ОНФ обсудит решение суда ОНФ собирает консилиум по решению суда о сносе домов в СНТ «Факел»

В четверг 28 января в Челябинске рабочая группа «Общество и

власть» ОНФ собирает всех участников непростой задачи – как сносить жилые дома

и капитальные строения, расположенные на участках в СНТ «Факел» в охранной зоне

нефтепродуктопровода ОАО «АК «Транснефть». На встречу приглашены чиновники из

администрации области, города, Росреестра и нефтяники.

История эта длится уже более двух с половиной лет. В 2013

году Советский суд Челябинска по иску компании «Уралтранснефтепродукт»

постановил, что пять собственников участков в СНТ «Факел» обязаны снести все

строения, оказавшиеся в охранной зоне нефтепродуктопровода

«Уфа-Челябинск-Омск». С тех пор предписание суда исполнил только один

собственник, расставшийся со старым сараем. Остальные решили бороться до конца,

ведь им надо снести добротные жилые дома, на которые к тому же имеются

регистрационные документы из Росреестра.

Нефтяники предъявляют стопку заявлений о недопустимости

строительства в охранной зоне во все инстанции, начиная с 1992 года, когда

впервые земля рядом с трубопроводом была выделено сотрудникам завода

«Трубодеталь» исключительно под огороды. В Росреестре утверждают, что в

земельном кадастре сведения о трубе появились только в апреле 2012 года, а

ранее у них не было оснований отказывать в регистрации участков и строений.

Многократно сменившиеся за последние два десятка лет администрации Челябинска и

Советского района и правления СНТ «Факел» предпочитают держаться в стороне от

конфликта, хотя именно у них все эти годы хранилась информация о трассе трубы,

охранной зоне и ограничениях на пользование землей (в 1992 году первые

владельцы огородных участков под роспись соглашались использовать их лишь для

посадки овощей, даже костры разводить было запрещено). Дополняет картину факт

самозахвата земли – строения оказались не просто в охранной зоне, а еще и вне

пределов официально выделенной СНТ «Факел» земли.

Руководитель рабочей группы ОНФ Арсен Унанян заявил, что

«вопрос можно решить только путем диалога заинтересованных сторон – владельцев

домов, представителей власти и нефтетранспортной компании», при этом фронтовики

согласны, что решение суда надо обязательно исполнить. Таким образом, обещанный

«диалог» сводится к выяснению: должен ли кто-то платить садоводам компенсацию

за снос строений, и если должен, то кто именно.

В цивилизованных странах подобные вопросы решаются в суде, а

общественные организации если и вмешиваются в процесс, то только для снятия

излишних эмоций участников.

Однако в данном случае решение суда уже есть, и ОНФ

фактически пытается играть роль КПСС в советской системе, представляя собой

третью власть, которая выше решения любого суда. Иначе зачем приглашать на

заседание представителей трубопроводной монополии. Если решение суда есть,

представители «трубы» уже за пределами дискуссии.

Но в иезуитской логике бакинских комиссаров товарищ Унанян

как бы говорит – надо жить не по суду, а по совести, давайте соберемся и решим

все без суда!, - таким образом представляя российский суд как атавизм царских

времен, и подталкивая госкомпанию к оплате прецедента.

Если же вернулся к законной процедуре, то основную надежду

садоводам подает ст. 16 Гражданского кодекса РФ, согласно которой «убытки,

причинённые гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий

(бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления или

должностных лиц этих органов… подлежат возмещению Российской Федерацией,

соответствующим субъектом Российской Федерации или муниципальным образованием».

Но для того, чтобы потребовать компенсации в будущем, садоводы должны сейчас

исполнить решение суда и самостоятельно снести незаконные постройки. Хватит ли

лидерам челябинского ОНФ аргументов, убедить садоводов «Факела» прекратить

бессмысленное сопротивление и взяться за ломы, покажет завтрашнее заседание.

Пока же ни со стороны администрации области, ни со стороны челябинских

чиновников пока не появилось никаких сигналов о готовности признать свою вину

за поощрение незаконного строительства в охранной зоне нефтепровода.