Мэтр. Всеволоду Кукушкину – 80 лет
Вот идет навстречу Сева, Всеволод Владимирович, Всеволод Владимирович Кукушкин. Не идет, а плывет. Очечки поблескивают, вид важный, но слегка ироничный. Такой вид, будто знает что-то, чего другие не знают. И это правда – только что закончился, к примеру, конгресс ИИХФ, на котором ВВК был не просто наблюдателем, а деятельным участником, и неважно, в какой должности - хоть переводчика, хоть консультанта, хоть близкого друга. Борются ли в нем журналист и функционер - один Господь ведает. Да вряд ли, он давно привык к сосуществованию в себе разных ипостасей. Конечно, подмигнет, что означает: есть что-то интересное. Но я прекрасно понимаю, что расскажет Всеволод Владимирович ровно столько, сколько можно. Корпоративные секреты и интриги не для чужих, пусть даже дружеских, ушей. Это он потом, после как-нибудь сам расскажет в очередной книге. И то не всем поделится, а дозировано. Старая школа, классика.
Картинка относится, конечно, к не столь давним, но все-таки к прежним годам. Потому что конце концов в Севе (это не фамильярность) победил, конечно, писатель. Функционерство – дело временное, пусть и важное, а вот писательство – дело вечное, да и отцовские писательские гены никуда не денешь. В последние годы ВВК выстреливает книжку за книжкой, я уж им счет потерял. И документальной тематикой он не ограничивается, солидная часть вполне себе художественная, но мы же прежде всего о хоккее, верно?
В хоккее Кукушкин на моей памяти всегда, во всяком случае – с середины 90-х годов прошлого столетия. Время было смутное, но живое, и Всеволод Владимирович его не просто описывал, а деятельно в нем участвовал. Неважно, где работал, у него же чисто журналистская работа всегда сочеталась с другой разнообразной деятельностью. Как он говорил, спасибо родителям, которые с младых лет настояли на том, чтобы сын выучил английский язык, и он, в смысле иностранный язык, не просто пригодился, а дал вторую профессию. Или третью, потому что он еще и инженер-механик, но, кажется, ни дня не проработал в этом качестве, хотя изучение точных наук, несомненно, помогло для систематики.
Такое ощущение, что только журналистом (а начинал Сева внештатником в «Комсомольской правде» - не той, что сейчас, а той еще, с середины 60-х лучшей газетой страны) ВВК никогда не был. Я не знаю точно, с какого момента он стал на все руки мастером, но то, что с незапамятных времен он сопровождал команды в заграничных турне, работал как синхронный переводчик на разного рода переговорах, конгрессах и просто в быту, переводил документы и письма, реферировал и консультировал, «дослужившись» до почетного неформального звания «декана европейских хоккейных писателей», которым его, кажется, наградил один канадский журналист – это чистая правда. Одно то, что ВВК участвовал в первых реальных переговорах по организации главной хоккейной Суперсерии-1972 СССР – Канада, говорит о многом. Соответственно в спортивных функционерских верхах он тоже с незапамятных времен. Это свой отпечаток, конечно, наложило, голова вообще могла закружиться, но если у Всеволода Владимировича и закружилась, то совсем чуть-чуть.
Про чуть-чуть – это когда обстоятельства сильно способствовали. Да и у нас всех, освещавших приснопамятный чемпионат мира-2000 в Санкт-Петербурге, с головой в какой-то момент, особенно после 7 мая, стало как-то не очень. То ли в этот день проходила заключительная пресс-конференция сборной России, то ли днем позже, неважно. Важно, что вел ее как раз наш сегодняшний юбиляр, и это была та еще фантасмагория – не потому, что ВВК был в неадеквате, в потому, что неадекватной была вся ситуация, в которую наша славная дружина с полутора десятками легионеров в составе вползала весь турнир, окончательно оказавшись за пределами первой десятки.
Происходящее сподвигло тогда меня на рифмованный отчет, который начинался с монолога ведущего: «Уж если надо вбросить шайбу к примеру, скажем, ровно в три – так и начнем. Дрожит пусть каждый, когда мы скажем: «Говори!». Никто вас, гады, не боится, и все готовы отвечать. У нас хорошая команда, и просьба не рубить сплеча. Мы собрались не для прогулок – здесь вам не Крым, не бич-волей! Единой волею собравшись, Россию любим, и хоккей. А что Фортуна повернулась, я извиняюсь, не лицом – так это спорт. Порой бывает, удача дружит с подлецом. Пусть скажет слово главный тренер. Есть президенту что сказать. А вас – вы помните! – позвали отнюдь не лекции читать. Тут, если честно, все доступны, сигнал – «вперед, на абордаж!». Тонуть, так всем. И я покуда не покидаю свой блиндаж». Всеволод Владимирович, ознакомившись, долго смеялся.
Так что ему приходилось не только купаться в отраженных лучах славы. Кстати, именно в том самом Санкт-Петербурге-2000, под занавес того самого чемпионата, Всеволод Владимирович Кукушкин был торжественно введен в Зал славы Международной федерации хоккея с вручением премии Поля Луака (президент ИИХФ с 1927-го по 1947-й годы) – первому из россиян. Премии «за преданность хоккею» удостаивались те заслуженные деятели, кто в хоккей на профессиональном уровне не играл.
ВВК-то играл, не поверите. Но в хоккей с мячом, и в школьные еще годы. Что такое вратарю получить ледяным мячом в лоб, он знает. Ну а то, как шайбой можно получить, соответственно, может представить. Однажды чуть не получил от ВВК и я. Он и иногда рассказывает байки (впрочем, без видимого удовольствия), расскажу и я.
Дело было на чемпионате мира в Финляндии в 2003-м, а конкретно в Тампере. Я на турнир попал почти случайно, по лишней турпутевке, и всего на три дня, но с аккредитацией. Сборная не блистала, но в следующий раунд как-то прошла, и вот я у служебного входа натыкаюсь на тогдашнего президента ФХР. Александр Яковлевич по случаю успеха в очень хорошем расположении духа (знающие люди понимают, о чем я), спрашивает о моем настроении, я отвечаю, что завтра надо уезжать, « у тебя, что, билет? Так порви его, все сделаем!».
Порвать так порвать, в урну так в урну. Это привело к целой цепочке вполне неординарных событий. На следующий день «благодетель» был уже не так щедр на обещания, и принял решение: «Будешь жить у Севы!». О чем, естественно, Севу не предупредил. Так я к немалому удивлению Всеволода Владимировича и появился у дверей его номера на 12-м этаже отеля, и хозяин в должности консультанта ФХР вынужден был пару дней до отъезда в Турку как-то меня терпеть, и как-то заботиться о пропитании неожиданного коллеги. Ну, так или иначе, лучше познакомились.
О хоккее в общем и целом у нас писали больше и лучше, чем о футболе, как-то так сложилось. И, не в обиду нынешнему юбиляру, были и еще в очень небольшом количестве есть писатели, как бы сказать, поярче и поприхотливее. Но у Кукушкина есть свой, пусть и не очень громкий, голос, и своя, не побоюсь сказать, миссия. Он методично, год за годом ведет свою тему, эмоционально оживляя память, делая ее живой и близкой тем, кто что-то слышал, но от хоккейного прошлого достаточно далек. Пишет не совсем для дилетантов, но и для них тоже. Один едкий критик из продвинутых болельщиков назвал опусы Кукушкина «Хоккей для чайников», но это можно считать и комплиментом. Зато другой критик, из не продвинутых, заметил: «Большой плюс книги – доступный язык: просто и эмоционально».
Так что каждому свое. Кто-то в трудах ВВК увидит прежде всего некритическое отношение к прошлому, но Кукушкин не аналитик, а повествователь, это его видение, и его авторский взгляд. Да, где-то сглаживает углы, да, излагает версии, близкие к официальным и каноническим, что отражают и названия. На это есть один ответ: делайте лучше в такой же доступной форме, рассчитанной на. массового читателя. Да что-то немного находится охотников. Что касается дружбы юбиляра с тем же многолетним экс-президентом ИИХФ Рене Фазелем, то боюсь, очень скоро даже недоброжелатели «друга Рене» будут вспоминать с ностальгией.
И напоследок. Нашему брату мало достается каких-то почестей – так, отраженно, разве что по случаю и по остаточному принципу. Не в почете ни бытописатели, ни архивариусы, ни статистики. Но без них не было бы ни атмосферы, ни памяти – живой и непреходящей. Хорошо, что хоть немногим достается признание, и в этом плане за Всеволода Владимировича Кукушкина как мэтра можно порадоваться, и совершенно искренне его поздравить.
Кстати, очень занятно выглядит одно из представлений ВВК в интернет-варианте: «Переводчик, писатель, журналист, инженер-механик, сценарист, хоккеист», а главный перл – «человек, связанный со спортом». Ну, тоже не лишено.
Досье
Всеволод Владимирович Кукушкин
Родился 3 мая 1942 года в Бийске. Журналист, писатель, сценарист, переводчик, хоккейный функционер.
В спортивной журналистике с 1966 года. Работал в «Комсомольской правде», ТАСС (22 года), РИА «Новости», «Спорт-Экспрессе». Освещал летние Олимпиады 1968, 1972, 1980, 1988,1992, зимние 1976, 1980, 1992, 1994, 1998, 2002, чемпионаты мира по хоккею и Кубки Канады. Сценарист нескольких телевизионных и научно-популярных фильмов. Автор нескольких десятков книг.
Член Зала славы ИИХФ (2000), лауреат премии Поля Луака (2000).. Лауреат Международного конкурса и фестиваля спортивных фильмов 1972. Награжден медалью Николая Озерова за особые заслуги в сфере пропаганды физической культуры и спорта (15 марта 2022 года).
Автор книг «Короли без королевства», «Шестой игрок», «Лидер», «Лучший хоккей 20-го века», «Это – наша игра!», «Стенка на стенку», «Большой хоккей. Начало», «Наша золотая игра», «Гвардия большого хоккея», «Декабрь. Москва. Хоккей.», «НХЛ», «Большая Красная машина», «Хоккей нового времени» и других.