Монетарное ужесточение и доллар: казнить нельзя помиловать
Москва, 22 августа - "Вести.Экономика" Рассуждая о последствиях санкций для рубля, не стоит забывать, что доллар сам нуждается в новой парадигме, которая отражала бы реалии торговых войн, считает Владимир Рожанковский, эксперт "Международного финансового центра".
Владимир Рожанковский, LIFA, эксперт "Международного финансового центра"
Трамп отметил, что центральный банк США должен «сделать больше», чтобы помочь ему «улучшить экономику». Трамп также сделал акцент на том, что ФРС должна быть «более гибкой по отношению к процентным ставкам». Напомним, Президент США впервые нарушил благодушие инвесторов в июле, когда он раскритиковал центральный банк США за ужесточение кредитно-денежной политики, но с тех пор неоднократно выступал за поддержку «сильного доллара», поскольку «сильный доллар – это символ уверенности людей в мощи экономики США».
Трамп уже перестаёт удивлять своими эпатажными выпадами и, похоже, всё меньше людей волнует даже их природа – то ли они имеют психофизическое, то ли – ментальное происхождение. Трамп с одинаковой частотой воодушевляет и разочаровывает своих сторонников, приводит в неистовство своих врагов и оппонентов и всё чаще заставляет вспоминать цитаты великого американского романиста Фенимора Купера – например, эту: «Самое главное - это узнать свои собственные желания, а когда это уже известно, то остается только выполнить своё намерение». И тем не менее, совершенно очевидно с точки зрения базовых монетаристских понятий, что вышеупомянутые два заявления противоречат друг другу. Напомним, что ФРС повысила процентные ставки дважды в этом году и, как ожидается, сделает это снова в следующем месяце. Официальная инфляция потребительских цен в США топчется на уровне 2,9 % по состоянию на конец июля, что недотягивает до самопровозглашённого ФРС таргета в 4%, однако официальный уровень безработицы – 3,9 % – самый низкий за последние 20 лет, даёт возможность Федрезерву для монетарных манёвров.
Повышение ставок является главным катализатором роста доллара к мировым валютам, тогда как сам доллар, объективно говоря, сильно перегрет, что, разумеется, вредит конкурентоспособности американской экономики (чудес не бывает!): индекс доллара DXY находится на 18% выше того комфортного уровня в середине 90-х годов, когда европейцы покупали шоп-туры в Штаты, а не наоборот. Если это то, что Трамп хочет изменить (и мы не обязательно одобряем его, так сказать, экономические взгляды), тогда, похоже, настало время ему разобраться со своими противоречиями и отдать приоритет чему-то одному из двух.
Укрепление доллара на повышении ставок ФРС – очевидно, представляет собой жёсткую и неотвратимую причинно-следственную связь. Однако не надо забывать, что доллар в течение последних 10 лет с годовщины глобального финансового кризиса 2008 года имел часто повторявшиеся эпизоды т.н. «исхода в качество». Насколько мне известно, в англоязычных учебниках рыночной экономики нет чёткого описания этого процесса и его закономерностей, поэтому трудно судить о степени его оправданности. Однако все инвесторы привыкли к тому, что если кто-то чего-то испугался, или даже, к примеру, сам Парламент США отказался повышать очередной потолок госдолга – то исход один: все начинают бояться глобальных рисков и выводить свои инвестиции именно в доллар.
Затем, когда проходит время, и инвесторы вновь начинают любить риски, рост активов, сопровождающийся ослаблением доллара, начинается не с исходного, а с нового, более высокого, его курсового значения. Так «систематическая ошибка» курсовой стоимости доллара от месяца к месяцу и из года в год накапливалась. Как аналитик с более чем 20-летним стажем на биржах мира я беру на себя ответственность утверждать, что никакого экономического смысла это явление не имело и не имеет, и носит сугубо технический характер. Более того, понятное дело, оно не имеет никакого отношения к «мощи экономики США».
Тем не менее, в результате вышеописанных перипетий курс доллара окончательно утратил экономический смысл и стал сугубо эталонным биржевым инструментом – как и все биржевые активы, крайне спекулятивным. Всё бы ничего, но Трамп решил вдохнуть в мировую резервную валюту второе дыхание, заговорив о долларе и работе ФРС не с позиций глобализма, как раньше, а в привязке к экономике США.
Есть ли какой-то выход из этого замкнутого круга, ведь спрогнозировать, на чём в следующий раз будет укрепляться доллар (и, как следствие, снижаться сальдо торгового баланса США) невозможно? Первое что приходит на ум – установление контроля за движением капиталов, однако для ментальности и (изрядно модифицированных) рыночных ценностей США это выглядело бы уж слишком непривычно. Гораздо проще было бы вверить эту проблему в перечень забот, собственно, критикуемого Трампом Федрезерва. На сегодняшний день все центробанки мира имеют т.н. «двуединый мандат», таргетируя лишь два экономических индикатора – уровень безработицы и уровень инфляции. В период торговых войн возросла значимость сальдо торговых балансов конкурирующих за глобальные рынки сбыта стран. Следовательно, помимо безработицы и инфляции, необходимо следить за некими другими показателями, влияющими на последние. Манипулировать с объёмами экспорта и импорта помогают пресловутые тарифы, однако как контролировать непосредственно торговое сальдо?
Вариантов тут немного. Китай эту задачу с успехом выполняет при помощи делегирования Народному банку третьей функции – таргетирования желаемого курса юаня. Если Трамп на самом деле серьёзен в своих планах по возвращению США утраченной славы поставщика качественной продукции на международные рынки, то, видимо, рано или поздно ему придётся последовать примеру своих лютых конкурентов. А иначе, что это за торговые войны?