Новгород. Летопись Святой Софии

Сам себе господин 

Как это часто случалось с древними русскими городами, Новгород нынешний возник немного в стороне от городища, прозванного Рюриковым. Западные историки знали его еще с VI в. Одна из легенд рассказывает, что здесь князьями Словеном и Русом было положено «начало Словенску, иже напоследи Новъград Великий переименовася». Но это говорится в повести, сочиненной в XVII в., а в более древних русских источниках город упоминается с 859 г. Сюда, на новгородские земли в 862 г. были призваны княжить варяжские военачальники во главе с Рюриком.

Из Новгорода Аскольд и Дир отправились на Киев, а позже за ними пришел туда Вещий Олег с малолетним Игорем Рюриковичем, и началась Русь Киевская. А в Новгород присылали князей, пока в 1136 г. вече не изменило этот порядок, серьезно ограничив княжескую власть, сведя ее к исполнению функций обороны и суда, отменив прерогативу Киева решать, кому здесь править. Но еще за сто лет до того именно новгородцы, забыв обиды, помогли Ярославу Мудрому занять киевский престол, прогнать пришедших со Святополком, убийцей Бориса и Глеба, поляков, а потом разбить печенегов. Новгородские владения ширились, достигнув Балтики на Западе и Вятки на Востоке. Город богател. Уже в начале XI в., раньше, чем в Париже, новгородцы вымостили улицы и площади деревянными плахами; в новгородские окна вставляли не слюду — стекла. В XII в. устроили водопровод и канализацию. Резиденцией князей, приглашаемых в Новгород, вновь стало старое Городище. А Ярославово Дворище занял Торг, и здесь же собиралось и шумело городское вече.

1478 год. Отчаянно стремившийся сохранить свои вольности, Новгород призвал на помощь короля Казимира, правившего и Литвой, и Польшей. Безусловно, в Москве это расценили как предательство.  Пушки Аристотеля Фиораванти методично разрушали крепостные стены, пока московский князь Иван III Великий, он же и Грозный, как его внук, он же и Горбатый, принимал на Городище новгородских послов. Ответ на все предложения, просьбы и доводы был один: быть как на Москве.  Великий князь покончил с вечевой республикой и увез в Москву колокол. Вольница кончилась. Несколько боярских родов со всеми холопами были переселены в Москву, а на их место прислали семьи из столицы. Литва, на которую мятежный город уповал, не помогла.

В последние годы Смутного времени город разорили шведы, Новгород обезлюдел. Он еще мог подняться, когда оказался на пути между двумя столицами, Петербургом и Москвой, но через 150 лет две столицы соединила железная дорога, миновавшая Новгород. Большевики закрыли монастыри, а храмы, в том числе и София, сильно пострадали в Великую Отечественную. В основном, они были восстановлены, однако сегодня Новгород — скромный областной центр, которому и прежнее-то великое имя возвращено лишь недавно.

Строительная премудрость

Новгородцы не придавали особого значения обработке каменных стен, они — неровные, и после покрытия штукатуркой порой кажутся вылепленными, что делает их еще ближе к природе — она ведь избегает прямых линий. Завершения стен малых храмов, а их здесь множество, чаще — треугольные, с щипцами, с восьмискатной кровлей — или имеют форму, прозванную листком клевера. Фронтонный тип кровли мог быть заимствован у романских храмов Германии, с которой город имел тесные экономические связи. Иные храмы увенчаны массивными барабанами с полуциркульными главами и украшены геометрическим рисунком из правильных фигур — круги, треугольники, квадраты, что свойственно романскому стилю.  Лопатки на фасадах соответствовали столпам и объединялись арками.

Украшений не так много, но именно для новгородских храмов характерны широкие, вписанные в круг кресты на стенах, которые в их каменном убранстве дополняются другими резными деталями: арочками, нишками, впадинками, треугольными узорами-городками. Облегчая конструкцию стен, в верхнюю часть ее закладывали голосники — глиняные горшки, улучшающие акустику помещения. Для строительства использовали плинфу и местный материал — камень-плитняк, чередуя их слоями. Новгородские кирпичи не имели стандартного размера и применялись поначалу только для каменного убранства. Строили смешанной, полубутовой кладкой, при этом стены из неровных камней выкладывали внутри дощатой опалубки (называлось это «в коробку»), заполняя пространство между слоями обломками камней и кирпичей на цемянке и не разбирали ее, пока не схватится известковый раствор. Но строили быстро — небольшие новгородские храмы поднимались за считанные месяцы, а то и быстрее.

Аромат истории чувствуется и в названиях улиц древнего города: Великая, Славная, Даньславля, Розважа, Рогатица, Стратилатовская, Десятинная, Прусская, Звериная — новгородцы вернули им прежние имена, продублировав на табличках и топонимику советского времени. Важнейшие историко-архитектурные объекты западной, Софийской стороны, кроме, безусловно, Кремля, Софийского собора, колокольни-Часозвони и Владычной Грановитой палаты — древние храмы, оставшиеся от Духова и Зверина монастырей, расположенные на севере самого многолюдного, Неревского конца, в Кожевниках и еще несколько церквей в центральной и южной частях города. Все эти небольшие, в основном, одноглавые строения, удивительно гармоничны.

Исключение составляет пятиглавая трехапсидная Троицкая церковь Духова монастыря XVI в., а из прочих памятников русской архитектуры стоит выделить расположенные неподалеку храмы Николы Белого (1313) с выразительной луковичной главой на высоком барабане и Петра и Павла в Кожевниках (1406), с устройством кровли «листком клевера» и традиционным , вписанным в круг поклонным крестом на южной стене под центральной закомарой.

Церковь Николы Белого

Церковь Петра и Павла в Кожевниках

Церковь Иоанн Милостивого

На юге Софийской стороны совершенно необычное впечатление оставляет церковь Иоанна Милостливого (1422), с двухпролетной арочной настенной звонницей над скатами кровли, поднимающейся едва не вровень с высоким барабаном, увенчанным изящной шлемовидной главкой. К сожалению, этот храм, как и стоящая рядом церковь Уверения Фомы, нуждается в серьезном ремонте.

Кроме детинца, главной твердыни, город защищал земляной вал протяженностью около 100 км, на котором возвышались деревянные стены с множеством башен. Сохранилась одна – Белая, или Алексеевская, при этом археологи подтвердили существование еще 21 башни. Окольный город – так называлась эта, обнесенная валом часть Новгорода.

Два города — одна София

Когда в 1037 г. Ярослав Мудрый с верными новгородцами разбил у стен Киева печенегов, то в ознаменование победы заложил в столице Софийский собор. А княжить в Новгороде отправил сына Владимира, наказав ему отстроить не менее значительный храм в центре города и также посвятить его св. Софии. За что новгородцы любили Ярослава? Ведь отношения горожан с князем складывались непросто. Но он берег свой северный оплот, дорожил верностью его жителей. Ярослав строил школы для детей священников и старост, обеспечил перевод греческих священных книг на русский язык и сам переводил, за что и был прозван Мудрым. Своей грамотой закрепил разделение власти в городе между князем и посадником, которого избирало вече. Боролся с язычеством, свергал идолов и снова строил.

София – премудрость, идущая от Господа, от Священного писания, поучений святых и подвижников. Рядом с нынешней Софией стоял деревянный храм, посвященный этой же святой, но сгорел незадолго до завершения строительства. Есть София в Киеве, должна быть и в Новгороде. Не противопоставить – объединить два великих русских города,  как две столицы одного государства, мудрым пониманием жить в мире, взаимно обогащая друг друга и в экономике, и в культурном развитии. В результате просветительской деятельности князя и не менее бурного развития торговли, требующей умения вести дела, за два-три века грамотным стало практически все население: берестяные грамоты, найденные археологами, это зачастую личные письма горожан. Писали даже на стенах св. Софии, и доходило до курьезов: один новгородец выцарапал на камне песню собственного сочинения, другой приписал сверху: «Да отсохнут руки твои!»

Софийский собор Господина Государя Великого Новгорода строился князем Владимиром с 1045 по 1052 гг. И молодой князь (было ему всего 32 года) скончался через три недели после завершения строительства. Он похоронен в соборе вместе с матерью, дочерью шведского короля Ириной, принявшей перед смертью схиму с именем Анны. В серебряных раках и под плитами пола покоятся останки князей и священнослужителей, некоторые из которых причислены к лику святых.

Как не схожи между собой Киевская и Новгородская земли, так не похожа на киевский собор София Новгородская. Новгородцы, прославленные плотники, за что дразнили их на свою голову перед боем киевляне, в работе с камнем особым изыском не отличались. Полагают, что в работах участвовали и киевские мастера. Тем не менее, новгородский собор значительно выше (38 м против 28,6 у киевского храма, и это еще при том, что новгородский почти на 2 м врос в землю), хотя увенчан не тринадцатью, а всего пятью главами, и шестая возвышается над лестничной башней. А в плане храм уступает киевской Софии, 35 на 40 метров. Он сложен из плинфы и природного камня, и в конструкции арок над стенами и сводов можно увидеть кладку с «утопленным рядом».

Основной модуль, исходящий из диаметра центральной главы, меньше, как меньше в сравнении с киевским прообразом и пролеты между опорами, образующими двойные арки. Сократилась площадь хоров, и пяти световых барабанов, украшенных лишь аркатурным поясом, оказалось достаточно для решения задачи освещенности места моления княжеской семьи и приближенных. Внешнее храмовое убранство аскетично, словно в согласии с неброской природой русского севера. Собор с трех сторон охватывают галереи, две из которых – двухъярусные. С юга и севера устроены приделы Рождества Богородицы и Иоанна Богослова.

Из одного успешного похода привезли и установили в соборе Магдебургские врата. Ученые до сих пор спорят, откуда был взят этот трофей – из Магдебурга или старой шведской столицы Сигтуны. В клеймах между изображениями магдебургских литейщиков помещен портрет с подписью «Мастер Авраам» - видимо, он подгонял ворота под нужный размер, что-то восстанавливал и не дал себя забыть. Эта пластина отличается от остальных и толщиной металла, и цветом, и манерой исполнения. Для Рождественского придела князь Ярослав подарил собору Корсунские врата, сделанные в Византии.

Это самый древний каменный храм России. Отсюда шел защищать новгородскую независимость князь Мстислав Храбрый. Здесь были произнесены слова Александра Невского «Не в силе Бог, а в правде». Собор сильно пострадал в ВОВ, от фресок XII в. остались только небольшие фрагменты, а позолоченный крест с голубем отыскался в Испании и был возвращен на родину уже в 90-х. Центральный неф собора освещается двухтонным паникадилом немецкой работы, которое городу подарил Борис Годунов. В помещениях представлены каменный крест, подарок новгородского архиепископа Алексия и другие раритеты XVI в., в том числе иконы деисусного ряда главного иконостаса. В алтаре уцелели мозаики XII в.

В стенах Детинца

Почему укрепленное ядро древнерусского города называли детинцем, подсознательно понимаешь: где, как не здесь прятать детей, если враг у ворот? В действительности в крепости при осаде находился князь со своей дружиной, разделенной на старшую – верные, испытанные помощники, военачальники и советчики, и младшую – хорошо вооруженные воины, которых он называл своими детьми. Позднее появилось название «дети боярские» — вооруженные отряды русских бояр-феодалов, заступавших вместе с хозяевами в установленное им время на защиту рубежей или участвующие под его началом в боевых действиях. Есть и польская версия происхождения этого слова: «дединец» - это место в поселении, где собирались на совет старшие, деды. Ну, а новгородцы многие слова произносили на свой манер. Вот, скажем, Неревский конец назван так в память о проживавшем на русских землях, постепенно ассимилируясь, финно-угорском племени меря.  Да и городок Нерехта в костромской земле тоже от мерян ведет историю своего имени.

Новгород делился на княжеский детинец и посад. Когда враг подступал к стенам, посады жгли, чтобы лишить противника и припасов, и укрытия. Княжеский детинец из плитняка начал строить еще Ярослав Мудрый, после чего крепость не один раз перестраивалась и достраивалась. Завершение строительства кремля осуществил новгородский архиепископ Василий Калика в 30-е годы драматичного XIV века. Владыке Василию приходилось больше трудиться на ниве дипломата и градоустроителя, чем проповедовать Слово Божие. Он договаривался с Константинополем и Литвой, мирил Новгород с Псковом и московскими князьями, восстанавливал дома и храмы после пожара и, в том числе Софийский собор и дважды – знаменитый мост, соединяющий Софийскую и Торговую стороны. Вообще, новгородский владыка являлся в городе едва ли не первым лицом и ведал казной. Богословский споров избегал, и приходящих с Запада желающих подискутировать отправлял дальше – к патриарху в Царьград. Умер Василий Калика, заразившись во время эпидемии чумы в Пскове, куда его умолили прийти и отслужить спасительные молебны отчаявшиеся горожане. Канонизирован, и почитается не только в северных русских землях.

С возведенных им стен смотрела Марфа Посадница на приближающуюся свою погибель – московское войско Великого князя Ивана. Подчинив Новгород, государь всея Руси распорядился не просто починить порушенные стены, но перестроить всю крепость исходя из требований современной фортификации, а башни сделать такими, чтобы установить на них пушки. И Аристотель Фиораванти, только что разрушавший их своей артиллерией, принял в строительстве непосредственное участие. Стены из природного камня – плитняка и булыги – обложили кирпичом. Новгородцы считают, что это именно их детинец послужил прообразом Московского Кремля, и никак наоборот. И зубцы на части кремлевской стены выполнены с завершением типа «ласточкин хвост» – как в столице.

Зубцы Спасской башни

Башни Княжая и Кокуй

В начале Северной войны Новгород стал опорной точкой, базой Петра. Кремль привели в порядок. Нынешний свой вид он получил после реставрации в 1960-х гг. Общая длина стен достигает почти полутора километров, высота – до 11 м, толщина – свыше трех. Из тринадцати башен сохранились девять. Во всех раньше были проездные ворота и надвратные храмы. Интересны и названия некоторых башен, каждое из которых имеет свою историю. Самая высокая (32 м) и эффектная – башня Кокуй, в своем наименовании исходит от голландского слова «коке» - смотреть. Смотровая…  Хотя часовые стояли и смотрели за округой на всех башнях. Кокуй имеет семь этажей и благодаря сложной форме – восьмерики на четвериках – напоминает колокольню или церковь башенного типа. В помещениях Кокуя располагались винный погреб, светлицы, неотапливаемые склады и доступная всем горожанам смотровая площадка, на которую можно подняться и сейчас. Другая, Княжая, соседствовала с двором московского Великого князя. В Златоустовской, названной по имени надвратной церкви Иоанна Златоуста, содержали и, разумеется, иногда пытали заключенных, и в народе ее прозвали Тюремной и Чертовой — из-за истошных криков… Теперь здесь музей, слава Богу.

В северной части детинца в 1433 г. немецкими зодчими была построена Владычная Грановитая палата. В архитектурном декоре фасада обыграны готические элементы. Узкие окошки врезаны в стрельчатые арки, а лопатки напоминают контрфорсы, где вместо готического вимперга на верхушках щипец с четырьмя скатами, напоминающий о традиционной для новгородской архитектуры восьмискатной кровле церквей. Своды усилены нервюрами. В пряслах устроены открытые участки древней кладки с разными по размеру кирпичами. Это древнейшая светская постройка в Новгороде. Здесь новгородские архиепископы и жили, и принимали важных гостей. Интересно, что в Грановитой палате были хитроумно устроены водопровод и отопление: теплый воздух по проложенным внутри стен каналам поднимался в покои владыки из печи на первом этаже.

Фрески Грановитой палаты

В том же году по велению архиепископа Евфимия там, где возвышалась смотровая башня, возвели высокую Часозвоню, потом, в XVII в. ее восстанавливали, и при этом установили одни из первых курантов России – «часы звонящие». А рядом с Часозвоней встал корпус Славяно-греко-латинской академии – уже в эпоху Петра и по его приказу. Сегодня Часозвоню, как и Спасскую башню, мы видим несколько наклонившимися.

Самый знаменитый памятник Новгородского Кремля – «Тысячелетие России» скульптора М. О. Микешина, воздвигавшего монументы Екатерине Великой в Петербурге и Хмельницкому в Киеве, был сооружен в 1862 г. в самом центре площади. В осуществлении проекта участвовали И. Н. Шредер и В. А. Гартман. Был объявлен сбор средств – требовалось полмиллиона рублей. Собрали около 150 тысяч, остальное возместила казна. Монумент представляет собой огромную шапку Мономаха, увенчанную земным шаром, на вершине которого архангел с крестом благословляет коленопреклоненную женщину – Россию. Первоначально предполагалось, что это будет памятник князю Рюрику, но правительство настояло на воплощении другой идеи – преемственности державной власти. Вокруг шара установлены 17 крупных фигур наиболее значительных властителей страны – от Рюрика до Петра и участников событий, с их именами связанных. Нижний ярус – горельефные изображения выдающихся деятелей политики, культуры, церкви. Ивана Грозного среди них нет, хотя его первая жена, Анастасия Романова и верные советники Сильвестр и Адашев присутствуют…

Фашисты, отступая, намеревались увезти «Тысячелетие России» с собой и уже сорвали фигуры с пьедестала – кадры кинохроники из только что освобожденного Новгорода облетели весь мир. Памятник был не просто разобран – изуродован, словно враги хотели прежде всего лишить страну ее тысячелетней истории. Спасенный реставраторами монумент вернулся к нам в ноябре 1944 г.  Последующие восстановительные работы открыли взглядам удивленных специалистов во внутреннем помещении «Шапки Мономаха» остатки лестницы, забытой еще в XIX в. – видно, и тогда приходилось торопиться, чтобы успеть к сроку.

Без малого тысячу лет минуло.  Запечатлен на купюрах, что ходят по России и Украине князь Ярослав, мечтавший о единстве Руси. Не так уж далеко друг от друга стоят две Софии, киевская и новгородская. Только разные вече шумят вблизи их стен. Где ты, премудрость?

Евгений ШАПОЧКИН