Олег Шеин рассказал, почему в Володарском районе не будут менять трубы
Эксклюзивно для ПУНКТ-А.
Депутат ГД РФ Олег Шеин объяснил, почему концессионное соглашение принесет жителям Володаровки одни только проблемы. В минувшую пятницу в поселке прошло очередное собрание местных жителей. Тема все та же: работа концессионера и тарифы на воду.
О.Ш.: Это собрание населения представляло из себя в значительной степени глав сельских администраций и их сотрудников, а также сотрудников администрации района, но обычные люди тоже пришли. Володаровка вообще любопытна в том, что ее опыт — отрицательный — может быть распространен на другие районы, и нам желательно сейчас привлечь внимание людей к проблеме.
ПУНКТ-А: Почему это стало возможным?
О.Ш.: Было муниципальное унитарное предприятие. Под предлогом, что оно не может работать, вместо него был привлечен концессионер. Концессионер, в переводе на нормальный язык, — арендатор, но только арендатор, который не платит арендную плату. Причем на 20 лет вперед. Плата концессионеру возросла втрое: было 21-22 рубля, стало 57. А теперь самое интересное. В эти 57 рублей НЕ ВХОДЯТ, как выяснилось, ни строительство новых насосных станций, ни прокладка новых водопроводных сетей, ни очистные сооружения — вообще ничего. То есть 57 рублей — это обычное поддержание того же, что и было. А чтобы было что-то плюсом, необходимо к 57 рублям еще прибавить инвестиционную надбавку, и тариф будет не 57, а 157, например. Возникает вопрос — а зачем нам это счастье? Почему нельзя, если уж муниципальное предприятие умирало, МУПу взять и — они были бы счастливы — в полтора раза поднять тариф? Чтобы закрыть те прорехи и дыры, которые были у МУПа. Почему на тот же самый фронт работ надо привлекать непойми кого, и чтобы эта организация получала в три раза больше денег, чем МУП?
Еще одна интересная позиция в этом концессионном соглашении: оно предусматривает, что если концессионер будет нести убытки, а убытки очень легко всегда осметить, в этом нет проблем, то ему должен доплачивать бюджет Астраханской области. Это же не бизнес, а просто счастье какое-то!
ПУНКТ-А: А это вообще законно?
О.Ш.: Формально все законно. Формально так можно делать, поскольку законы трансформированы под подобного сорта схемы, и вот эта высшей степени наглости схема реализована сейчас на территории одного из районов.
ПУНКТ-А: Астраханцам стоит опасаться, что скоро схема дойдет и до нас?
О.Ш.: В Астрахани, я думаю, никакого процесса ползучей приватизации водопроводов не будет происходить. Хотя есть отдельные экперты — вредители, которые предлагают областному правительству сделать объединенный областной водоканал. Это будет означить рост тарифов для горожан раза так в полтора, а дальше уже понятно, под областной водоканал легко найти областного инвестора и по володарской схеме ему все передать. Но я думаю, что в городе этого не будет при нынешней городской власти, которая настроена очень адекватно.
ПУНКТ-А: Вы наверняка в курсе: как обстоят дела с подобными концессионными соглашениями в других регионах?
О.Ш.: Не лучшим образом. Мы - один из немногих регионов, который сдерживает эту тенденцию. Если брать в целом ситуацию по России, водопроводные сети в областных центрах перешли в частные руки в 57 случаях из 85. Мы как раз наоборрот (это благодаря в первую очередь партии Справедливая Россия) эти процессы сдерживаем. Водоканал пытались передать в частные руки при Безрукавникове, при Боженове, при Столярове, и каждый раз мы им эти сделки срывали. Сейчас впервые за 20 лет у нас администрация города, которая чурается этого, мы этим дорожим.
ПУНКТ-А: Почему в стране сложилась эта ситуация?
О.Ш.: Это очень легко: первый заместитель министра ЖКХ господин Чибис ранее работал у господина Вексельберга в его корпорации, а Вексельберг сегодня является собственником компании (вероятно, речь идет о ЗАО «Новогор» - прим. ред.), которая как раз вовсю и забирает в частную собственность водопроводные сети по стране. В частности, в Перми водопровод ушел на 50 лет к Вексельбергу. И вот они (Чибис и Вексельберг) вовсю тотально проводят эту политику перевода государственных муниципальных водопроводных сетей фактически в частную собственность.
ПУНКТ-А: Но концессия, все-таки, не продажа.
О.Ш.: Ну вот пример: американцы в Гуантаномо. Мы знаем, там тюрьма. Эта территория Кубы, но она у американев в бессрочной аренде. То есть формально кубинская земля, а по факту там кубинцев нет и не будет, пока американцы оттуда не уйдут. Здесь то же самое. Формально муниципальные предприятия, но по факту частная собственность с бешеным ростом тарифов, в том числе для больниц, школ, поликлиник. То есть бюджет тоже увеличивает выплаты. Плюс замечательная совершенно норма в концессионном соглашении, что если частник скажет, что прогорает, то областной бюджет ему обязан доплачивать.
ПУНКТ-А: А где-то в стране есть примеры позитивной работы концессионного соглашения? Что пришел частник, отремонтировал трубы?..
О.Ш.: Схема неправильная. Монополия должна быть в государственной собственности. Частник где должен работать? Где есть состязательность. То есть, например, когда люди говорят «верните нам ЖЭКи», я им говорю — 15 лет назад на собраниях звучало рефреном: «Когда уберут эти чертовы ЖЭКи?». Потому что у людей должна быть возможность выбора. Например, лифтовая компания: в Астрахани тарифы вдвое ниже, чем, скажем, в Ахтубинске, потому что там одна фирма, а здесь их 5. По управляющим организациям — у нас их 80, поэтому средний городской тариф на техническое обслуживание 12 — 13 рублей. А к примеру там, где государство утверждает эти тарифы как монополия, тариф выше. Татищева, 15, бывшее общежитие, там высокая доля не приватизированных квартир и поэтому власть сама принимает решение, кому отдать дом. Дом ушел в рамках конкурса в управление организации, где тариф не 12, не 13, и не 14 рублей, а 38. А в общеждитиях строительного университета плату устанавливали на отметке 57 рублей с квадратного метра. То есть там, где нет конкуренции, это влечет за собой качественный рост тарифов. Мы за конкуренцию. Но где мы имеем, скажем, водопроводные сети, газовые сети, электричество, тепло, там монополизация, перешедшая к частнику, безусловно повлечет за собой ухудшение качества и рост платы.
ПУНКТ-А: И где же выход из этой ситуации? Руководители МУПов в селах жалуются, что из-за роста МРОТа предприятия становятся планово убыточными, тарифы они поднять больше чем на 6 % не могут...
О.Ш.: Все они могут, почему-то они могли поднять тариф не на 6 %, а на 200 для частной фирмы. Бога ради, ликвидируй один МУП и создай другой, в чем проблема? При этом сети как были изношенные, так и будут. Пример Володаровки - он настолько наглый, дерзкий, вызывающий сам по себе, что, мне кажется, мы должны ему уделить особое внимание. Но володаровцы молодцы, их массовые собрания привели к тому, что эта частная компания вынуждена была в 4 раза уменьшить норматив по поливу огородов. Он был 0,8 кубометра на квадратный метр, сейчас сделали 0,2 кубомметра. Кратное уменьшение. Понятно, что это такая тактическая уловка с их стороны, потому что норматив работает там, где нет счетчиков. Естественно компания теперь пойдет сама везде ставить эти счетчики. Но пока они их поставят, все равно люди поэкономят. Так или иначе они добились результата, это пример того, как людям надо защищать свои интересы.