«От зэков до евреев». Кто и почему в России выбирает радикальный ислам?
Почему половина из 10 тысяч новообращенных мусульман России выбирают радикальный ислам?
Совпадение трагическое — во время первой за последние несколько лет научно-практической конференции, посвященной феномену русских мусульман-неофитов, исповедующих радикальный ислам, в Брюсселе террористы «ИГ» (организации, запрещенной в РФ) взрывали аэропорт и метро.
Тенденция современного времени такова, что граждане России, решившие сменить православие на ислам, уходят не в традиционную религию мусульман, а в радикальные течения.
По данным профессора Московского государственного лингвистического университета, религиоведа, доктора исторических наук Романа Силантьева, на сегодняшний день в стране насчитывается 10 тысяч новообращенных мусульман, половина из которых исповедует нетрадиционные формы.
Число, на первый взгляд, скромное, но учитывая, что один религиозный фанатик может «заразить» сотни сомневающихся, ведомых людей, показатель приобретает уже более серьезное значение.
— Наша основная задача — понять, почему люди, желающие принять ислам, в итоге выбирают его радикальную форму, — поясняет Роман Анатольевич. — Ведь феномен в том, что ни в одной другой религии нет такого высокого уровня радикалов. Почему-то 5 тысяч человек остаются в традиционном исламе, а вторая половина уходит в терроризм. И это самые разные люди — и бывшие заключенные, и якуты, и представители еврейской интеллигенции, и девушки, влюбившиеся в вербовщиков, и т. д.
По мнению профессора кафедры социологии и психологии политики факультета политологии МГУ, доктора психологических наук Николая Ракитянского, какими бы разными ни были эти люди, их в большинстве случаев объединяет один психотип.
Во-первых, это люди с диффузной идентичностью, то есть самоидентичности у них либо нет, либо она разрушилась. У таких граждан проблемы с самосознанием, зачастую они очень ведомые и внушаемые.
Во-вторых, радикальные исламисты стремятся к поиску внешних источников своих личных проблем, а раз в сложностях их жизни виноваты другие, то эти «другие» — враги, против которых надо бороться.
Данный принцип лежит в основе политики террористов, поскольку «внешний враг» служит хорошим стимулом для объединения и сплочения группы.
И, в-третьих, у радикальных исламистов отсутствует конструктивное самопроектирование — они не видят позитивного будущего и все их силы брошены на уничтожение врагов.
Источники появления таких личностей разные — от маргинальных семей до тюремной среды. И нередко именно тюрьмы становятся рассадником экстремизма.
По мнению доктора юридических наук Тюменского государственного университетаИвана Тарасевича, исследовавшего жизнь заключенных в азиатских тюрьмах, в частности в Казахстане, в тамошних казематах уже сформировалась иерархия представителей псевдоисламской идеологии, которая подминает привычную воровскую иерархию.
— Принимая ислам, заключенные-славяне получают защиту тюремной уммы (исламской общины), не особо осознавая, что те исповедуют радикальный исламизм. Соответственно, когда они выходят на свободу, то несут в массы уже определенное знание.
Подобная система, кстати, популярна и в подростковой, студенческой среде. Желая найти защиту, молодые люди иногда уходят в подобные сообщества псевдоисламистов, — поясняет Иван Тарасевич.
Чтобы уменьшить влияние взращенных тюрьмой радикалов, профессор кафедры истории Древнего мира и Средних веков Тюменского государственного университета, доктор исторических наук Александр Ярков предлагает создать специальные изоляторы, где будут содержаться только террористы и участники террористических действий.
— Кроме этого, нам нужно понять, почему из нашей славянской среды уходят не просто в ислам, а в радикальный исламизм. Необходимо объединить усилия представителей всех конфессий и разобраться, почему люди идут не в мечети, а на съемные квартиры, в спортивные секции, где происходит вербовка, — говорит Александр Павлович.
Не секрет, что для Тюменской области эта проблема стоит крайне остро. На сегодняшний день данная территория до сих пор остается одной из главных зон напряжения, где происходит «зарождение» экстремизма и последующие столкновения радикалов с правоверными мусульманами.
Первые признаки сложной ситуации проявились еще в начале и середине 90-х, когда в регион на заработки приехали мигранты из Средней Азии, продвигающие в массы идею, что Россия — государство «неправильное». Ваххабизм проповедовался очень аккуратно, и зачастую вербовка происходила так же, как и на Северном Кавказе — в лесах и небольших селах. Несмотря на то, что ФСБ Тюменской области очень серьезно занимается исламистами, каждый год все равно появляются новые источники радикализации населения.
На сегодняшний день главным центром по подготовке террористов является Сирия, туда сейчас стремятся «новообращенные мусульмане», чтобы научиться бороться с врагами «истинной веры». Если совершить экскурс в историю, Сирия — «тренд», сложившийся еще пять лет назад. До этого принципам ваххабизма учили в Пакистане и Афганистане, в 2000-х центром был Северный Кавказ. Кстати, именно в 1999 году впервые появились террористы с русским лицом. В начале второй Чеченской войны, в сентябре 1999 года, двое русских пытались устроить теракт во Владивостоке, но их вовремя арестовали. Зато 1 декабря этого же года русские сторонники Хаттаба (террорист, чеченский полевой командир) взорвали газопровод, проходивший через Татарстан в Европу. Последующие примеры можно и не перечислять, они у всех на слуху.
Террористы постепенно появляются по всему миру. Самый эффективный метод борьбы с ними на сегодняшний день один — уничтожение. Но в борьбе с террористами ни на секунду нельзя забывать, что истинные мусульмане — не террористы, и что традиционный ислам имеет очень отдаленное отношение к учению ваххабитов. Они извратили его в угоду своим целям. И, как единогласно отметили все участники конференции, сейчас крайне важно отделить зерна от плевел и не подкреплять всеобщий страх встреч и общения с правоверными мусульманами.