Пилотажная группа "Первый полет" отметила десятилетие
Десятилетие отмечают летчики, каждый вылет которых не просто красивый, но и крайне опасный. Круглая дата исполнилась пилотажной группе "Первый полет". Десятки тысяч зрителей приходят посмотреть их выступления, где любой элемент или фигура при малейшей ошибке могут стоить пилотам жизни.
Этот уникальный перфоманс называется "небесный принтер". В России так не умеет вообще никто, а в мире никто, кроме первого полета, не печатает кириллицей. Размеры этого воздушного шрифта просто огромны: высота одной буквы примерно 80 метров.
Систему сначала нужно правильно запрограммировать на земле. И делают это пилоты сами.
"Мы вносим в программу интервалы выпуска дымов, с помощью которых формируются слова и буквы. Мы, собственно, рисуем точки. Насколько они должны быть длинными... и таким образом получаем какие-то комбинации", — рассказал мастер спорта, участник пилотажной группы "Первый полет" Константин Боровик.
Это сейчас на самолетах стоят дым-машины, они полностью приспособлены к выполнению сложных фигур, а подготовка к полету занимает около получаса. Чтобы добиться этого, один из основателей группы Роман Овчинников два года буквально жил в ангаре.
"Лично я красил их, разбирал-собирал, дорабатывал все системы, если это требовалось, искал нужное оборудование, недостающее в этом самолете", — рассказал Роман Овчинников, участник пилотажной группы.
"Первый полет" – единственная в России пилотажная группа, которая выступает на поршневых самолетах. И от того, что они на них вытворяют, голова кружится даже у тех, кто наблюдает с земли: вот они крутят бочки над олимпийским парком в Сочи, а вот – сложнейшая фигура "пропеллер", впервые продемонстрированная в этом году гостям МАКСа.
Зрители в восторге, а вот сами пилоты во время полета предельно сосредоточены.
"Момент эйфории — когда выходишь из кабины, и если все получилось, это момент эйфории. В воздухе — там улыбаться некогда", — отметил Олег Шполянский, член сборной РФ по высшему пилотажу, член пилотажной группы "Первый полет".
Участники первого полета – не те пилоты, для кого девушки потом. У них даже одна есть в составе. Ирина Маркова единственная из них летает не на Як-52, а на более маневренном Як-54. Причем исполняет солирующие партии.
"В небе, в общем-то, мы на равных, в небе нет такого — мальчик-девочка, там должно все быть так, как должно быть, и никаких скидок", — рассказала Ирина Маркова, член пилотажной группы "Первый полет".
Если уж с земли высший пилотаж выглядит так, что дух захватывает, то можно представить, что чувствуют те, кто находится в этот момент в кабине. И сейчас мы испытаем это на себе.
Минимальная высота – один километр. Как только достигаем ее, начинаем выполнять программу. Уже на простых виражах с силой вжимает в кресло. А дальше начинается страшное.
Вот сейчас вообще летим вверх ногами! И земля стремительно приближается, перегрузки просто ужас. Делаем петлю. Вот теперь то, ради чего все и затевалось, – это петля Нестерова, летим прямо на солнце. Теперь вверх ногами. Вот так вот, видимо, выглядит невесомость. И снова прямиком к земле.
Пилот Роман Овчинников не дает даже вздохнуть, перекладывает самолет из одной фигуры в другую вообще без пауз.
Вниз, вращение. Еще раз вертикаль. Полбочки. Сапог, и на себя. Фигура так называется, "сапог". Делаем полбочки на вертикали вниз и уходим. Гасим скорость. Заход на горизонт, убираем газ... и штопор.
Самолет заходит на полосу, но это еще не посадка, а проход на малой высоте. Потом еще один вираж, и только после садимся.
Ноги после полета, конечно, очень сильно подкашиваются, в голове сплошной туман, да и само ощущение твердой земли под ногами после такого полета кажется совершенно непривычным. Там, наверху, сумасшедшие перегрузки, но это очень и очень круто.
Сами же пилоты после таких встрясок как ни в чем не бывало бодры, веселы и полны сил. Они фотографируются и записывают видеопоздравления.
В летных училищах сейчас как раз пора выпускных. Хотя праздник сегодня — у них. Их первый полет состоялся 10 лет назад, за это время они стали одной из лучших пилотажных групп страны, и наблюдать за их работой — и со стороны и из кабины — удовольствие высшей пробы.