Ярославское просветление
Ярославские земли драгоценны для России. Они восхитительны и бесподобны среди мартовских снегов, среди майских золотых одуванчиков, среди летних цветов, которые расцветают по берегам тихих студеных речек, среди Великой Волги, реки русского времени. Ярославские земли начинаются тут, близко, из Подмосковья.Переславль-Залесский. Чудесный город. Город монастырей, стоящий на берегу Плещеева озера. Здесь появился на свет благоверный князь Александр Невский, который потом громил немцев и шведов на севере у стен Новгорода. И тут же на берегу Плещеева молодой царь Петр построил свой маленький кораблик, ботик Петра, откуда повелся весь великий российский флот. И тот петровский, что на галерах плавал по Балтике и громил шведов, и тот парусный ушаковский, который гонял турок по всему Черному и Средиземному морю. И еще севернее, к берегам обширного озера Неро, где стоит Ростов Ярославский, Ростов Великий, и впрямь Великий, со своими куполами, храмами, стенами, башнями, напоминающий град Китеж, который всплыл из этой лазури озера. Здесь, по преданию, Святой князь Владимир, принявший крещение у Херсонеса, явился, чтобы сражаться с язычниками, чтобы обращать язычников в православную веру.
Ярославские люди — просветленные, одухотворенные, наполненные серьезной, светлой энергией, энергией творчества. Ярославский радиозавод — великолепное предприятие, напоминающее операционную. Цеха стерильные и белоснежные. Работницы, сидящие за столами, напоминают хирургов, врачей, которые делают операции на головном мозге. Они смотрят в микроскопы, в их руках драгоценные платы. Изделия этого радиозавода летают в космосе, на орбитах, в спутниках. Они помещены на огромные надводные корабли, помогая этим кораблям швартоваться у пристаней. Они находятся на буровых платформах, позволяя этим платформам среди полярных сияний и ледовых бурь бережно и точно опускать свои железные бетонные ноги на дно Ледовитого Океана.
Те, кто создал этот уникальный завод — директор Якушев Сергей Николаевич, помнит период страшного разорения и страшной беды, царившей здесь в 90-ые годы, когда вместо цехов зияли руины, и не осталось практически ни одного рабочего. Теперь завод процветает, обеспечен заказами, составляет гордость Ярославля.
Под Ярославлем на берегу Волги находится общерусская святыня, великолепный Толгский монастырь, сияющий златом, главами, белоснежными стенами.
Сюда летом по Волге приходит множество кораблей, белых теплоходов, и с них валом валят в монастырь туристы. Иногда это просто ротозеи и желающие налюбоваться и славно отдохнуть. Но большей частью это паломники, приезжающие сюда поклоняться общерусской святыне. В 90-е годы, когда в России умирали заводы, когда люди перебивались с хлеба на воду, стал возрождаться и монастырь, он возрождался всем миром. Люди отстегивали от своих крохотных заработков последнюю копейку: кто нес кирпичик, кто нес икону. Это был храм русской святости. И удивительное дело, как в нашей русской душе, как в нашей русской истории совмещаются две эти силы? Одна, разгораясь, вдруг превращаясь в черный смерч, в черный самум, разрушает все, истребляет все, прекращая недавно цветущие земли в пепелище. Но потом таинственными силами русского возрождения, русской любви, здесь вновь возникают цветущие города, вновь колосятся нивы, вновь собираются люди для своей вековечной благой работы.
Городок Тутаево, который прежде назывался Романов-Борисоглебск, стоящий на Волге, на этой реке русского времени, он славен своим огромным собором, который не закрывался во все годы, где находится громадный, напоминающий какое-то сошедшее с неба чудо, образ Спас Нерукотворный. Но на другом берегу, напротив этого собора, среди крошечных домишек находится мастерская, отливающая колокола. Ее хозяин Николай Александрович Шувалов абсолютный волгарь, настоящий волжский человек, спокойный, сосредоточенный, умный, с легкой, иногда возникающей в глазах веселостью. В этой мастерской отливаются колокола. И он рассказывал, какое тонкое мастерство, какое волшебство, какое волхование требуется от этих литейщиков. Как в колокола, в которых льется медь и олово, добавляются множество таинственных нам неведомых присадков, быть может драгоценных металлов, быть может каких-то странных горстей волшебный зелий и трав. Мастера учитывают даже расположение звезд на небе, даже расположение луны, потому что малейшее увеличение притяжения может повлиять на застывание металла.
И когда готовый колокол отлитый, сияющий ликами, сияющий молитвенными надписями, появляется на свет божий – это торжество, это ликование. И мне довелось ударить в этот вновь отлитый колокол. И этот гулкий удар породил во мне чувство красоты, счастья, могущества и бессмертия.
Тут же недалеко от Волги существует село Вятское. Когда-то большое, купецкое, богатое, обильное торговыми рядами и магазинами село было наполнено деятельными людьми. Потом село, как и многие в наше время, оскудело, обеднело, опустилось. Люди разбежались, люди утратили веру и любовь к своим сокровенным землям, до той поры, когда вдруг не появился здесь странный загадочный человек Олег Алексеевич Жаров – математик, философ, интеллектуал, не бедный. Однажды, проезжая через это село, ему понравился дом, как он говорит "дом со львами". И он купил этот дом и вселился в него. И поселившись в этом доме, он стал оглядываться по сторонам, и в нем вдруг возникла страсть и желание возродить это село. И в этом селе, где возрождены старинные купецкие хоромы, дворянские особняки, в этом селе находятся 10 музеев. В одних музеях собраны музыкальные инструменты тех времен, в других музеях собраны кирпичи и изделия, с помощью которого создавались эти дома. В третьих музеях собрана домашняя утварь, в четвертых иконы.
А люди, которые остались жить в селе, они словно преобразились: нет места пьянству, нет места унынию.
Сам Ярославль потрясающей красоты город. Один из лучших быть может русских городов, расположенный на Волге.
Эта великолепная величественная набережная, с которой видны проплывающие белые корабли, а с кораблей видны стоящие вдоль Волги дворцы, особняки, белокаменные палаты, узорные каменные чертоги. А сколько церквей, сколько дивных храмов. По реке Которосль, которая впадает в Волгу, один за другим стоят храмы. Один другого краше.
В одной из этих церквей когда-то молодым человеком я отыскал фаянсовую русскую печь, облицованную белыми изразцами. И на этих изразцах были нарисованы картинки, забавные притчи. И на одной я увидел отрока, юношу, который шел по полям и лугам, неся за спиной котомку, и там была надпись: "Иду в путь мой". И мою первую книгу я так и назвал — "Иду в путь мой". И с тех пор я неутомимо иду и иду по нашим землям. И вот теперь прошел по земле ярославской.
Всего вам доброго.