Заробитчанка, бегущая к ляхам: «Хочу жить в настоящей России»
Хроника поезда, увозящего в Польшу украинских холопок
Пропускной пункт «Чонгар», граница с Крымом. Южное солнце успело растопить наледь. Девушка спешит перейти кордон, ее ждут дома, в херсонском селе. Галя хорошо отработала новогодне-рождественскую декаду в дорогом заведении крымского Южнобережья. Директор заплатил официантке как надо, и руссо-туристо были щедры, так что возвращается девушка с подарками.
Рюкзак за плечами, сумка в одной руке, в другой две яркие коробки игрушек — большое Лего и автотрек с машинками. Почти смешно, но игрушки в «оккупированном» Крыму дешевле, чем на Украине. Там все уже дешевле, если сравнивать со страной победившего достоинства.
Украинский таможенник сразу выцепил жертву. Вещи не смотрел, метнул взгляд на паспорт с трезубом и картонку детского конструктора: «Откуда едешь? Работала? Доллары, евро, рубли везешь?»
Галя распахивает честные глаза: «Та не, какие доллары?..» Лучше бы показала, по закону можно заявить и провести до 10 тысяч. Однако сзади ухмыляется троица небритых уродов в вязаных шапочках. Деньги при таких попутчиках светить реально страшно, в степи убивают за копейки: «Нет у меня никакой валюты…»
Будто фокусник, прапорщик ощупывает подкладку рюкзака и из-под дна вытаскивает тонкую пачку купюр. 900 баксов, обернутых бумагой. «Вы задержаны за сокрытие. Пройдемте, будем оформлять дело».
Нарушительница сначала немеет, потом начинает рыдать. Пытается объяснить, мол, это деньги, на которые будет жить вся семья. Таможня выжидает, лениво спрашивает: «Так пишем протокол?» Ответ предсказуем. Трясущаяся от слез украинка не хочет ареста: «Берите все, только отпустите».
Игрушки отбирать не стали. Земляки удовольствовались валютой. За пограничным шлагбаумом плачущую девчонку утешают таксисты-татары. Предлагают идти писать заяву, чтобы доллары отдали. Всех возмутила откровенная наглость грабежа. Какой-то парень советует звонить по «горячей линии» в Киев. Пострадавшая отказывается: «Пусть забирает, гад. Мне часто придется в Крым ездить. Если пожалуюсь, запрессуют, отомстят…»
Гастарбайтеров, возвращающихся с «аннексированного» полуострова, украинские силовики действительно прессуют по максимуму. Шмон до трусов и долгие допросы стали обычным делом. Раньше такого не было. Хотя и людей на крымской границе теперь заметно меньше. Может, не сезон?
Рядом с Чонгаром — поселок Новоалексеевка. Крайняя приграничная железнодорожная станция юга Херсонщины, поезда на Киев, Ковель и Львов. Со столицей понятно, туда всегда ездили. Остальное — прежде никому не нужная Западная Украина. Львовские и ковельские вагоны заполнялись пассажирами только летом, когда западенцы буром прут на пляжи Азовского моря. В межсезонье эти составы ходили пустыми.
Времена изменились. В январской Новоалексеевке штурмует плацкарт толпа местных пассажиров с билетами до Галичины. Еще больше народу садится на следующих станциях — Партизаны, Акимовка, Мелитополь. В основном бабы с клетчатыми торбами из клеенки. В 90-х такие возили товар из Польши. Теперь сами стали польским товаром.
Западноукраинские поезда — самый удобный и недорогой маршрут, чтобы добраться на работу. Естественно, в Польшу. Прежде юго-восток ездил зарабатывать в Россию, а теперь же есть безвиз! Мужики заносят вещи, смущенно прощаются. Из окна видно, как заворачивают в пристанционную наливайку-«генделык». Отъехавшие женщины стараются не замечать печальной картинки.
Лучше занять себя вагонным разговором. О том, как попросят у завхоза мясной фабрики матерчатые перчатки, носить под резиновые. И обязательно нужно самим их стирать, иначе заведутся болючие цыпки на руках. Очень удачно, если по воскресеньям повезет устроиться к ксендзу, убирать территорию вокруг костела. Ксендз добрый, платит по 6 злотых. Хорошие деньги, ведь даже мужчина на стройке вряд ли заработает и 12 злотых…
А как здорово было встретить Новый год дома! Ходили по знакомым, хвалились польской удачей, пока не падали от самогонки. Увы, праздники проходят быстро. Приходится возвращаться к хозяину в Люблин. «Уехала я, бросила свою белявочку- красулечку», — соседка по купе протягивает бэушный смартфон. На треснутом экране фото прелестной белокурой малютки с набухшими глазами. «Воспалились глазки, надо капать, бабушка в больницу поведет…»
Попутчицы советуют вместо дорогих капель купить ребенку янтарную кислоту. Уточняют, по-украински зовется «бурштинова кислота», этикетки только на мове. Цена препарата всего ничего, зато можно и цветы в горшках поливать, и детей лечить.
К вечеру звездой вагонной компании становится энергичная дама, сумевшая отработать в Израиле. Охотно рассказывает об украинском пути на вроде бы закрытую Землю обетованную. Оказывается, есть многочисленные фирмы, оформляющие израильское лечение. Еще можно въехать якобы паломницей, хотя это «вообще стремно». Сама попала в Хайфу «к доктору» — на самом деле, подсобницей у шведского стола туристического отеля: «Ни одной тарелки не разбила, а они там ой тяжелые». Три месяца пробыла легально, еще столько же на птичьих правах, пока выслали. Теперь израильтяне не пустят, но полгода тамошнего заработка — лучше не придумаешь.
Опять пошел показ фоток, где седой еврей учил свою работницу подводному плаванию. Явно их связывало гораздо большее, чем нелегальный найм. Женщина «глубоко за двадцать» не скрывает гордости — ее хотел уважаемый, богатый человек. Обиды расставания нет никакой, только жалость утерянных возможностей. Под стук колес подруги утешаются польским опытом. Там берут всех, срок использования не ограничен.
Бригадирша сидит в сторонке, молчит. Однако общий треп захватывает. Высокая, с плечами пловчихи, Наталка учит, как разбираться с пьяными в польском общежитии. Под занавес делится мечтой:
— Муж устроился замечательно в Словакии. Подучил язык, взяли на мусоровоз. Две тыщи в месяц! Два года поработаем — и квартиру думаем купить в Анапе.
— Почему именно в Анапе? Например, не в Крыму?
— Хочется в настоящую Россию. Я там горничной была. Анапское жилье дешевле крымского.
Так львовский поезд докатил до Запорожья. Снова по перрону заметалась толпа гастарбайтеров «дранг нах Польша». Славный индустриальный город, умница и труженик, сидит без работы. Запорожцы вынуждены ехать «пахать на ляха». Почти невероятно, та же самая картина на вокзале богатого Днепра. Бывший Днепропетровск, концентрат украинской промышленности, финансов и интеллекта — пачками отправляет специалистов на западную границу. Прежнее российское направление стало опасным. Власть и активисты-бандеровцы расправляются с работягами, возвращающимися «от Путина». Теперь это зрадники, то бишь предатели. Можно безнаказанно грабить, избивать унижать.
OpenDemocracy — известный соровский интерет-протал. 24 января там опубликован пространный текст с анализом ситуации в Херсонской области. Автор - некая Тэтьяна Козак. Суть легко помешается в одной фразе: все ведущие производства региона умерли, заработать можно только на овощных плантациях и бахчах. Характерная цитата из OpenDemocracy. «Число мусульман в ЕС растет, и они традиционно являются большими едоками нашей дыни, — утверждает Федор Рыбалко, глава Украинской ассоциации фруктов и овощей. — Еще эта тенденция благоприятствует потреблению наших арбузов».
Странное ощущение, когда люди говорят вроде бы серьезно, а получается сумасшедший дом. Финалом материала стал призыв «Беги в Польшу». Пишут, что за последние годы такие рекламные щиты выросли на Херсонщине «как грибы». Причем заполнены выездные билборды по-русски.
Помните песню «Куда уехал цирк»? Ее написал советский и украинский композитор Владимир Быстряков. В репертуаре Валерия Леонтьева было три десятка песен Быстрякова. Композитор много сотрудничал с Малининым, Пугачевой, Долиной, Ротару и многими другими известными артистами. Фактически открыл для эстрады будущую звезду Наташу Королёву. Он до сих пор один из самых авторитетных шоуменов Киева. Сегодняшнюю безвизовую Украину Владимир Юрьевич Быстряков называет «страна идиотов»:
— Если посмотреть на нашу страну со стороны, то мы просто идиоты. Если в Африке сидят люди на песке, где-то жарят червячков, из саранчи устраивают жаркое, при этом счастливы, при этом еще и танцуют и даже размножаться могут, то здесь, на богатейших землях, с такой инфраструктурой, которая у нас была — мы сегодня пришли к тому, что нищие. Это просто позор.
Как безвозвратные потери оценил массовую эмиграцию соотечественников экс-премьер-министр Украины Николай Азаров. Даже одиозный Саакашвили заявляет, что безвизовый режим между Украиной и Евросоюзом стал инструментом уничтожения страны.
Ну и что? «Люди покидают свои фермы — они слишком мало зарабатывают на своей земле. Многие, которых я знаю, переезжают в Польшу», — говорит 28-летняя Аннаиз херсонского села Збурьевка. Здешний чернозем вместо масла на хлеб намазывать можно. Только вот Аня с мужем уже нашли себе работодателя на бледных суглинках Вислы.