Что изменилось в российском корпоративном управлении за 20 лет?

Что изменилось в российском корпоративном управлении за 20 лет?

Фишки, которые торгуются на Московской Бирже, часто критикуют инвесторы, журналисты деловых изданий и вообще все кому не лень. И прежде всего за корпоративное управление. Тема эта важная. В благополучные нулевые годы в аналитических подразделениях крупных финансовых компаний корпоративное управление даже выделяли в отдельный сектор наряду с нефтянкой, электроэнергетикой или телекомами. Конечно, все мы не без греха. Акционеры «Сургутнефтегаза» до сих пор ждут, что им объявят, кому принадлежит компания, и распределят в виде дивидендов долларовую кубышку, которая уже превышает, напомню, $50 млрд.

Но правильным будет задать вопрос, что изменилось в России за последние 20 лет в этой сфере. Чем чиновничий капитализм отличается от олигархического? Двадцать лет назад доля государственного сектора была 10%, сейчас, по разным оценкам, — от 50% до 70%. То есть сейчас вместо Бориса Березовского и Михаила Ходорковского главными фишками владеет государство — Путин и его команда. С той лишь разницей, что дивиденды идут не на личные счета, а в бюджет.

Начнем с главного — с дивидендов. Двадцать лет назад компании отчисляли на дивиденды лишь небольшой процент чистой прибыли. И даже владельцы привилегированных акций не могли на сто процентов быть уверены в том, что они получат выплаты, которые им причитаются по закону.

Два примера. Дочки «Связьинвеста» или региональные телекомы. У некоторых из них был относительно развитый сотовый бизнес, который они с радостью продавали «МТС» или «Вымпелкому» за достаточно серьезные для этих компаний деньги. Себестоимость акций сотовых дочек на балансе была близка к нулю, то есть почти вся выручка от продажи сотового бизнеса представляла из себя доналоговую прибыль. При этом 10% чистой прибыли шли на дивиденды по привилегированным акциям. В 2001 году на этом очень неплохо заработали владельцы префов «Югтелекома», компания продала свой бизнес «МТС». Однако, бывали случаи, что эмитенты манипулировали с отчетностью, занижая размер чистой прибыли и соответственно дивиденды. У «Сургута» просто была строчка в отчетности, что деньги идут на развитие компании, и до 2005 года его акционеры оставались с носом.

Сейчас на дивиденды многие фишки отправляют до 50% чистой прибыли по МСФО. При этом бизнес выглядит очень прозрачным. Многие торгуемые на Мосбирже холдинги на закрытых встречах с аналитиками публикуют прогноз финансовых показателей на ближайшие годы, что очень облегчает построение моделей дисконтированных денежных потоков, организуют туры в регионы на свои ключевые месторождения и.т.д. Международную отчетность имеют все основные российские компании, а двадцать лет назад квартальную отчетность по МСФО или US GAAP имели лишь небольшое число бумаг – «Газпром», «Лукойл», «Юкос», «Сибнефть», «Норникель», «Ростелеком», РАО «ЕЭС России» и «МТС».Двадцать лет назад многие российские холдинги имели миноритариев в дочерних компаниях, прибыль из которых выводилась с помощью трансфертных цен. Однако, сейчас в целом завершился процесс перехода на единую акцию, в прошлом также осталась серая налоговая оптимизация во внутренних офшорах. Последняя и стала причиной дела «Юкоса», «Сибнефть» и «ТНК» не полезли в бутылку, выплатили сокрытую сумму налога и разумный штраф.

Еще один объект критики — это бонусы, которые получают члены правления. Причем прежде всего в компаниях, которые контролируются государством – «Роснефти», «Газпроме» или «Сбере». Однако, не очень понятно, чем «Роснефть» хуже Exxon, а «Сбер» – JP Morgan. Россия давно часть глобальной экономики, глобального финансового рынка. А значит, и оплата труда в ведущих биржевых фишках должна быть соответствующая. В любом случае этот вопрос в компетенции только акционеров. А последние после выплаты налогов и прочих обязательных платежей никому ничего не должны, в том числе различным оппозиционным блогерам и журналистам.

Ну и в заключение, с моей точки зрения, лидерами по качеству корпоративного управления в России являются – Сбер, Роснефть, Норильский Никель, МТС и Positive Technologies.