Особняк на Конногвардейском бульваре, 7, с широкими арочными окнами, с причудливой решеткой ограды и каменными бюстами мавров принято называть дворцом Кочубея. Что, в общем–то, и правильно, потому что выстроен он был именно по его заказу. Но связано с ним и другое имя — первой гильдии купца Федора Родоконаки. И, справедливости ради, нужно отметить, что большую часть времени "дом с маврами" принадлежал не князю Михаилу Кочубею, а именно купцу и его потомкам. "Русский Морган" греческого происхождения По–настоящему, разумеется, купца звали не Федором, а Теодоросом, потому что был он греком, причем из очень старой и почтенной семьи с острова Хиос, начало истории которой теряется аж в XII веке. Правда, несмотря на древность рода и большой авторитет на родном острове, богачами Родоконакисы не были и жили весьма скромно. Тем более интересен тот факт, что, когда Теодорос прибыл в Россию в 1819 году, с собой у него было 150 000 пиастров, то есть более 50 000 рублей по тогдашнему курсу. Сумма не то чтобы астрономическая, но весьма и весьма солидная. Достаточная для того, чтобы числиться купцом 1–й гильдии. И уж во всяком случае невероятная для юноши 22 лет от роду из небогатой греческой семьи. Так что есть подозрение, что стартовый капитал был добыт банальным пиратством, благо в ту пору дело шло к освободительному восстанию в Греции. Так что ограбить пару–другую турецких судов считалось делом не только не зазорным, но и, напротив, благородным. К слову сказать, примерно в это же время два родных брата Родоконакиса тоже стали купцами: один — в Ливорно, а другой — в Константинополе. И располагали они при этом примерно такими же суммами, как Теодорос. А полмиллиона пиастров на троих — это уже действительно много. Как бы там ни было, Теодорос прибыл в Одессу, запросил российское гражданство, уплатил гильдейский взнос и стал российским купцом — молодым, но весьма почтенным. Зваться же он стал на русский манер Федором Родоконаки. Купец на все руки Торговать молодой грек предпочитал российским зерном, поставляя его в Европу. За 10 лет возглавляемая им фирма вышла на среднегодовой оборот 4 200 000 рублей, превратившись в солидный холдинг с отделениями в Таганроге, Ростове, Евпатории и Петербурге. Чтобы обеспечить четкость поставок и не зависеть от транспортных компаний, Родоконаки основал собственное пароходство, купив для начала одно паровое судно, потом — без малого десяток, а дальше — начав покупать и строить один пароход за другим. К 1870 году их было уже почти полсотни. А чтобы обеспечить безопасность судов и грузов, купец заодно основал собственную страховую компанию. Растущие прибыли требовали расширения вложений. Черноморская торговля к середине XIX века перестала быть такой выгодной, как раньше, — ее в значительной мере подорвала Крымская война. А потому в активах Родоконаки появились Одесский винно–водочный завод и джутовая фабрика, значительные доли в акциях металлических заводов и даже Ленских золотых приисков. Но главное — был основан банкирский дом. И вот тут–то для греческого купца настала пора перебраться в столицу. Петербургское отделение его кредитно–финансовой компании участвовало в учреждении самых крупных российских банков — Азовско–Донского, Санкт–Петербургского международного коммерческого, Русского для внешней торговли. Семейная история Человеку, принимавшему настолько активное участие в экономической жизни России, было не к лицу снимать жилье, пусть и роскошное. Так что Федор Родоконаки купил в 1867–м у князя Кочубея его дворец на Конногвардейском. И зажил в нем счастливо, управляя своей обширной бизнес–империей. Скончался он в 1882 году, окруженный членами семьи. Дочери купца — Ифигения, Ариана и Мария — вышли замуж за деловых людей греческого происхождения, еще более усилив влияние и деловые связи отца. А сын Периклис вопреки отцовской воле женился на польской дворянке Барчевской, принеся этим браком роду Родоконаки потомственное дворянское достоинство. Правда, стремясь вести жизнь, как ему казалось, достойную дворянина, он чуть больше чем за 15 лет ухитрился растранжирить все отцовское состояние, так что в 1901 году торговый дом Родоконаки, спасаясь от неминуемого банкротства, пришлось закрыть. И "дом с маврами" остался едва ли не последним свидетельством его былого величия.
