«Брат ушел вслед за мамой»: пензячка рассказала, чего стоила семье врачебная ошибка
От неправильного лечения ее мать зеленела и лезла на стену – в буквальном смыслеЖительница Пензы Светлана рассказала, как за две недели «лечения» ее матери становилось хуже, и ни один врач не смог поставить верный диагноз. Валентины Павловой не стало два года назад… за ней, пребывая в сильной депрессии, из жизни ушел сын. У дочери Светланы начались нервные срывы, она до сих пор не может опомниться от случившегося.
– Началось с того, что в четверг мне позвонила мама, сказала, что болит спина, – рассказывает женщина. – Я посоветовала сходить ей в больницу, потому что верила в компетентность врачей. В пятницу она сдала анализы, в понедельник направилась к врачу, который назначил ей прохождение флюорографии.
Флюорография показала, что у Валентины гидроторакс, то есть скопление жидкости в полости возле легких.
Женщина не на шутку перепугалась и поделилась своими страхами с дочерью.
– Она рассказала мне о диагнозе, – вспоминает Светлана. – Я приехала, вызвала «скорую». Мама тяжело дышала, нервничала.
По словам женщины, приехавший врач усомнился в гидротораксе и сказал, что у матери – пневмония, иными словами воспаление легких.
С новым диагнозом ее отвезли в больницу. Там Валентине делают рентгеновские снимки, которые диагноз не подтверждают. Измерили давление: 120 на 80.
– Моя мама в свои семьдесят пять была здоровее, чем я в свои пятьдесят, – утверждает Светлана. – Врачи только плечами пожимали. А потом сказали, что причиной боли могут быть возрастные изменения. Предложили положить в больницу, чтобы «подлечиться и прокапаться». Я согласилась, о чем сильно сожалею.
Через несколько дней Валентина позвонила из больницы и стала жаловаться:
– Света, мне все хуже и хуже… – женщина стала рассказывать, как от боли буквально лезет на стену. – Я на подоконник забралась от боли в спине. Затем стала болеть нога. Мне колют обезболивающее, но оно не помогает. Я дышу, и мне больно…
Как говорит Светлана, ее матери поставили очередной диагноз – невралгия – поражение периферических нервов.
На всякий случай сделали ЭКГ – показания в норме.
– Она мне звонит, жалуется, плачет... – вспоминает Светлана. – А она всегда была очень терпеливой женщиной. Даже не представляю, какая боль у нее тогда была, если она решилась на такой звонок. Она мне так и сказала: «Так больно, что б лучше я умерла».
Светлана позвонила в Минздрав, рассказала о сложившейся ситуации. К ее удивлению, там стали убеждать, что лечение проходит как надо. Она, естественно, возмутилась: «Как надо – это когда улучшений нет? Вы понимаете, что обезболивающее, которое вы ей колите не помогает?»
В итоге вызвали дежурного врача, который… вколол пациентке двойную дозу обезболивающего.
После этого дочь забрала измученную женщину к себе домой.
– Когда я приехала, мне сказали подождать. Маму осматривал кардиолог. Сказали, якобы подозрения на инфаркт. Но кардиолог ничего не обнаружил, анализы показали, что признаков инфаркта нет – сердце здоровое. Мне сказали: что ж, забирайте, у нее, видимо, невралгия, но препаратов у нас нет, мы ей все равно помочь ничем не сможем.
Светлана повезла маму к знакомому неврологу.
Врач сказал, что у нее определенно нет невралгии, но другая болезнь может свести в могилу, нужно серьезное обследование. И добавил, что мама в таком состоянии может скоро умереть.
Последние дни перед смертью матери дались Светлане особенно тяжело.
– Утром понедельника я вызвала скорую. Я была в таком подавленном состоянии, что мало что помню. Однако в память врезалось, как моя мама позеленела от боли и, видимо, от того, что у нее стали отказывать внутренние органы. Хамоватый шестидесятилетний врач сказал, что это почки и отвез ее в одну из городских больниц. Она уже самостоятельно не могла ходить. Анализы показали, что с почками проблем нет. Терапевт сказал: не наш пациент.
Светлана отвела мать в неврологию. Кое-как уговорила врачей посмотреть ее. Там ей сказали: «Невралгия, разрастание корешкового синдрома.
Везите ее домой, вот вам смесь из четырех препаратов, колите, дома все это лечится».
– Была среда. Два дня колола маму назначенной смесью. В пятницу заметила, что у нее отекла нога и рука, она снова позеленела. В воскресенье от боли мама стиснула зубы с такой силой, что они стали у нее крошиться, ничего не помогало. Я вызвала «скорую». Приехал тот же пожилой врач и с порога начал на меня орать: «Вы чего меня вызываете? Ей врачи помочь не могут, а что сделаю?»
Закончилось тем, что Валентину отвезли в КИМ. Там ее определили как тяжелобольную, решили оставить и вызвали реаниматолога. Врач только головой покачал и сказал, что уже поздно. Днем женщины не стало.
Перед этим вызвали кардиолога, который в последний момент определил, что у мамы все это время была тромбоэмболия легочной артерии (ТЭЛА).
– В течение недели ее осматривали несколько врачей: и пульмонологи, и кардиологи, и терапевты – и никто не смог поставить правильный диагноз, – удивляется Светлана. – Как я потом выяснила у врачей, у мама была подострая ТЭЛА, ей нужно было ставить тромболитики, давать мочегонное. В крайнем случае – делать операцию и спасать жизнь. Я считаю, что спасать ее врачи просто-напросто не хотели.
Дочь тяжело перенесла утрату: лечилась от нервных срывов, были проблемы с сердцем, до сих скачет давление. Через полгода от тяжелой депрессии умер ее брат, который жил с матерью. И после этого состояние Светланы ухудшилось. Лишь спустя два года она нашла в себе силы все это рассказать: не хочет, чтобы кто-то пострадал так же, как она в свое время.
Хотите поделиться своей историей? Сообщите в редакцию progorod58.ru. Звоните 8 (967) 701-80-04, оставляйте сообщение на сайте в разделе «Добавить новость» или присылайте в группу «ВКонтакте». Получите заслуженный гонорар, если ваша история станет новостью.
Кроме того, подписывайтесь на наш канал Дзен чтобы первыми узнавать о главных новостях и важнейших событиях дня.