Я в Израиле как дома, я влюблен в Иерусалим

«В будущем году в Иерусалиме…» – так называется израильский цикл стихов известного поэта Андрея Дементьева, давший название его новой книге. В серии концертов на Святой Земле, приуроченных к выходу книги в свет, принимают участие его друзья и коллеги.

«Иерусалим — святое место. Я — русский, православный, а жена моя — еврейка: я хожу молиться с ней к Стене плача, а она — со мной в храм Гроба Господня. Бог един, только пути к Нему разные. Я объездил полмира, был в Токио, Барселоне, Париже… Но самый поразительный город на свете — Иерусалим», — писал он.

Я в Израиле как дома…

На подъем душа легка.

Если ж мы в разлуке долго,

Точит душу мне тоска.

Там таинственные пальмы

Ловят в веер ветерок.

Как любил свой север Бальмонт,

Так люблю я свой Восток.

Море катит изумруды

И крошит их возле скал.

Если есть на свете чудо,

То его я отыскал.

Отыскал библейский остров —

Вечный берег трех морей,

Где живу легко и просто

Вместе с Музою моей.

Всех душою принимаю.

Взглядом все боготворю.

В ноябре встречаюсь с маем

Вопреки календарю.

Я в Израиле, как дома.

Только жаль, что дома нет.

Снова гул аэродрома.

И беру я в рай билет…

26 июня не стало Андрея Дементьева. Всего три недели не дожил поэт до своего юбилея. 16 июля ему должно было исполниться девяносто лет. Андрей Дмитриевич оставил светлую память о себе. Он был очень позитивным, доброжелательным человеком, одновременно с этим принципиальным и бескомпромиссным, если вопросы касались важных ему вещей.

Русский по национальности, он был большим другом еврейского народа. Работал в Израиле, в конце девяностых Андрей Дмитриевич был директором ближневосточного представительства РТР в Израиле и годы работы сблизили его с нашей страной, вдохновившей его на множество ярких стихотворений. И позже он часто приезжал на землю обетованную, имел здесь близких друзей.

Многие стихи Андрей Дементьев посвящал своей большой и последней любви — жене Анне Давыдовне Пугач.

Пою хвалу терпению мужскому.
Еврейским женам почесть воздаю.
Одна из них не просто мне знакома,
Она судьбу возвысила мою.

Мы познакомились во время одного из приездов Андрея и Анны в Израиль. Андрей Дмитриевич выступал на сцене Кармиэля, а мы с Анной негромко общались за кулисами, просто по-женски. Наш короткий разговор перешел в интересную и долгую беседу о любви, о карьере, о времени… И сложилась история любви, красивый «служебный роман», который может случиться не только в фильме, но и в жизни…Они долго шли по Парижу, не было денег на такси. Иногда любовь начинается и так.

Голубоглазая, светловолосая Анна оказалась контактным и динамичным собеседником. Будучи самодостаточным журналистом, политическим обозревателем российского телевидения, она в первую очередь была любимой женщиной, которой посвящались поэтические строки. Так как беседа наша состоялась при жизни Андрей Дмитриевича, мне бы не хотелось писать о нем в прошедшем времени.

— Анна, а как вы стали женой поэта?

— До того как я стала женой поэта, мы проработали много лет вместе в редколлегии журнала «Юность». А вообще все началось в 1975 году… Тогда я оставила подмосковный городок Коломна и отправилась в столицу поступать в МГУ на факультет журналистики. Помню, как родители провожали меня на вокзале, папа был мною не доволен, а мама ему сказала: «Перестань ворчать. Может быть, ребенок навсегда уезжает». Так и получилось… Конкурс на факультет был огромный, и приоритеты отдавались абитуриентам, которые уже работали в этой области. Я отправилась искать счастья в разные периодические издания и совершенно случайно оказалась около здания, где располагалась редакция «Юности». Был обеденный перерыв, в редакции находился только ответственный секретарь. Он и предложил мне временно поработать учетчицей писем вместо девушки, которая вышла замуж и взяла отпуск. Это был мой счастливый билет… А когда я была уже студенткой и это место освободилось, мне предложили войти в штат редакции. Я перевелась на вечерний факультет и стала полноправной сотрудницей «Юности».

— И вы познакомились с будущим мужем…

— Нет, это было не совсем так. Мы абсолютно не пересекались по работе. Что общего может быть между учетчицей писем и заместителем главного редактора одного из самых популярных журналов в стране? Первые полгода я его даже не видела, слышала о нем много от сотрудников и очень хотела увидеть. А получилось, что впервые увидела в телевизионной передаче «Песня года». Евгений Мартынов исполнял «Лебединую песню», а потом на сцену поднялись авторы. Андрей Дементьев был такой импозантный, холеный… и мне не понравился.

— И все же работая вместе, на каком-то этапе пришлось познакомиться…

— Конечно. Со временем я стала литературным сотрудником отдела писем, затем заведующей отделом критики, мои публицистические статьи печатались в «Юности»… А Андрей Дмитриевич жил своей жизнью. Он был очень популярен. Но мы общались по работе. В те времена было принято, что спорные произведения перед решением об их публикации читались всеми членами редколлегии. И мнения наши часто совпадали.

— А где же романтика?

— Романтика… Она возникла спустя много лет. Мы как-то долго шли по Парижу. Не было денег на такси…

— Париж, действительно место для романтики…

— Мы находились там в командировке и всю ночь шли по городу и разговаривали. У нас было несколько рабочих поездок в Париж. В составе делегации мы ездили на празднование столетия Эйфелевой башни. Затем встречались в Париже с Владимиром Максимовым, известным диссидентом, главным редактором журнала «Континент», и Галиной Вишневской. К тому времени ее книга «Галина» вышла на многих языках… кроме русского. Русскоязычный читатель впервые прочитал эту книгу благодаря Андрею Дмитриевичу, который содействовал ее публикации. Он написал предисловие к книге, которая вышла в издательстве «Новости», и через два месяца Галина Вишневская уже прилетела на презентацию. Общение с такими людьми, желание вернуть их творчество на родину, во многом сплотило нас.

А затем наступил год 1991. К этому времени Андрей Дементьев уже давно был главным редактором «Юности». Но времена требовали изменений. Андрей хотел вводить новых людей в штат редакции, ветераны журнала сопротивлялись. Все завершилось тем, что Андрей ушел из «Юности». А я – вместе с ним.

— В никуда?

— Да. Знаете, первое время – это была действительно пустота. Когда после стольких лет активной творческой жизни молчит телефон, кажется, что ты никому не нужен….Дальше мы работали вместе на телевидении. Затем пять лет в Израиле. А когда вернулись домой, нужно было вновь искать себя. Понадобилось лет семь, чтобы адаптироваться…Сейчас мы работаем в холдинге российского радио-телевещания.

— Вы чувствуете себя ангелом–хранителем своего мужа?

— Я никогда не задумываюсь об этом. В творческий процесс его я не вмешиваюсь. Но Андрей знает, что на всех его поэтических вечерах я рядом — за кулисами. И если он забыл строку, это не страшно, я помню ее наизусть.

— А домашний быт получается поддерживать? Готовить вы любите?

— Мы оба заняты, оба работаем. Если получается сварить кастрюлю борща, едим его всю неделю.

— Анна, как получилось, что вы стали политическим обозревателем во всероссийской государственной телерадиокомпании?

— Меня отточила жизнь в Израиле, где политические события опережают все остальные. А я, как оказалось, типичный информационщик, оттачивающий свое внимание к каждому нюансу. Андрей, например, как поэт воспринимает события в мире совершенно иначе, не уделяя внимания мелочам. Любопытно, мы оба гуманитарии, но у нас разные восприятия происходящего.

— Я уверена, что на вопрос, нравится ли вам Израиль, получу положительный ответ. А что вам не нравится в нашей стране?

— Нетерпимость. Голда Меир однажды сказала, что трудно быть премьер-министром в стране, где еще пять миллионов премьер-министров… Здесь все всегда все знают. Но поражает меня и Андрея до глубины души – родственность израильтян, готовых всегда прийти на помощь. Андрей недавно перенес операцию в больнице «Адасса». Его ни на минуту не оставляли без внимания, приходили и близкие и дальние знакомые.

— Андрей Дмитриевич родился в Твери. Вы часто бываете на его родине?

— Конечно, бываем. Очень красивый город, любимый Пушкиным. Там, кстати, родился и Борис Полевой, бывший редактор «Юности». Этим летом в центре Твери открылся Дом Поэзии. Там будут проводиться поэтические вечера, семинары, презентации книг, планируется открыть маленькое кафе. Все для того, чтобы творческие люди смогли чувствовать себя комфортно. И, знаете, этот Дом расположен совсем недалеко от улицы, где вырос Андрей.

— Дом его родителей сохранился?

— Нет. Но Андрей часто вспоминает годы, которые прожил там. Его отрочество пришлось на Великую Отечественную, а в первые дни войны отца, который работал агрономом, арестовали по доносу. Всю жизнь Андрей помнит, как забрали отца. В последнюю минуту он посмотрел на сына и сказал: «Это ошибка». Его действительно реабилитировали, но гораздо позже. Андрей рассказывал, каково было ему знать, что отцы друзей на фронте, а его – заключенный.

— Анна, вернемся к женским вопросам. Что вы цените в первую очередь в своем муже?

— Благородство, джентльменство. Всегда приятно, когда рядом мужчина, который умеет ценить женщину. И еще широту души, во всем. Я помню, что во времена, когда редактором «Юности» был Борис Полевой, на все праздники устраивались обильные застолья. И собирались деньги, по рублю. А если не хватало, шли к Дементьеву, который не раздумывая моментально добавлял, сколько было нужно. Когда Андрей стал редактором, застолья сохранились, но уже без выпивки. Это не в его вкусе.

— А какой главный недостаток у вашего мужа?

— Вспыльчивость. Если он чем-то не доволен, то заводится с полоборота. Но, слава богу, Андрей — отходчивый человек. Поэтому нам удается избегать конфликтов.

— Талантам всегда досаждают поклонники. Как Андрей Дмитриевич справляется с этим?

— Вы знаете, он по-настоящему любимый многими поэт. Это и приятно и сложно. Ибо почта завалена письмами, телефон не прекращает звонить. Его приглашают на мероприятия в разные города, просят прорецензировать свои стихи. Иногда мне просто приходится объяснять человеку, которому Андрей однажды ответил, что он не может быть его личным рецензентом до конца дней. Сегодня позвонили из редакции московского радио, где Андрей отвечает на письма радиослушателей и сказали, что конвертами завалены две комнаты.

— Но все-таки это приятная ответственность – открывать новые имена в российской поэзии.

— Конечно. В этом присутствует радость открытия. Недавно одна, как Андрей думал, юная женщина прислала стихи, которые Андрею понравились свежестью молодости. А оказалось, что ей уже пятьдесят. И это ее первый поэтический сборник. Андрей написал к нему предисловие и дал поэтессе свою рекомендацию в Союз писателей.

— По журналу «Юность» вы не скучаете?

— Было жаль покидать журнал, где проработали вместе столько лет. Но теперь… там другие люди. У нас нет никаких контактов с ними.

— А налаживать быт вместе было тяжело?

— Андрей ушел из квартиры в элитном писательском доме в Безбожном переулке, оставив все жене. И мы начинали жизнь в моей маленькой квартире. Все сначала. А когда мы вернулись из Израиля, то смогли купить трехкомнатную квартиру. И его кабинет – моя большая гордость. Потому что в прошлой квартире он практически не имел личного пространства. В его кабинете стоял телевизор и собиралась вся большая семья. А тут мы купили письменный стол, и книжные шкафы, и все это так элегантно вписывается в интерьер кабинета. Я вообще думала, что наша квартира на самом высоком уровне. Мы так старались, столько вложили сил и средств…. А когда зашла к соседям, бывшим нефтяникам из Воркуты, то поняла, что нет предела совершенству. Новая Россия…

— Вы заговорили о прошлой семье Андрея Дмитриевича. Он общается со своими детьми?

— Конечно. Андрею пришлось пережить огромное горе – потерять сына… Дмитрий был совсем молодым, когда ушел из жизни… Затем — невестка. Остался внук. Полный тезка, Андрей Дмитриевич Дементьев. Красавец, почти два метра ростом. Он дружен с дедом. Андрей-младший нашел себя в кинематографе, сыграл несколько главных ролей… Сейчас участвует в совместном российско-американском проекте. На празднование 85-тилетия Андрея в Тверь приехали и внуки, и дочери Андрея – Марина и Наташа.

— Анна, вас сегодня просили выйти на сцену, но вы отказались, хотя именно вам уже многие годы Андрей Дементьев посвящает все лирические стихи. Вас никогда не тянет прикоснуться к славе мужа?

— Я была честолюбива в молодости. Я рвалась в Москву, поступила в МГУ, мечтала окончить аспирантуру, радовалась, когда получала заграничные командировки, гордилась продвижением своей карьеры. И знаете, удивительно, но все мои устремления закончились, когда я вышла замуж за Андрея. То есть, они теперь касаются его творчества. Мне просто стало интересней помогать ему.

— Так как у нас получился разговор женский, то напоследок хотелось спросить, а что бы вы пожелали читательницам этой статьи?

— Облагораживать мужчин. Нам нужно им помогать и их создавать. Готовых своих мужчин не бывает… Думаю, что и я в чем-то изменила Андрея.

http://isroe.co.il/ya-v-izraile-kak-doma-ya-vlyublen-v-ierus...