называют делом «о массовых беспорядках» — именно в этом обвиняют задержанных. Но под каким наименованием это дело войдет в историю (как «Болотное дело»)? Пользователи фейсбука называют его «мэрским», «собянинским», «мосгордумским», «московским», «июльским», «трубным» и даже «бульварным». Московские призраки. Так называют людей, которые поставили свои подписи за оппозиционных кандидатов на выборах в Мосгордуму. Избирательная комиссия заявила, что подписи поддельные, то есть поставлены людьми, которых просто нет в природе. Это означает, что сотням подписантов фактически сказали: «Вас нет!» Один из таких призраков, Григорий Юдин, написал на странице в фейсбуке: «От лица движения “Московские призраки” я призываю Сергея Собянина всё же набраться смелости и встретиться с нами, чтобы он ответил нам ровно на один вопрос: как он относится к тому, что москвичей в массовом порядке признают несуществующими?» Не случайно одним из основных во время протестов стал лозунг «Мы есть!». #Ониразгонялипротест. Хештег, под которым идет деанонимизация работников спецслужб. Определить, кто именно принимал участие в разгоне акций протеста и жестоко избивал протестующих, можно с помощью сервиса, который позволяет найти человека по фотографии. Сокращенное наименование этого процесса — деанон. Прогулка. Жанр прогулки как одной из форм протестной активности известен еще со времен протестов 2011–2012 годов. В 2019-м протестующие снова вышли на «прогулку», которая, как и несколько лет назад, закончилась массовыми задержаниями. Лингвист Михаил Эпштейн обращает внимание на то, как на наших глазах обновляется смысл этого слова: «В нем звучит нечто опасное, рискованное, недозволенное. "Предложил прогулку по Москве", "решили прогуляться по бульварам". Со словом "прогулка" начинают ассоциироваться: "дубинка", "задержание", "винтить", "автозак", "правонарушение"». Пудинг просрочен!. Надпись на плакате на одном из митингов протеста, а также отсылка к недавней истории, которая произошла в Петербурге: в июне на митинге против полицейского произвола задержали местного художника, который вышел на Невский проспект с абсурдистским лозунгом «Пудинг лор!». Такие замены, фонетически напоминающие фамилию президента, используются не впервые. Однако полностью безопасными для протестующих они считаться не могут: правоохранительные органы безошибочно расшифровывают «кулинарный» код. Похорошелла. Альтернативное название Москвы, пишется с двумя л. Имя Похорошелла появилось благодаря мему «Как похорошела Москва при Собянине!» Сам же мем возник во время московских выборов в сентябре 2018 года: его породила навязчивая агитация и безудержное восхваление мэра. На какое-то время Похорошелла утратила популярность, но с началом массовых протестов снова вошла в речевой обиход москвичей и наполнилась дополнительными смыслами. В этом имени стало еще больше сарказма. Похорошелла — это Москва, в которой жестоко избивают людей, выходящих на мирные митинги. А синонимом фразы «Собираюсь в выходные на митинг» может стать выражение «Поеду посмотрю, как похорошела Москва». Регистрируй!. Лозунг-кричалка «Регистрируй!» — из упомянутого в самом начале словаря протестного набора повелительных наклонений. Лингвист Ирина Левонтина отмечает, что, с ее точки зрения, это идеальная кричалка: четыре слога, очень удобно для произнесения и для скандирования. Самомедвеженцы. Кандидаты от «Единой России», которые на выборы идут самовыдвиженцами, якобы дистанцируясь от своей партии. Оппозиционер Алексей Навальный называет это слово и явление политическим мемом. «Мы видим, — сказал он, — как “Единая Россия” сорвала табличку, смяла ее и скомкала, спрятала за спину. И выходит к нам с какой-то другой табличкой или даже вообще без таблички. И говорит: “Ребята, мы не от “Единой России”! Голосуйте за нас, пожалуйста!”» Селебритизация протеста. Одобрение и поддержка массовых протестов знаменитостями. На митинге, который прошел на проспекте Сахарова 10 августа, выступили группа «Кровосток», телеведущий Леонид Парфенов, юморист Данила Поперечный, писательница Людмила Улицкая и рэпер Face. В интервью газете «Коммерсантъ» политолог Александр Кынев сказал: «”Селебритизация” протеста означает, что все попытки власти дискредитировать протест провалились». Соболь. Не только имя, но и фамилия незарегистрированного кандидата Любови Соболь оказалась очень продуктивной в плане языковой игры. Писатель Виктор Шендерович обратил внимание на маршрутки марки «Соболь» в Москве (незаконная агитация!). А кто-то из протестующих принес на митинг плакат с надписью: «Не хотите Соболь — придет песец!» Согласовать. В самом глаголе «согласовать» ничего нового, конечно, нет, однако лингвист Ирина Левонтина обратила внимание на любопытную метаморфозу: в протестном дискурсе этот глагол меняет управление. Обычно он требует винительного и творительного падежа (согласовать что-либо с кем-либо). Но когда речь идет о согласовании митингов, вдруг появляется дательный падеж! Как отмечает Левонтина, «поскольку выражения “санкционировать митинг” или “разрешить митинг” вызывающе антиконстутиционны, вместо этих глаголов стал стыдливо использоваться глагол “согласовать” (ну типа техническая процедура: где лучше перекрыть, как обеспечить безопасность и т. п.). Такой эвфемизм. Только язык-то не обманешь. Очень быстро модель управления этого самого фальшивого “согласовать” перестроилась по образцу “разрешить”: “Мэрия (не) согласовала нам митинг” или даже “Митинг (не) согласован мэрией (не "с мэрией", как должно быть, а по образцу “разрешен мэрией”)». Сыновья/ваши сыновья. Фраза «Это ваши сыновья» стала одним из главных мемов протеста. Во время одного из митингов на Пушкинской площади вдруг стали транслировать необычное обращение к митингующим: «Уважаемые граждане, не нарушайте общественный порядок. Сотрудники Росгвардии несут службу для обеспечения вашей безопасности. Среди них большая часть — военнослужащие срочной службы. Это ваши сыновья. Будьте благоразумны, не нарушайте общественный порядок и закон». У тех, кто вышел на улицы, это вызвало недоумение и смех, ведь среди тех, кто протестует, очень много совсем молодых людей, которые никак не могут представить себя «родителями» росгвардейцев. Фраза про сыновей так быстро превратилась в мем, что ее тут же стали цитировать. Когда сотрудники Росгвардии задерживали на улице одну из протестующих женщин, она сказала: «Вы что, я же ваша мать!» Но «мать» все равно препроводили в автозак. Фестиваль шашлыка/Meat beat. Слово «шашлык», как и существительное «прогулка», и глагол «согласовать», во время протестов несколько трансформировалось. Оно наполнилось новыми ассоциациями. Фестиваль «Шашлык Live» устроили в парке Горького 3 августа — в тот день и в то время, когда в Москве проходил очередной митинг протеста. После этого мэрия Москвы рапортовала: «на шашлык» пришли 305 тысяч человек. Многим эта цифра показалась, мягко говоря, неправдоподобной. Даже на всемирно известные, самые масштабные музыкальные фестивали приходит не больше 400–500 тысяч человек, а на российском «Нашествии» в прошлом году за три дня побывало около 200 тысяч человек. Выражения «есть шашлык», «пойти на шашлыки» после этого приобрели новое значение: закрывать глаза на реальные проблемы, не участвовать в жизни города и страны, быть равнодушным и даже в каком-то смысле бесчувственным. Кстати, со следующим фестивалем, которым власти собирались отвлечь внимание москвичей от акций протеста, вышел лингвистический курьез. Наблюдательные блогеры обратили внимание на название фестиваля — Meat beat. В английском языке это сленговое выражение означает процесс мастурбации. Вполне возможно, в этом тоже кроется дополнительный смысл: московские власти так довольны и удовлетворены собой, что не понимают, как горожане и оппозиция могут чем-то возмущаться. В чем главная особенность языка нынешних протестов?. Нынешние протесты довольно сильно уступают протестам 2012 года в языковой изобретательности. Креатив есть, но протестующие уже не так фонтанируют неологизмами, рифмами и каламбурами. Они выбирают краткие лозунги, простые формы, прямые значения. Источником же забавных и абсурдных мемов типа «У нас тут не Зимбабве!» или «Клопы и прочие паразиты» становятся чиновники, а не митингующие. Именно языковая аскетичность протеста — верный признак того, что на этот раз разговор с властью весьма серьезен.