«Наша литература сохранится, потому что даже в тюрьмах пишут, и иногда более плодотворно». Беседа с Татьяной Нядбай
Побеседовали по случаю объявления лауреатов премии Гедройца-2022
The post «Наша литература сохранится, потому что даже в тюрьмах пишут, и иногда более плодотворно». Беседа с Татьяной Нядбай appeared first on Белсат.
По случаю объявления лауреатов премии Гедройца-2022 мы поговорили с председателем Беларусского ПЕНа Татьяной Нядбай. Наш разговор не только о победителях премии, но и о современном состоянии беларусской литературы: может ли она развиваться в неволе и изгнании; как тем, кто остается в Беларуси, сегодня продолжать читать беларусские книги; как власти репрессируют людей слова и деятелей культуры.
«Члены жюри премии Гедройца читают книги номинантов и ведут «литературные дневники»
– Татьяна, можете ли вы рассказать, как выбираются победители премии Гедройца? Почему в этом году именно книги Сергея Абламейко, Ольги Гапеевой и Валерия Гапеева? Чем важны и ценны именно эти произведения сегодня для беларусов?
– Выбор победителей происходит на закрытых заседаниях жюри, где обсуждается каждая книга. Каждый из экспертов высказывает мнениея, почему та или иная книга должна либо не должна победить или войти в короткий или длинный список. Часто бывает так, что некоторым удается убедить своих коллег: не раз замечала, как приходят люди с одними мнениями, но под влиянием аргументов других членов жюри меняют свои оценки. Некоторые члены жюри даже ведут так называемые литературные дневники: читают книги номинантов, фиксируют наиболее интересные фрагменты текстов и потом используют их как аргументы, на которые опираются в дискуссиях.
Эти обсуждения, на мой взгляд, – наиболее интересное в премиальном процессе. Это серьезные профессиональные разговоры. Тот, кто хоть раз участвовал в жюри премий, администрированных беларусским ПЕНом, знает, что нет никаких заранее определенных победителей и руководство ПЕНа никак не влияет на работу жюри и не участвует в ней.
Вместе с тем, несколько лет назад мы стали просить членов жюри, чтобы они, избирая ту или иную книгу в качестве победителя, формулировали urbi et orbi, почему выбрана эта книга. Эти формулировки озвучиваются во время церемонии и публикуются в итоговых материалах, поэтому, отвечая на ваш вопрос, мне не остается ничего, кроме как процитировать их. Больше ничего я не знаю и знать не могу: книга Сергея Абламейко «Невядомы Менск. Гісторыя знікнення. Кніга першая» («Неизвестный Минск. История исчезновения. Книга первая») заняла первое место «за воскрешение genius loci и расшифровку иероглифов на стеле беларусской столицы». Второе место у книги Ольги Гапеевой «Самота, што жыла ў пакоі насупраць» («Одиночество, которое жило в комнате напротив» – «за волшебное приглашение читателя в мир человеческого достоинства, блестящих мыслей и обертонов». Третье заняла книга Валерия Гапеева «Жэнька, каралева мышак» («Женька, королева мышек») – «за создание детского мира, полного взрослой мудрости».
«Произведений-победителей об актуальных беларусских событиях пока нет»
– О чем сегодня пишут беларусы? Каковы основные мотивы в литературных произведениях, какие темы переосмысливаются?
– Обо всем том же, о чем писали и раньше. Безусловно, реальность влияет, но, как видим, произведений-победителей на тему актуальных событий пока нет. Я надеюсь, однако, что беларусские авторы, разбросанные сегодня по миру, переработают этот свой опыт вынужденной эмиграции в книги, а те, кто остался в Беларуси, переработают опыт проживания в стране, подавленной репрессиями.
Роман Ольгерда Бахаревича «Собаки Европы» признали «экстремистским материалом»
– Какова ситуация сегодня в беларусской литературе, особенно внутри Беларуси? Появляются ли новые авторы? Может ли литература развиваться в условиях несвободы, невозможности издаваться в Беларуси?
– Литература, на мой взгляд, может развиваться в атмосфере несвободы, а вот издаваться – нет. Книжный рынок развиваться не может. Связи автора с читателями развиваться не могут. Но, если человеку есть что сказать, и если он знает, как это сказать, то писать авторы могут. Смотрите: даже в тюрьмах пишут, иногда даже еще плодотворнее, чем на свободе (горькая шутка), так как появляется время.
Несвобода – как и любая боль, любая травма, может как стимулировать творчество, так и блокировать его. Иногда автор начинает искать новый язык, чтобы говорить и писать о новой реальности.
«Возможно, сегодняшняя ситуация приучит беларусов к электронным книгам»
– При условии закрытия книжных магазинов, издательств, выезде авторов, признания книг экстремистскими, как сделать так, чтобы беларусы в Беларуси продолжали читать свое, имели доступ к качественной литературе?
– Беларусские издатели, работающие сейчас за границей, думают сегодня над этим, ищут решения этой проблемы. Пока что многие книги еще доступны в Беларуси, только не всегда книжные магазины и издательства хотят и могут говорить в СМИ о том, какие книги продают, – ради того, чтобы иметь возможность продавать эти книги и дальше. Безусловно, это не способствует нормальной ситуации и затрудняет доступ читателей к книгам.
Очевидный ответ на эти осложнения – электронные форматы. Беларусы не очень приучены к электронным книгам, но пандемия научила нас всех пользоваться онлайн-инструментами для организации работы, так может, эта ситуация научит нас читать электронные книги. Благодаря технологиям ситуация с книгами не безвыходная.
«Оторванность писателей от Беларуси может быть серьезной проблемой»
– Сохранится ли беларусская литература в изгнании? Насколько произведения, написанные в других странах, будут действительно беларусскими, актуальными для беларусов? Нет ли у писателей опасений, как, например, у многих журналистов сегодня, оторваться от беларусского контекста, перестать понимать, что там происходит, и в итоге стать чужими для беларусов?
– Сохранится. Я убеждена, что беларусам будут интересны произведения, написанные беларусскими писателями на беларусском языке. Если действие книг будет происходить в других странах, это также может быть своего рода возможностью «путешествия» для читателя в ту страну – через собственно чтение книги.
А вот оторванность писателей от Беларуси может быть серьезной проблемой. Но тут нельзя говорить за всех сразу: если выехали – значит, мол, оторвались. Кто-то может оставаться с лучшим пониманием происходящего в Беларуси, кто-то с худшим. Это зависит и от уровня эмпатии писателя, и от его круга отношений, окружения, и от того, интересуется или не интересуется он событиями в Беларуси, читает или не читает новости. Здесь все индивидуально. Но даже те, кто потеряет ощущение Беларуси, могут написать книгу, интересную для беларусов в Беларуси.
«Сегодня за решеткой в Беларуси – 32 Человека Слова»
– Какие репрессии сегодня применяет беларусское государство в отношении писателей? Ведется ли какая-то статистика относительно того, сколько писателей были задержаны, сколько произведений признали экстремистскими?
– Вопрос и простой, и одновременно стоящий отдельного материала. Я бы отослала читателей к двум нашим материалам. Первый – свежая «Хроника нарушений прав человека в сфере культуры» (за первую половину ноября). В хронике можно посмотреть перечень конкретных фактов. Беларусский ПЕН систематически собирает факты нарушения культурных прав и прав человека в отношении деятелей культуры с октября 2019 года. Есть аналитический отчет за девять месяцев 2022 года, из которого читатели смогут больше узнать о трендах, о статьях Уголовного кодекса, применяемых к деятелям культуры, а также найти много другой информации.
Так, за период январь–сентябрь 2022 года зафиксировано 998 фактов нарушений культурных прав и прав человека в отношении деятелей культуры. Из них – 715 нарушений в отношении 403 деятелей культуры, 158 нарушений в отношении 133 организаций и сообществ, 94 нарушения в отношении объектов историко-культурного наследия или беларусского языка. За это время 31 материал, касающийся темы культуры или деятелей культуры, был включен Министерством информации Беларуси в список экстремистских.
По данным правозащитного центра «Весна», по состоянию на 30 сентября 2022 года в Беларуси 101 деятель культуры был признан политзаключенным.
Чаще всего деятелей культуры, в том числе писателей, за указанный период судили по так называемым диффамационным статьям – за оскорбление должностного лица, президента, клевету и т.п., а также за подготовку действий, грубо нарушающих общественный порядок, или активное участие в них («народная» статья 342 УК РБ).
Сегодня за решеткой в Беларуси 32 Человека Слова – так Беларусский ПЭН называет литераторов, переводчиков и исследователей литературы, публицистов, интеллектуалов, а также тех, кто создает и расширяет культуру, защищает слово и его мастеров.
Минимум 10 книг, которые по нашему убеждению не являются экстремистскими, признаны таковыми режимом Беларуси – из них одна книга получила такой статус в 2021 году и еще 9 – в 2022-м.
Анна Гончар / ИР belsat.eu
The post «Наша литература сохранится, потому что даже в тюрьмах пишут, и иногда более плодотворно». Беседа с Татьяной Нядбай appeared first on Белсат.