«Дело Росоловского»: была ли взятка?

Про то, что «от сумы и тюрьмы не зарекайся», помнят все. Эта мудрая мысль каким-то удивительным образом уживается в умах народа с навязчивой идеей, что все чиновники – воры и всех их следует пересажать.

По существу говоря, девять десятых россиян сидит на диванах и искренне ждет, когда придёт товарищ Сталин, пересажает всех казнокрадов поголовно, а остальным начнёт выплачивать из казны по сто тысяч за каждую неделю, что они просидели в его ожидании.

Этот кровожадный настрой нашего доброго по сути своей народа приводит к тому, что каждую новость об аресте того или иного чиновника публика воспринимает с плохо скрываемой радостью. Дескать, «ещё одного повязали, так ему и надо!».

Именно отсюда проистекает, на мой взгляд, уникальная бездушность отечественного правосудия, когда абсолютно любого человека можно вырвать из привычной жизни, заточить за решётку и долгие, бесконечные месяцы держать в тюремных стенах в изматывающем ожидании суда и приговора.

О громком деле руководителя новгородского Роспотребнадзора Анатолия Росоловского я уже писал. Если отвлечься от эмоций и патетики, то в сухом остатке ситуация выглядит следующим образом.

Ещё в июне Росоловский был задержан правоохранителями по обвинению в получении взятки от ООО «Белгранкорм–Великий Новгород» в виде оплаты стоматологического лечения «за общее покровительство и попустительство, а также за совершение иных действий в пользу «Белгранкорма».

Если перевести суконный язык юридических терминов на обычный человеческий язык, то дело было так.

В декабре прошлого года Анатолий Росоловский в разговоре с директором «Белгранкорма» Александром Митрохиным упомянул, что собирается протезировать зубы, а это, по нашим меркам, дело чудовищно затратное, вода в Новгороде отвратительная, зубы портятся быстро и т. д. Обычный житейский разговор с жалобами «за жизнь», ничего особого, с каждым бывает.

Митрохин, естественно, посочувствовал, заметив, что работникам своего предприятия он лечит зубы за счёт фирмы, и предложил Анатолию Павловичу помощь в лечении.

Росоловский назвал клинику и врача, услугами которого он пользуется уже с десяток лет, и на этом тема была исчерпана.

Важно отметить, что ни Митрохин, ни следствие не утверждают, что в процессе общения между фигурантами дела речь заходила об оказании Росоловским каких-либо встречных услуг.

Ведь что такое взятка в обычном понимании? Ты мне, а я тебе. Я тебе конвертик, а ты мне заказик. Я тебе денежку, а ты моего ребёнка в садик устраиваешь. Все мы через это хоть единожды в жизни проходили, давайте не будем изображать святую невинность.

А тут никакой договорённости и никаких условий. Отметим этот факт и двинемся дальше. Потому что дальше самое важное.

«Белгранкорм» действительно перечислил средства на счёт стоматологической клиники «Добрый доктор» в соответствии с договором на лечение собственных сотрудников.

А Росоловский продолжал протезирование зубов в «Добром докторе», исправно оплачивая медицинские услуги из собственного кармана. Все чеки, договора и прочие финансовые и юридические документы в наличии имеются. Деньги «Белгранкорма» так и остались лежать мёртвым и невостребованным грузом на счетах стоматологической клиники.

Мне сложно предсказать, какие именно аргументы по этому поводу будет приводить сторона обвинения, когда дело наконец-то дойдёт до суда, но если смотреть на историю с точки зрения здравого смысла, то получается так.

Предположим, что взятка была предложена. За что? зачем? – неизвестно и непонятно, но предположим. Однако эта «взятка» не была взята обвиняемым.

Прими и потрать Росоловский хоть сто рублей, хоть один рубль из переведённых средств – и дело было бы ясное. Но ведь нет, не взял и не потратил.

Что совершенно не помешало с помпой, шумом и ликованием задержать руководителя новгородского Роспотребнадзора и заслуженного врача России Анатолия Павловича Росоловского и вот уже который месяц держать его под арестом в мрачных стенах следственного изолятора. Раз за разом упорно отказывая в ходатайствах о переведении его хотя бы под домашний арест.

Борьба с коррупцией в России – дело святое и фундаментальное. Годами, десятилетиями и столетиями российская власть побеждает всепроникающего змея казнокрадства, да так вот всё победить и не может.

Самая древняя наша антикризисная политтехнология состоит в том, что когда дела в российском государстве идут не очень, когда народ беднеет и в ближней перспективе может начать собираться на площадях, то ему начинают время от времени кидать с парадного царского крыльца бояр на растерзание (виноватых в народных бедах или невинных – ничуть не важно); неистовая толпа рвёт их на куски (или сочувственно смотрит на расправу), на какое-то время успокаивается и не бунтует.

Всё это понятно и до ужаса привычно. Но хочется верить, что тысячелетняя христианская традиция однажды сможет смягчить и постепенно свести на нет звериную сторону нашей натуры.

Ведь очень просто схватить человека (чиновника или обывателя – не суть, кто из нас без греха?), а затем замучить его в силках слепой и безжалостной репрессивной машины. Гораздо труднее гуманизировать систему российского правосудия, сделав его наконец не карательным, а правозащитным.

Что бы там не говорили, но российская Фемида не имеет права быть слепой.