Приятного аппетита: из-за человечины в колбасе в России скандал

В ночь на 4 июля сайт iz.ru выпустил шок-новость: «Эксперты обнаружили ДНК человека в колбасе “Мортаделя”». Сейчас она уже не доступна, но текст, конечно, сохранился в кэше поисковиков.

Жуткая история о сервелатах из человечины предсказуемо взорвала новостные агрегаторы и социальные сети. Самые внимательные читатели, впрочем, обратили внимание на то, что подмосковный комбинат «Мортадель» (по данным СПАРК, выручка за 2016 год — 1,2 млрд рублей, чистая прибыль — 7,9 млн) в последнее время подозрительно часто становится ньюсмейкером.

 

Например, компания конфликтует с ритейлером «Дикси». Весной он разорвал контракт с «Мортаделем», объяснив это претензиями к качеству продукции и наличием в ней «не указанных на упаковке ингредиентов». До расторжения контракта «Мортадель» требовал от «Дикси» вернуть более 100 млн рублей, уплаченых за «лжемаркетинг».

 

Уже после прекращения сотрудничества с «Дикси» «Мортадель» успешно подалиск в Арбитражный суд Московской области, потребовав взыскать с бывшего контрагента 47,4 млн рублей. Кроме того, компания добилась того, что дело в отношении «Дикси» возбудила ФАС. Ритейлер предпринял аналогичные действия, но суд его иск отклонил, а ФАС жалобу оставил без внимания.

 

И ещё одно примечательное обстоятельство: страшное открытие, по данным iz.ru, сделали «эксперты Федерального исследовательского центра питания (Институт питания РАМН)». Но эта организация уже несколько лет не существует.

 

«Секрет фирмы» задал вопросы всем реальным и предполагаемым героям скандальной заметки, а также попросил PR-эксперта рассказать, как эффективно вбросить фейк — и как от него отбиться.

 

Владимир Бессонов, заведующий лабораторией химии пищевых продуктов ФГБУН «ФИЦ питания и биотехнологии», доктор биологических наук

 

Прежде всего, НИИ питания РАМН юридически не существует с 2013 года (сейчас его функции выполняет ФГБУН «ФИЦ питания и биотехнологии». — Прим. «Секрета»). Я лично таких вещей никогда не обнаруживал, другие институты, насколько мне известно, — тоже. Но трындёж о том, что в чьём-то мясе нашли человечину, идёт очень давно.

 

У криминалистов есть высокочувствительные методы, которые могут обнаружить следы ДНК: грузчик, например, дотронулся до продукции голой рукой — и клетки кожи остались на мясе. Но я считаю, что это нечистоплотная конкурентная борьба.

 

Если появляется хреновая информация о ком-либо, значит кто-то хочет нагадить. Как назвать таких людей? Это фашисты.

 

 

Эльвира Агурбаш, вице-президент компании «Мортадель»

 

Для нашего потребителя эта новость звучит примерно так: «В колбасе компании «Мортадель» нашли человеческое мясо». Получается, что компанию «Мортадель» и государственную ветеринарную службу Московской области обвиняют в том, что у нас на производстве произошло убийство. Что мы убиваем людей.

 

Где тогда заявление в прокуратуру? Как брали образцы? Была ли это плановая проверка? Какие заводы ещё проверялись? Мы не получили до сих пор никакого протокола. У меня нет ни одной бумаги, что у меня с завода брали колбасу на экспертизу.

 

Когда я прочитала эту новость, позвонила в Институт питания (имется в виду ФГБУН «ФИЦ питания и биотехнологии». — Прим. «Секрета») и меня соединили с руководителем научного направления «Оптимальное питание» Александром Батуриным. Он в ужасе. Сказал, что прямо сейчас идёт проверка, проводили ли в его институте вообще какую-то экспертизу.

 

Любому специалисту понятно, что это абсурд. Во-первых, чтобы проверить качество колбасы, не делают экспертизу на наличие человеческого ДНК. Во-вторых, ДНК человека — везде. Когда повар крошит овощи в салат, в него попадает ДНК человека. Человек взял колбасу в руки — там есть ДНК человека. Я вас возьму за руку — у вас на руке будет мой ДНК. Более того, ДНК свиньи на 90% совпадает с ДНК человека.

 

Что касается качества продукции, государственная ветеринарная служба проверяет всё наше входящее сырьё, все цеха и все этапы производства продукции. Недавно говорили об африканской чуме свиней во Владимирской области, где у нас есть комплекс, но мы стоим. Наш свиноводческий комплекс имеет самую высокую степень ветеринарной защиты. Это значит, что в радиусе 20 метров уничтожаются все кабаны и свиньи, все хозяйства. На предприятие не допускаются посторонние люди и машины.

 

На самом деле, об этой «экспертизе» я услышала ещё на заседании суда 28 июля, где ФАС по нашей жалобе возбудил дело против компании «Дикси» о навязывании услуг. У «Дикси» запросили документы, которых у компании недостаёт, и заседание перенесли на 4 сентября. В тот день их юрист стоял напротив меня и показывал документ, в котором говорилось, что обнаружили человеческое ДНК в нашей продукции. Я тогда не придала значения этому бреду.

 

Когда мы ещё сотрудничали с «Дикси», на нас постоянно давили: говорили, что если мы не будем соглашаться отдавать товар за полцены и будем требовать вернуть деньги за маркетинг, то контракт разорвут. Это и произошло. Через два месяца после того, как я попросила вернуть нам деньги за лжемаркетинг, с нами прекратили сотрудничество, ссылаясь на плохое качество продукции. Хотя до этого всё устраивало.

 

Я обратилась в суд, а «Дикси» подавала встречные иски: и хотя суд первой инстанции и апелляционный суд отклонили их, сеть подала на кассацию. Конечно, это затягивание процесса. «Дикси» понимает, что если компания проиграет нам дело, это будет прецедент. И десятимиллионный иск «Дикси» может превратиться в сотни миллионов рублей, потому что другие производители тоже пойдут в суд.

 

Более того, вы слышали про историю с кражей документов. Неизвестная группа лиц пробралась на территорию завода, проделав огромную дыру в заборе. Они вскрыли 18 дверей! Некоторые пролезли через окно. При этом содержимое сейфов не вываливалось на пол. Ни у кого ничего не пропало, хотя в здании были дорогие гаджеты и телефоны. У меня из кабинета только вынесли маленький сейф, в котором ничего не хранилось — я им не пользовалась. И самое главное, унесли папку, перетянутую красной резинкой, где было крупно написано «Дикси». Там были материалы по судам — доказательная база, флешки с аудиозаписями — которые были для нас важны в борьбе с этой торговой сетью.

 

Сейчас по этому эпизоду ведётся следствие. Я также подала заявление о защите своей жизни и жизни своих близких. Потому что это не ограбление. Это устрашение и попытка показать мне: «Мы в любое время можем к тебе прийти». Я не могу обвинять «Дикси» без решения суда, но я могу высказывать свои мысли — за 26 лет эта компания никому не была нужна. А сейчас кто-то пытается сделать так, чтобы она ушла с рынка и мы разорились.

 

Сегодня мы выживаем. До конфликта 40% продукции мы поставляли в «Дикси». Сейчас мы начали сотрудничество с Х5, нас пригласил к себе «Мираторг», мы продолжаем сотрудничество с «Лентой», «Глобусом Гурмэ» и другими сетями. Конечно, у нас нет таких объёмов продаж, как раньше, но работа идёт.

 

Компания «Дикси» нанесла нам колоссальные убытки. К тому же у нас возникли огромные долги, потому что мы закупали большое количество сырья. Поэтому появились иски о банкротстве. Но в августе они закроются — мы выкрутимся, никто не будет доводить до банкротства.

 

А по поводу новости о человеческом ДНК — мы будем её опровергать и подавать в суд на «РЕН ТВ» (сайт телеканала перепечатал новость родстенного ему издания iz.ru одним из первых. — Прим. «Секрета»).

 

Владимир Русанов, руководитель пресс-службы компании «Дикси»

 

Мы предоставили суду и в ФАС все необходимые документы, обосновывающие расторжение договора поставки с данным контрагентом. В том числе акты и протоколы ряда экспертиз продукции этого поставщика, среди которых была и экспертиза с такими результатами, о которых говорит ваш источник (о том, что экспертизу о присутствии человеческого ДНК компания «Дикси» предъявила в суде, «Секрету» сообщила Эльвира Агрубаш. — Прим. «Секрета»).

 

Эту экспертизу проводил ФГБУН «ФИЦ питания и биотехнологии» по обращению Ассоциации компаний розничной торговли (ранее АКОРТ вместе с «Дикси Юг» выступили заказчиками исследования, которое стало одним из оснований для разрыва контракта с «Мортадель». — Прим. «Секрета»). Кроме как в суд и ФАС результаты данной экспертизы нами никуда не предоставлялись.

 

Рассмотрение дела перенесено, так как ФАС затребовала дополнительные документы — как у нас, так и у «Мортадель».

 

Частные домыслы по поводу так называемой кражи документов мы не комментируем. Тем более что официальных подтверждений самого факта кражи от полиции в СМИ нет. Видимо, нет и заявления в органы МВД от того, кто эту информацию распространил. Подозрения в наш адрес пусть останутся на совести источника дезинформации.

 

Олег Воронин, основатель PR-агентства Bernays

 

У нас есть только одна законная экспертиза — Роспотребнадзора. Его проверки имеют значение, а любые экспертизы лабораторий, даже хороших — нет. Поскольку этого НИИ вообще не существует, история очень похожа на наезд. Но доказухи тут мало. Видимо, кто-то хочет создать обсуждение. Человека примитивно устроен: если что-то попало в СМИ, значит, это правда.

 

Любая информационная атака строится на простом принципе: заронить зерно сомнения по главному свойству продукта. Способов много. Можно провести пикет против «вредной продукции», найти «потерпевшего», обратиться в суд или, что проще всего, напрямую к журналистам.

 

Как отбить такую атаку? Лучше на неё вообще не отвечать. Иначе вы только поддержите негативную повестку. Хотите погасить — замолчите. Многие компании думают, что их тогда проклянут и не будут ничего про них писать. На самом деле, у журналистов память короткая. Никакая новость не живёт дольше десяти дней. Даже новость о теракте в Питере продержались три дня, а потом всё заглохло.

 

Если всё же хотите что-то сделать, помните, что прямых ответов в любом случае быть не должно, но можно попробовать перебить негатив. Предположим, в каком-нибудь общепите произошла драка: безумцы набили морду кассиру. Чтобы погасить новость, заведение проводит подчёркнуто трэшёвую акцию: всем людям с маленькой писькой — скидка. Лучше вот так отвлекать внимание. Либо молчать, либо перебивать повестку. Но крупные компании обычно в плане пиара никакие. 

 

Не надо, кстати, думать, что в пиаре все постоянно друг друга топят. Информационные атаки заказывают гораздо реже, чем обычные кампании. И чаще всего новости больших изданий всё-таки правдивы.